Ярче Тысячи Солнц - Алекс [СИ]

— Так! Стоп! — уставился на меня квадратными глазами Ниро. — Ты что, разговариваешь?!

Похоже, он проснулся. Шок — это по-нашему! Главное, чтобы сердце не выпрыгнуло, а то колотится так, что мне в грудину отдаёт.

— Ну, да… Я хотел сказать, что правда выбрал тебя, а не кинулся на первую попавшуюся тушку! Вот! — вспомнил я всё, что хотел сказать.

— А… Э…

— Успокойся, пожалуйста. Я разумный, я инопланетянин. Знаю, тупо звучит, но ты не волнуйся. Хочешь, я тебе водички принесу?

Вместо ответа Ниро обмяк, уткнувшись мне в грудь. Чёрт! Сознание потерял! Подняв его на руки, я побежал к баулам. Доставать водичку. Правда, пока я распаковал баул, Ниро сам пришёл в себя и сел рядом, наблюдая, как я достаю из сумки баллон с водой.

— Ты говорящий? — почему-то шёпотом спросил он.

— Да.

— Инопланетянин?

— Ниро, пожалуйста, не сходи с ума! Посмотри на небо и сосчитай, сколько там звёзд. Неужели вы думаете, что единственная разумная раса во вселенной? — решил я задвинуть немного философии, чтобы отвлечь нека.

— Значит ты оттуда?

— Нет. Есть ещё параллельные, перпендикулярные и ещё фиг знает, какие миры. Вот я, скорее, оттуда.

— А?

— Ни слова больше, пей водичку! — сунул я ему баллон.

Ниро послушно попил, и, держа баллон в руках, уставился на меня.

— Что?

— Не могу поверить просто. Кажется, я схожу с ума. Но зачем ты притворялся питомцем?

— Как зачем, мир захватывать будем… — буркнул я и увидел, как у того упала челюсть. — Нет, нет! Я шучу, шутка дурацкая! Я, наверное, тут один такой. И попал сюда случайно. Так что нашествие разумных людей вам не грозит. Хотя кто знает: у нас иногда люди пропадают без вести, и никто их не находит. Может, они сюда попадают? Ваши люди похожи на неандертальцев, у нас тоже раньше жил такой вид. А почему притворялся… а что со мной сделают ваши, если узнают, что тут у них инопланетянин бродит?

— Хм… Гм…

— Вот именно, что хм, гм. Исследования будут проводить, да?

— Ну, наверное, да…

— Вот поэтому будет лучше мне и дальше притворяться питомцем. Кстати, меня, как ты понимаешь, не Принцем зовут. Это имя мне в питомнике дали. Александр я. Так что можешь звать меня Сашей или Алексом. Это сокращенно. И теперь думаю: Принцем называть меня опасно.

— Очень приятно познакомиться, Алекс! — улыбнулся нек и тут же помрачнел.

— Что?

— Представляю, как тебе неприятно было мои команды выполнять и на поводке ходить! Сидеть в клетке… Арена… О Богиня…

Не знаю, как бы реагировал другой нек, но Ниро подумал, в первую очередь, как мне было плохо. У меня аж на сердце потеплело. Я совсем не романтик, а уж розовые сопли терпеть ненавижу. И приступ потепления сердца меня несколько озадачил. Я к нему что-то чувствую? Да ла-а-адно. Впрочем, и сопротивляться чувствам тоже не буду.

— Да ладно. Слушай, Ниро, нужно продолжать вести себя так же. Нельзя показывать, что я другой. Так что не думай, что можешь меня обидеть или ещё чего. Я понимаю, что это нужно для моей безопасности. И я выйду на арену ещё, если нам потребуются деньги. Только постараюсь никого не убивать. Тогда я просто сильно испугался. Да и от снотворного мне было плохо.

— Нельзя тебе на арену.

— Почему?

— Мэйд частенько смотрит бои. Хоть ты сейчас на себя не похож, но всё-таки таких питомцев больше нет. Высокий, красивый, он сразу тебя заметит! Я устроюсь на работу и заработаю нам денег.

— И кто ты по профессии, если не секрет?

— Ну-у-у-у. Я не закончил учёбу, — смутился нек и густо покраснел, даже уши чуть изменили оттенок.

Нет, он эльфёнок с бархатными ушками. И как только я мог его с крысой сравнить?

— Не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем! — успокоил я его. — Ты хоть совершеннолетний?

— Э… Да! Меня отчислили с последнего курса института экономики и права, — Ниро покраснел ещё больше, хотя казалось, что дальше некуда.

В общем, болтал я много и охотно, взахлёб буквально пытаясь выговориться и найдя в лице нека благодарного слушателя. Отрываюсь за всё время, что я тут в молчанку играл. Нек постоянно вспыхивал от совершенно невинных вопросов. Мне было приятно с ним болтать, легко, словно я знал его уже давно. Но, к сожалению, нам нужно было ехать. Чем быстрей мы пересечём границу, тем лучше.

Перед тем как ехать, он уговорил меня намазаться и, размотав бинт, начал обрабатывать раны на спине. Было больно.

— Что там? — зашипел я.

Ниро ткнулся мне лбом в позвоночник.

— Швы, страшные, как будто тебе крылья вырезали. Шрамы останутся. Ты извини Райдо, он ведь не хирург.

— Ну ты романтик, скажешь тоже, крылья, — вот теперь, кажется, и я покраснел… и перевёл тему. — Воспаления хоть нет?

— Нет. Просто обезболивающее совсем перестало действовать, вот и больно.

— Ну и ладненько. Переживу.

Я застегнул костюм, пока он ещё что-нибудь мне не прирастил. Нимб там. Хотя к моему нынешнему образу больше подойдут перепончатые крылья и рога.

Я сам надел шлем. Вроде, в этом не было ничего удивительного, но когда я в последний раз сам что-нибудь надевал? В этом мире я проделывал эту операцию в первый раз. Так что это маленький шаг для человечества, но большой шаг для Александра, хе-хе.

Мы вытащили мопед на дорогу и, сев на него, поехали.

Из-за меня нек был рассеянным и плохо следил за дорогой. Ещё бы, такие новости. А может, была виновата жара, что накалила наши шлемы. А может, всё просто произошло слишком неожиданно. Я сам за дорогой почти не следил, полуприкрыв глаза и расслабившись.

На встречку внезапно выскочила машина, обгоняя большегруз, и только потому, что Ниро попытался в последний момент вырулить, мы не влетели машине прямо в лобовуху вместе с мотоциклом. Визг тормозов, удар и мы в воздухе. Я вцепился в нека, буквально свернувшись калачиком и зажав его внутри. Сильно треснулся шлемом, забодав машину; разбил себе локоть и прокатился по дороге кубарем метров пятнадцать, наверно. Жутко скрипели сталью об асфальт вставки вдоль позвоночника, но они не дали ему сломаться. Остановившись, наш клубок распался.

— Алекс! Алекс!

Нек подполз ко мне и начал меня ворочать. Сознания я не потерял, но ориентация в пространстве работала плохо. Я до сих пор плохо понимал, где верх, где низ и приземлились мы уже или нет?

За бровь что-то больно дёрнуло. Сфокусировав взгляд и собрав, наконец, глаза в кучу, я понял, что это Ниро убирает остатки пластика, вытаскивая его из шлема: всё, что осталось от щитка. Он разбился. Шлем спас мне жизнь! Клянусь всегда надевать шлем! Запоздалый страх прошёлся победным маршем по позвоночнику. Ниро снял мне шлем и осмотрел голову. Тот был разбит в хлам. Но на голове ничего, кроме брови, не пострадало.

— Всё в порядке, — успокоил я нека, сев на дороге, и зашипел, прижимая порезанную бровь.