Александр Розов - Букет для улитки

Лаура энергично покачала головой.

— Нет, не из-за них, а из-за наших политиков, которые лижут задницу эмирам, получая объедки с нефтяного стола. Так что скажешь, Поль, про закон о коротких юбках?

— Только если ты обещаешь не обижаться, — произнес он.

— Ага! — весело воскликнула она, — Ты намерен сказать, будто это теория заговора.

— Нет. Так, ты обещаешь?..

— Ох, я такая любопытная! Ладно, обещаю.

— Тогда слушай. Индуизм, христианство, ислам, все прочие религии, это не причины, а флажки, чтобы мотивировать толпу людей для борьбы за контроль над ресурсами: над золотом и сталью, хлебом и водой, нефтью и углем, информацией и сексом. А все эти ресурсы нужны для контроля над собранной толпой людей.

— Ладно, кто получает контроль? Политики в парламенте и правительстве, что ли?

— Конечно, нет, — ответил он, — это марионетки. Есть всякие финансовые кланы. Вроде, швейцарские экономисты насчитали 147 таких кланов.

— О-о… Вот, значит, по-твоему, как все устроено. И на какой клан ты работаешь?

— Я не задумываюсь. Я работаю на правительство — оно платит. Какая мне разница, кто сверху дергает за ниточки этих марионеток: парламентариев, министров, президента?

— А если появится закон о длине юбок, ты будешь за эти деньги работать линейкой?

Майор-комиссар негромко фыркнул, помолчал немного, затем ответил:

— Нет, тогда продам квартиру, и уеду тоже в Канаду, но только подальше, в долбанную Арктику. Буду жить на публикацию своих мемуаров, ловить рыбу и гнать самогон.

— Тогда, — заявила она, — я буду ездить к тебе в гости, чтобы смотреть полярное сияние.

— Отлично, — сказал он, — по крайней мере, у меня будет с кем выпить самогона.

— Отлично, — согласилась Лаура, — однако, у меня, все-таки, нехорошее предчувствие.

— Глянь, что там нового в Бенгази, — попросил он.

— Сейчас, гляну… — она извлекла смартфон и щелкнула по сенсорному экрану.

Около минуты Лаура молча изучала текст и картинки, после чего объявила:

— Там полный аут. Население бежит из города и из всей агломерации. Тут сказано: уровень заражения в среднем по агломерации составил 300 миллирентген в час. Это много?

— Милли или микро? — переспросил он.

— Милли, — повторила она.

— Так… Это не очень много, и практически безопасно, если находиться там в пределах одного дня, однако, за две недели — лучевая болезнь. Там нельзя жить, пока уровень не упадет хотя бы в 100 раз. Хотя, это не касается голых землекопов.

— А-а… Голые землекопы это какая-то суицидальная секта?

— Нет, это такие роющие существа вроде голых крыс, живущих в африканской саванне, точнее под саванной, в сложных разветвленных норах.

— А-а… В смысле, грунт защищает их от радиации?

— Нет. В смысле, их порог лучевой болезни в разы выше летальной дозы для человека. Голые землекопы могут жить и размножаться на радиоактивном участке, где человек получит за несколько часов — опасную дозу, а за несколько дней — смертельную.

— А-а, понятно. Как тараканы, которые заселяли атомные полигоны. Кстати, почему ты сказал про голых землекопов, а не про тараканов, тоже устойчивых к радиации?

Поль Тарен помолчал немного, постукивая пальцами по рулевому колесу и, вроде бы, сомневаясь: говорить или не говорить. Но затем, все-таки, сказал:

— Для яхтсменов в тропическом поясе важны такие факторы, как устойчивость к очень высокому уровню солнечного ультрафиолета — по сути, к радиации, а также к мелким постоянным травмам кожи, и к токсинам распространенных микроорганизмов. Такие факторы свойственны голому землекопу. По некоторым данным, биопанк, известный блоггерам, как Ксиан Зан, применил фрагменты генома голого землекопа для синтеза генвекторика, распространяемого ныне под названием ксианзан.

— А это не теория заговора о ксианзане и аргонавтах? — спросила она, и сразу уточнила вопрос, — В смысле, ты намекаешь, что аргонавты так очистили большую приморскую агломерацию Бенгази от обычных людей, чтобы самим поселиться там.

— Это не теория заговора, а следственная версия, — возразил он.

Лаура немедленно съехидничала:

— Значит, если обычный человек что-то такое думает, то это теория заговора. Но если спецагент думает в том же стиле, то это следственная версия.

— В отличие от теории заговора, — возразил он, — следственная версия проверяется.

— Чудесно! — воскликнула она, — Давай проверим прямо сейчас?

— Гм… Интересно, как?

— Совсем просто! Если ты прав, и все это звенья одной цепи плана, то бомба в Бенгази должна быть похожей на Австрийскую Бочку. Ведь вряд ли террористы изобретали на каждую мишень отдельную взрывную штуку. Логично?

— Да, это логично, но как мы проверим, если обе бомбы уже взорвались?

— Видишь ли, Поль, я теперь капельку разбираюсь в физике, поскольку каждый день общаюсь по skype с Оливером, а он учится материаловедческом колледже.

— Оливер, это твой сын? — уточнил майор-комиссар.

Она утвердительно кивнула, и повторила.

— Я теперь капельку разбираюсь в физике, и знаю, что любой радиоактивный источник излучает свой спектр. У однотипных источников — однотипные спектры. Это как ДНК кровных родственников. Наверное, в Бенгази скоро будет известен спектр. Сравнив со спектром Австрийской Бочки, который уже известен, мы узнаем цену твоей версии.

— Гм… Лаура, ты что, умеешь анализировать спектры проникающей радиации?

— Нет, я не умею, зато Олли умеет. При 5-часовой разнице с Галифаксом, он проснется… — тут Лаура сделала паузу и глянул на часы, — …Примерно когда мы будем обедать в Реймсе. За твой счет, кстати.

— Я помню про счет, — заверил майор-комиссар.

Полдень и далее 18 мая. Франция-Бельгия. От Реймса до Брюсселя

Реймс это прекрасный древний город, однако, для тех, кто любит природу больше, чем архитектуру и историю, более привлекателен не сам город, а находящийся чуть южнее природный парк Монтань де Реймс. Так что майор-комиссар и его спутница свернули направо с трассы и (для начала) нашли восхитительный ресторанчик в здании древней ветряной мельницы на одном из самых высоких холмов. Кроме замечательной кухни и милой атмосферы приукрашенного средневековья, тут был обзор окрестностей — а это существенно для людей, намечающих послеобеденный отдых на природе.

Но для начала обед в полный профиль, и анонсированное общение с Олли — студентом материаловедческого колледжа Галифакса. Лаура знала привычки сына, и поэтому она позвонила ему по skype четко, когда он успел пробудиться, и привести себя в порядок. Мальчишка (чуть нескладный и лопоухий, как обычно бывает в его возрасте) при этом оказался достаточно взрослым в плане суждений. Он был в курсе событий — поскольку искренне беспокоился за маму.