Александр Розов - Букет для улитки

Очень-очень, как бывает, вообще-то у большинства женщин сразу после оргазма со случайно-удачным партнером. Или не случайно? Кто знает тайный ход судьбы наших (казалось бы) случайных встреч?

Лаура настойчиво потянула Поля вниз, так что они улеглись в ванне (плюс древних огромных ванн — можно улечься рядом вдвоем и не будет тесно).

— Почему сейчас вместо ванн делают какие-то обрубки? — риторически спросил Поль.

— Сейчас, — сказала Лаура, — из всего в жизни делают какие-то обрубки. В ресторане дед подметил четко. Даже дьявол не смог бы придумать большей пакости: люди для цифр.

— Уф… — вздохнул майор-комиссар, — …А может, ну ее к дьяволу эту философию?

— Да, к дьяволу! — Лаура весело хлопнула ладонью по его по животу, — Знаешь, у меня вообще-то нет нимфомании, чтоб кончать за 10 минут! Но…

— 11 с половиной минут, — поправил он.

— Ого! Ты что, смотрел на секундомер?

— У меня вот тут секундомер, — Поль коснулся пальцем своего лба.

— Ого! Спецслужба… Так вот, у меня обычно иначе, но представь: прошлое соитие мне подвернулось две недели назад. Причем такое, что вспомнить нечего. Бывший муж так пытался наладить отношения. Я подумала: странно, но вдруг… Хотя, чудес не бывает. Лучше бы он не пытался… Ой, а ничего, что я при тебе о сексе с другим мужчиной?

— Мадмуазель, если бы меня напрягали такие разговоры, я не выбрал бы свою работу.

— Ого! Ты еще и поэт! И кстати, мсье поэт, как насчет перемещения в кроватку, чтобы продолжить? Моя временная нимфомания… Я уже объяснила.

— Хорошая идея, — согласился он.

— А, — продолжила она, — есть ли у меня перспектива переноса на руках? Для большей поэтичности?

— Да, конечно, если это для поэтичности…

И их любительская камасутра (после переноса на руках) продолжилась на кровати в миссионерской позе. Тут эстет опять встрял бы: «фи, как примитивно». И получил бы аргументированный ответ: если люди занимаются хореографией, то их беспокоит, как зрители оценят уровень артистичного изящества их движений. Но сексом занимаются совершенно не для этого. Вот важное отличие секса от хореографии.

На этот раз длительность коитуса составила почти ровно 34 минуты, и оргазм был, в практическом смысле, синхронным. Кстати, по статистике, которую собрал психолог Брендон Зеич в 2016 году, человеческий половой акт длится от 33 секунд до 44 минут. Математическое ожидание длительности полового акта: 5 минут 24 секунды. Ужас…

Но, оставим математику коитуса — киберпсихоаналитикам (есть такие) и вернемся к бурной ночи Поля с Лаурой. Казалось бы, бурная фаза осталось позади (ведь оба — не тинэйджеры, долбящиеся как кролики). Тем не менее, после распития литра оранжа в бомжетском стиле: на мятой постели, прямо из патрубка на бумажном тетрапаке, вдруг в организмах участников разросся новый порыв либидо. Не особо сильный порыв — они сначала приняли это за желание просто обниматься в порядке встречной симпатии, но обнимашки неуловимо переросли в прелюдию, а прелюдия — в коитус. Впрочем, очень короткий, примерно соответствующий матожиданию (сообщенному выше).

Теперь с ними случилась полная релаксация. Лишь через четверть часа, собрав волю в плотный комок, они смогли оценить окружающий беспорядок. Разбросанные объекты постельного интерьера, хаотичные лужи воды на полу (после переноса мокрых тел из ванной), и себя, возлежащих на мокрой экстремально мятой простыне. Еще одно, уже титаническое усилие — и они переместили себя опять в ванную. Оттуда после быстрой помывки, они переползли за стол в кухонном сегменте мансарды, где Лаура занялась приготовлением раннего завтрака — было уже 5 утра.

Поль, воспользовавшись одним из ее ноутбуков, думал заказать место на ближайшем авиалайнере из Лиона в Брюссель, и тут его ждал неприятный сюрприз. Режим ЧС по решению президента Франции был распространен на весь регион Овернь-Рона-Альпы. Расписания самолетов и поездов утратили актуальность. Заказы не принимались из-за невозможности предсказать действия армии и жандармерии. Обещано было лишь, что региональный режим ЧС продлится не более 48 часов. Но Полю надо было сегодня…

— Что, жопа с пассажирским транспортом? — спросила Лаура, присев рядом, поставив на столик две внушительные чашки с только что сваренным кофе, и глянув на экран.

— Сверхжопа! — объявил он, — Будто это не какой-то локальный теракт, а десант сраных инопланетных арахнидов-людоедов на всю восточно-центральную Францию.

— Интересно, — сказала она, — что будет делать президент в случае десанта арахнидов?

— Трижды обосрется, — предположил Поль Тарен, — и не меньше, поскольку сейчас этот засранец обосрался от единственного локального теракта в порту Лиона.

— Ядерного теракта, — заметила Лаура, постучав пальцем по абзацу текста на экране.

— Такие меры, — ответил он, — разумны лишь при микробиологической угрозе, а ее нет.

— Так, Поль, какой у тебя план?

— Я еще не решил. Но мне хоть как надо быть в Брюсселе без четверти шесть вечера.

— А что если на своих колесах? — предложила она.

— На каких колесах? На твоем скутере «Харлей» что ли?

Лаура напустила на себя загадочный вид, произнесла.

— Вообще-то у меня есть маленький тунисский джип.

— Тунисский джип? — переспросил Поль — Что, «Wallyscar»?

— Ну, может не «Wallyscar», а контрафактная тачка, но документы тунисские, чистые, и сказочно дешево… — Лаура сделала паузу, — …Только я еще не обкатывала эту тачку.

— Итак, в наличии неопознанная 4-колесная африканская пиратка, — заключил Поль.

— Так, — сказала она, — до Брюсселя 700 километров, дорога отличная, доедем.

— Подожди, Лаура, ты что, собралась ехать со мной?

— Конечно! Я давно хотела погулять по Брюсселю. Представь: я там еще не бывала.

— Э-э… — он почесал свой затылок, — …Пойми правильно: у меня там работа…

— …И, — подхватила она, — ты не сможешь составить мне компанию. Это понятно, и я не рассчитываю. Хотя, я буду рада, если после своей работы ты позвонишь.

— Что ж, если так… — медленно произнес он.

— …Тогда, — подхватила она, — завтракаем и едем. А за рулем будем меняться, ладно?

— Это решим, когда проедем первую сотню километров, — сказал майор-комиссар.

Утро и далее 18 мая. Поперек Франции от Лимоне до Реймса

Тунисскую компанию «Wallyscar» основал Зиед Гуига в 2006-м, и с командой родичей занялся производством полукопий культового маленького джипа «Wallys-MB» времен Второй Мировой войны. Начав с очень дешевых машин, команда Гуига постепенно за десятилетие перешла просто к компактным бюджетным внедорожникам. В общем, как положено на глобальном рынке, приняла правила игры в олигополии, и получила свой небольшой сегмент. Яркий старт «Wallyscar» завершился стандартной серой ролью.