Стернер Мик - В космос

— Какого хлама? — поинтересовался я.

— Да всякой всячины: листы стали, какие-то механизмы, аккумуляторы, стеклянные контейнеры и черт знает что. Заказы не прекращаются с тех самых пор, как он здесь поселился. На него работают несколько индейцев, а белых он к себе не подпускает.

Мне пришлось удовлетвориться сей скудной информацией, завести свою старую Лиззи и направиться на ранчо. После того, как я съехал с главной трассы, по пути не попадалось ни живой души — до тех пор, пока вдали не показался длинный одноэтажный дом. Я завернул за поворот петляющей дороги и отчаянно надавил на тормоза: впереди была натянута цепь, в которую чудом удалось не врезаться. За цепью стоял индеец с винтовкой. Когда машина остановилась, он подошел и спросил, что я тут делаю.

— У меня дело к доктору Ливермору, — огрызнулся я.

Он продолжил допрос:

— Письмо есть?

— Нет.

— Нет письма — нет доктора, — ответил тот и с бесстрастным видом вернулся на свой пост.

— Это просто абсурд! — возмутился я и подъехал поближе к цепи.

Как оказалось, крюк на конце был просто продет в металлическое кольцо, так что я мог легко избавиться от препятствия. В следующую секунду в паре дюймов от моего уха просвистела пуля, и я резко передумал снимать цепь.

— Нет письма — нет доктора, — лаконично сказал индеец, перезаряжая винтовку.

Я чувствовал себя загнанным в угол. Но потом заметил пару тонких проводов, тянущихся от дома к ближайшему дереву.

— Там телефон?

Индеец буркнул что-то утвердительное.

— Доктор Ливермор позвонил мне и попросил приехать. Можно сделать ему звонок и выяснить, не передумал ли он?

Примерно минуту индеец мысленно спорил сам с собой, потом неуверенно кивнул. Я взял трубку старинного телефона и сразу услышал голос хозяина ранчо.

— Доктор, это Том Фейбер, — представился я. — «График» послал меня к вам за интервью, но тут стоит индеец, чуть не прикончивший меня, когда я попытался проехать через вашу баррикаду.

— Повезло, — хихикнул доктор. — Я слышал звук выстрела, но не подозревал, что он стреляет в тебя. Передай ему трубку.

Индеец забрал телефон и внимательно выслушал собеседника, потом повесил трубку.

— Можешь въезжать.

Он снял цепь, а я подъехал к дому. Доктор ждал меня на веранде.

— Здорово, Том, — радушно приветствовал меня ученый. — Вижу, были проблемы с охраной?

— Меня чуть не убили, — мрачно отозвался я.

— Так и думал, что Джо возьмет тебя на мушку, если ты попытаешься пробиться силой, — беззаботно ответил доктор. — Забыл напомнить ему, что ты подъедешь именно сегодня. Я предупреждал его вчера о твоем скором прибытии, но «вчера» для этого индейца совсем не то же, что и «сегодня». Вообще я не был уверен, что этот старый дурень из газеты, с которым я говорил по телефону, пошлет именно тебя. Будь на твоем месте кто другой, Джо бы его в жизни не пустил, уверяю. Заходи. Где твой багаж?

— У меня его нет. Я вчера поехал за вами в Калваду и не ожидал, что вас надо искать именно здесь.

Доктор хмыкнул.

— Похоже, забыл сообщить по телефону. Тот, с кем пришлось общаться, привел меня в такое бешенство, что я преждевременно бросил трубку. Впрочем, неважно. Зубная щетка для тебя найдется, а остальное приложится. Заходи.

Я последовал за ним. В предназначенной для меня комнате обнаружились грубо сколоченная койка, столик для умывальных принадлежностей, ваза и кувшин.

— Особой роскоши ждать не стоит, но и задержишься ты всего на несколько дней. Мои труды подошли к концу: я готов к старту. Собственно говоря, я бы сделал это уже вчера, если бы ты приехал… Так, все вопросы на потом: время обедать.

— О чем вы хотели поведать, доктор? — спросил я после обеда, затягиваясь превосходной сигарой. — И почему выбрали именно меня?

— В силу нескольких причин, — ответил он, проигнорировав первый вопрос. — Во-первых, ты мне нравишься и, судя по всему, умеешь держать рот на замке, когда нужно. Во-вторых, у тебя хорошо с воображением, ты способен воспринимать новое. В-третьих, из всех знакомых мне людей ты один достаточно образован в литературном плане, чтобы сделать приличное интервью, и вместе с тем достаточно сведущ в науке, чтобы понять, о чем идет речь. Имей в виду: если не дашь обещание никому ни о чем не рассказывать без моего разрешения, то не услышишь ни единого слова.

Мгновение я колебался. Газета ждет от меня интервью по возвращении, но, с другой стороны, доктор точно не заговорит, пока я не дам слово…

— Хорошо. Обещаю.

— Отлично! Тогда слушай внимательно. Несомненно, ты, как и все остальные, считаешь меня безумцем?

— С чего вы взяли, вовсе нет… — Я начал заикаться. На самом деле у меня не раз всплывало такое подозрение.

— Ничего страшного, — беспечно продолжал ученый. — Я и впрямь безумен, в этом можно не сомневаться. Однако мое безумие совсем иного рода, чем у других: это — безумие гения.

Произнося эти слова, он бросил на меня внимательный взгляд, однако долгие игры в покер в　 пресс-клубе Сан-Франциско приучили меня контролировать выражение лица. Я и глазом не моргнул. Он, похоже, остался доволен и продолжил:

— С университетских времен ты помнишь законы магнетизма. Хотя, вспоминая, как ты учился, правильнее будет сказать «предположительно должен помнить».

Я рассмеялся вслед за ним.

— Чтобы проследить нить моих суждений, необязательно обладать глубокими познаниями в данной области, — продолжал он. — Разумеется, ты в курсе, что сила притяжения обратно пропорциональна квадрату расстояния между магнитом и притягиваемыми объектами и что у каждого намагниченного объекта есть положительный и отрицательный, они же северный и южный полюса?

Я кивнул.

— Теперь прими во внимание, что законы магнетизма в точности соответствуют закону гравитации в том, что касается соотношения между расстоянием и силой притяжения.

— Но на этом их сходство заканчивается, — прервал я.

— Нет, на этом их сходство не заканчивается, — резко ответил Ливермор. — В этом суть сделанного мной открытия: магнетизм и гравитация есть　единая сила — точнее, два разных, но схожих выражения одной силы. С каждым успешным экспериментом их сходство возрастало. К примеру, ты в курсе, что у каждого намагниченного объекта два полюса? Точно так же у каждого… изобретем новый термин… у каждого гравитированного объекта есть два полюса: положительный и отрицательный. Все объекты на Земле расположены так, что отрицательные полюса указывают на положительный центр Земли. Именно это вызывает феномен, обычно именуемый силой притяжения или весом.

— Я могу с ходу предоставить доказательство обратного, — возразил я.

Доктор ответил ледяной улыбкой: