Дмитрий Кружевский - Реконструктор. Приручение пламени

– Алай, не томи, – наконец прервал затянувшееся молчание Сергей. – Давай рассказывай. Опять, поди, что-то не так.

– И да, и нет, – бывший разведчик резко хлестнул палкой по сапогу, отчего кончик той обломился, но не упал, а остался болтаться на куске высохшей коры. Алай остановился и, поставив правую ногу на рельс, оторвал обломленный кусок, затем окинул землянина пристальным взглядом. – Понимаешь, Серг, там, – он ткнул палкой вверх, – есть много недовольных оказанным тебе вниманием. Кое-кто даже считает, что ты уже выдохся как конструктор и уже не сможешь предложить что-нибудь новое, а посему все вложения в здешнее производство пустая трата денег.

– Ну, ты же знаешь, что это не так, – ухмыльнулся Ратный.

– Я, да, – кивнул Алай, – но там, – снова тычок вверх, – пока еще нет. – Он снова вздохнул. – Открою тебе секрет: производство «эстов» налаживается не только на твоем заводе. Твой крылан отлично себя показал в боях и поэтому было решено восстановить его массовый выпуск.

– Даже так, – Сергей мотнул головой и озадаченно хмыкнул. – И много уже собрали?

– Не знаю, – пожал плечами Наимов. – Как-то особо не интересовался. Да и дело не в этом. Просто …

– Просто бессмысленно вбухивать средства в восстановление небольшого заводика, находящегося демон знает где, когда выпуск новых машин можно наладить на вполне работоспособных предприятиях, причем находящихся ближе к центру, – закончил за него Ратный.

– Примерно так, – кивнул Алай. – К тому же господин Аланский и Тамов уже выразили готовность начать выпуск своих новых машин.

– Аланский? – Ратный на мгновение задумался, пытаясь вспомнить, где уже слышал эту фамилию. – Это не конструктор «алаков» случайно?

– Он самый, – подтвердил Наимов. – Мало того, кое-кто в совете очень сильно лоббирует его интересы. В общем, было решено, что он и Тамов представят модели своих новых крыланов на рассмотрение комиссии из министерства аэропромышленности, но я почему-то уже уверен в ее положительном решении.

– И когда этот смотр будет проходить?

– Тридцать второго следующего месяца, в новой столице, на Утранском поле.

– Значит еще почти пять недель, что ж времени вполне достаточно, – задумчиво пробормотал Ратный и, покосившись на своего собеседника, поинтересовался: – Так может и мне там свою «пятнашку» показать? Как думаешь?

– Ты все быстро схватываешь, дружище, – расплылся в улыбке Алай. – Росовский именно это и предложил, когда я рассказал ему о твоем новом крылане. Кстати, ведь именно он сейчас возглавляет остатки наших доблестных военно-воздушных сил. И, знаешь, ему очень не по душе вся эта подковёрная возня у него за спиной. Так что своим появлением на комиссии ты поразишь сразу несколько целей: представишь новую машину, заставишь всех своих недоброжелателей хоть немного примолкнуть, а заодно развяжешь ему руки. Его ведь уже чуть ли не в открытую обвиняют в том, что он саботирует поставку в войска новых машин в угоду твоим интересам.

– Да уж, положеньице, – Сергей озадаченно потер подбородок. – Даже не думал, что все так сложно.

– А что ты хотел? – развел руками Алай, – Политика, демоны ее рви. Думаешь, мне это нравится? – он размахнулся и закинул палку в траву и, отряхнув руки, добавил: – А в верхах всегда грызлись. Сейчас еще поменьше стали. Кутесов не слишком церемонится и теплое креслице можно потерять в два счета, вот только кое-кого даже это не останавливает.

– Понятно, – ответил Ратный, смотря перед собой невидящим взглядом. Наконец он провел рукой по волосам, а в его глазах сверкнули огоньки принятого решения. – Что ж, задача ясна, господин посол, – сказал он, – буду готовить «пятнашку» к показу. Можешь передать Росовскому, чтобы на меня рассчитывал.

– Вот и хорошо, – кивнул Наимов и, сунув руку за пазуху, вытащил из внутреннего кармана пачку с аромами. – Знаешь, а я ведь и не сомневался, что ты согласишься, – сказал он сквозь зубы, щелкая зажигалкой у кончика палочки.

– Еще бы,– хмыкнул Сергей. – Разве я могу упустить такую возможность поближе познакомиться с коллегами.

– А уж как они будут рады, – усмехнулся в ответ Алай, – ты даже не представляешь. Хотел бы я видеть лицо того же Алания. – Он покачал головой. – Этот раздутый уркун 4 4 4 раздутый уркун – оборот речи. Аналогичен земному: «напыщенный индюк». просто лопнет от злости. Представляешь, Серг, он же тут недавно заявил, что, дескать, на самом деле идея крыланов с бензиновыми двигателями принадлежит ему, а ты просто ей вовремя воспользовался, – буквально украл.

– В смысле? – брови Сергея удивленно взлетели вверх.

– Ну, вот как-то так….. И знаешь, многие верят.

– Господин капитан, господин капитан.

Наимов резко обернулся и вопросительно посмотрел на подбежавшего матроса.

Парень, перевел дух и тут же вытянулся по стойке смирно, вскинув руку к козырьку форменной кепи.

– Господин капитан, капитан Рикулов, просит вас поспешить.

Алай сунул руку в карман и, достав оттуда часы, посмотрел на них, затем коротко кивнул.

– Передайте, что сейчас буду, пусть готовятся к взлету.

Матрос вновь вскинул руку к козырьку и бегом отправился обратно. Наимов проводил его долгим взглядом и, откинув недокуренную палочку, вновь повернулся к Сергею.

– Ну вот и все, господин Эйтан, снова мне надо лететь, – в его голосе прорезались нотки плохо скрываемой грусти.

Через двадцать минут туша дирижабля, медленно покачиваясь, взмыла вверх, а Сергей неожиданно почувствовал, что эта его встреча с Алаем была последней. Он мотнул головой, отгоняя дурное предчувствие и, помахав на прощанье рукой уносящемуся в небо аэростату, направился к мобилю. Дел сегодня предстояло сделать еще очень много, а время не ждало.

Лад смотрел на прохаживающегося перед ними человека и не верил своим глазам – это был сам тер Эйтан. Прошедшие годы его практически не изменили, разве только немного добавили морщин вокруг глаз. А так он по-прежнему выглядел, точно также, как и пять лет назад, когда говорил свою речь перед выпускниками академии. Правда, теперь вместо летной куртки он был одет в клетчатую рубашку, которая почему-то не была заправлена в брюки, а фривольно ниспадала поверх них. Эйтан собрал их группу в одном из корпусов будущей академии, в просторной комнате, которая судя по доске и рядам парт, должна была вскоре стать учебным классом. К тому же он был не один. Вместе с ним прибыла худощавая молодая женщина с короткими бело-рыжими волосами, аккуратно собранными на затылке в небольшой хвост. В отличие от своего спутника она была облачена в несколько выцветшую форму старого образца. Ладислав долго бросал задумчивые взгляды в ее сторону, пытаясь понять, откуда он ее знает, но так и не смог вспомнить.