Орсон Кард - Дети Разума

Следуя его воспоминаниям, айю создали его совершенного двойника, целого и невредимого. Настолько совершенного, что это самое создание испытывало глубокое презрение к тому искалеченному телу, в котором ютился Миро. Перед пассажирами корабля появился новый, восстановленный Миро - точнее, двойник старого, еще не искалеченного юноши. И вдруг у всех на глазах отвергнутое тело калеки рассыпалось в прах, превратилось в ничто.

Представив эту картину, Ванму судорожно вздохнула:

- Так он умер?!

- Нет, в этом-то все и дело. Неужели ты не поняла? Он выжил. Это создание стало настоящим Миро. Его айю - не те триллионы айю, что составляют атомы и молекулы его тела, а то, что управляет всеми ими, то, что содержит его "я", его волю - эта айю просто переселилась в новое, совершенное тело. Его вместилищем стал воскрешенный Миро. А в старом Миро…

- Исчезла необходимость.

- В старом не осталось ничего, что смогло бы поддержать его форму. Видишь ли, мне кажется, наши тела связывает воедино любовь. Любовь главной айю к прекрасному, сильному телу, которое подчиняется ей, которое дает "я" ощущение и переживания окружающего мира. Даже Миро, несмотря на все презрение, которое он питал к самому себе как к калеке, даже он любил жалкие останки собственного тела. До того самого момента, пока его айю не получила новое вместилище.

- И не переселилась туда.

- Хотя он даже не понял, что произошло, - подтвердил Питер. - Он просто следовал своей любви.

Ванму ни на секунду не усомнилась в этом необычном, сказочном повествовании, поскольку постоянно слышала упоминания об айю в разговорах меж Хань Фэй-цзы и Джейн.

История Питера Виггина целиком и полностью вписывалась в то, что она слышала. Его история просто обязана была быть правдивой - хотя бы потому, что корабль, появившийся на берегу реки за домом Хань Фэй-цзы, действительно возник словно из ниоткуда.

- Но сейчас ты, наверное, изводишь себя вопросами, откуда в том корабле объявился я, столь нелюбимый и нежеланный.

Правда, я и сам не привык дарить любовь, но это не важно…

- Но ты уже говорил об этом. Из разума Эндера.

- Миро хранил в своем разуме юное, здоровое, сильное подобие себя. Но сознание Эндера занимали несколько иные образы - образы его старшей сестры Валентины и старшего братца Питера. Правда, его настоящий брат, которого звали Питером, давно умер, а Валентина…, она сопровождала Эндера во всех его метаниях по космосу, поэтому дожила до нынешнего момента, постарев ровно настолько, насколько постарел он. В общем, она превратилась в зрелую женщину и была настоящим, существующим в нашей реальности человеком. Однако, переместившись на борту того корабля во Вне-мир, Эндер создал ее юное подобие. Юную Валентину. Бедная СТАРУШКА Валентина! Она не отдавала себе отчета, насколько постарела, пока не увидела юную себя, это совершенное создание, этого ангелочка, который с раннего детства обитал в извращенном умишке Эндера.

Должен сказать, Валентине в нашей маленькой драме досталось больше всего. Представляешь, каково это - узнать о том, что обожаемый братец лелеет в уме твой юный образ, вместо того чтобы любить тебя такой, какой ты стала! В общем, как бы Вэл ни отнекивалась, но все вокруг - в том числе и она сама, бедняжка - понимают, что за испытание выпало на долю старушки Валентины.

- Но если первая Валентина еще жива, - непонимающе удивилась Ванму, - кто тогда юная Валентина? Кто она на самом деле? Ты можешь быть Питером, потому что тот давно мертв и его имя свободно, но…

- Забавная ситуация, не правда ли? - фыркнул Питер. - Но я хочу донести до тебя, что я не Питер Виггин, как бы мертв он ни был. Как я уже говорил прежде, я - это не я.

Он откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Голограмма, висящая над терминалом, повернулась к нему. Хотя никаких клавиш он не трогал.

- Джейн тоже здесь, - заметила Ванму.

- Джейн постоянно крутится где-то поблизости, - нахмурил брови Питер. - Шпионит, чтобы Эндеру потом донести.

- Эндер не нуждается в доносчиках, - заговорила голограмма. - Он скорее нуждается в друзьях, если может приобрести таковых. Или по крайней мере в союзниках.

Питер равнодушно потянулся к терминалу и отключил его.

Голограмма пропала.

Этот поступок очень не понравился Ванму. Как будто Питер ударил ребенка. Или избил служанку.

- Джейн - благородное существо, и не пристало обращаться с ней с таким неуважением.

- Джейн - это сбрендившая компьютерная программа, у которой вирус в одном месте завелся.

Очевидно, мальчишка, который взял Ванму в свой космический корабль и унес прочь с планеты Путь, пребывал сейчас в дурном настроении. Но она догадалась о причинах его мрачности и язвительности, только когда голограмма, стоявшая все это время перед ее глазами, исчезла.

- Дело не в том, что ты слишком юн, а голограммы Питера Виггина как Гегемона запечатлели облик взрослого человека… - пробормотала Ванму.

- Что? - раздраженно очнулся он. - Что не в чем?

- Ну, дело не в физическом различии между тобой и Гегемоном.

- А в чем же тогда?

- Он выглядит…, удовлетворенным.

- Он покорил весь мир, - напомнил Питер.

- Значит, проделав то же самое, ты будешь так же доволен жизнью, как и он.

- Думаю, да, - пожал плечами Питер. - Это и есть смысл моей жизни, если таковой имеется. Как раз эту миссию и поручил мне Эндер.

- Не ври, - упрекнула Ванму. - На берегу реки ты говорил об ужасных поступках, которые я совершила на пути удовлетворения собственного честолюбия. Признаю, я была честолюбива, я отчаянно жаждала подняться над тем низким положением, которое занимала от рождения. Мне знаком вкус и запах желаний, и я ощущаю, как от тебя пахнет амбициями, так пахнет смола в жаркий день. Ты весь провонял этим запахом.

- Честолюбие? Стремления? Пахнут?

- Я сама пила из сей чаши.

Он широко ухмыльнулся, после чего коснулся сережки, висящей на ухе.

- Помни, Джейн все слышит и непременно доложит о нашем разговоре Эндеру.

Ванму замолкла - но не потому, что слова Питера ее оскорбили. Просто ей было нечего сказать, поэтому она ничего не ответила.

- Да, я честолюбив. Но таким создал меня Эндер. Я честолюбив, жесток, и в голове моей бродят отвратительные, грязные мыслишки.

- Но мне казалось, ты - это не ты, - притворно изумилась она.

Его глаза яростно блеснули.

- Правильно, я - это не я. - Он отвернулся. - Извини, Джепетто, но я не могу стать настоящим мальчиком. У меня нет души.

Она не знала имени, которое он упомянул, зато прекрасно поняла слово "душа".

- В детстве я считала, что быть служанкой предначертано природой. Это означает не иметь души. Затем, в один прекрасный день, обнаружилось, что у меня все-таки имеется душа.

Пока что это открытие не принесло мне особого счастья.