Ф Энсти - Застывшая тень [Большая книга забытой фантастики]

Кристофер еще не видел знаменитой столовой, о которой ему говорила мисс Честер. Он всю ночь перед этим думал о столовой. Комната, которую он себе выбрал, была древней, с деревянной резьбой. На новом месте спал он несколько беспокойно и часто просыпался. Разная чепуха лезла в голову. Слушая теперь, как сговаривались американцы, он вспомнил, что ему приснилось многорукое привидение, которое вошло в его спальню вместе с лунным светом и перешарило все его карманы.

Когда американцы отправились в столовую, он с любопытством последовал за ними.

В самом деле, это была великолепная комната, и стены ее были украшены деревянной скульптурой. Многочисленные червоточины свидетельствовали о большой древности стенных орнаментов, и Кристофер, в качестве знатока антиков, мысленно дорого оценил их.

«Разумеется, — подумал он, — было бы жаль потерять такой дом!»

Узенькие столы стояли по обеим сторонам комнаты у стен, каждый на восемь персон. А посередине стоял огромный старинный стол со скульптурной подстолицей и такими же ножками — удивительный образчик стиля Тюдоров, — и на него прислуга ставила запасную посуду и блюда с кушаньями, когда подавала и убирала со столиков, на которых обедали гости.

Прямо против дверей, которые вели из общей залы, возвышался общий буфет со старинным серебром.

Кристофер подсел к столу в конце комнаты, а мистер Смитсон и молоденькая американка заняли место за столом подальше, недалеко от него. Все смеялись, и шипело шампанское.

— Нет, меня берет нетерпение! — задорно вскричал Смитсон. — Пожалуйста, как можно пристальнее смотрите на меня. Болтают, что чудеса начинаются, когда гости завтракают или обедают последний раз. Я хочу чуда. Я уезжаю сегодня! Объявляю!

— Довольно странные привидения, которые являются днем, — с усмешкой сказала компаньонка.

— С каким удовольствием я схватил бы руку, которая потянулась бы ко мне!

— За здоровье привидения!

— Да здравствуют привидения!

— Бывают духи, которые в загробной жизни проявляют пороки и добродетели, которыми они обладают на земле… — долетело до слуха Кристофера с другого стола.

— Мистер Смитсон, у вас еще мурашки по спине бегают?

Пивовар протянул сжатый кулак в пространство и поиграл сапфиром и бриллиантами.

— Что, не правда ли, недурные камушки, мистер Призрак? — шутливо произнес он.

— Смотрите, не раздразните его! — с громким смехом сказала молоденькая американка.

Кристофер Рейс не спускал глаз с американки, с ее компаньонки, с мистера Смитсона. За завтраком прислуживали седой буфетчик и два лакея в бальных фраках. Мистер Морлей Честер исполнял роль хозяина и следил за порядком из-за ширмы, которой была заставлена дверь в лакейскую.

Дам, принадлежащих к семейству Честер, не было. Все шло, как следует. Иногда только между блюдами были слишком большие промежутки. Но гости не скучали: они смеялись, шутили, пили вино.

Кристофер ел, по обыкновению, с аппетитом. К вину он, однако, не притронулся. Сквозь неплотно притворенные окна, должно быть, врывался свежий воздух, напитанный запахом сосны и ели и тем легким ароматом увядания, который свойственен осени; или от старинных стен отделялся нежный запах дерева, местами уже медленно тлеющего.

На секунду Кристофер перевел взгляд на свою тарелку, приступая к следующему кушанью, и вдруг мистер Смитсон заревел, как бык, соскочив со стула.

— Что за чертовщина?

Раздался целый хор восклицаний, дамы взвизгнули от изумления.

— Боже мой, неужели?

Молоденькая американка хотела рассмеяться и не могла. Губы ее побелели, судорога сжала рот. Компаньонка пролила на себя вино и встала с места.

— Что случилось? — спросил Морлей Честер, выходя из-за ширмы.

Сэр Уолтер Равен поднялся бледный и испуганный. А седовласый ключник побежал со всех ног и уронил на пол бутылку.

— Ничего де осталось… Все пропало! — вскричала, наконец, американка, — где ваши часы, цепочка, кольцо, булавка?

— И где мои деньги? — плачевно подтвердил Смитсон.

— Я страшно огорчен, — сказал Морлей Честер, подходя к пивовару. — Ведь я же вас предупреждал… отчего не послушались наших советов!

— Увы, виноват… В наше время — такие явления! Ведь я же не дикарь, чтобы верить в чушь. И, однако же, хорошо вижу теперь и убедился, что дом с чертовщиной. Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся мистер Смитсон не очень-то натуральным смехом.

— Мы сами начинаем верить, что тут нечисто, — проговорил Морлей Честер.

— А что, если бы вы пригласили сыщика?

— Но ведь уже не первый раз сыщики делают свое дело и не приходят ни к чему! — возразил Морлей Честер.

Кто-то нашел уместным сострить:

— Если есть воры-привидения, то почему бы не быть привидениям-сыщикам? Однако, вопрос, где достать такого сыщика?..

И все окружили мистера Смитсона.

— Смотрите здесь, смотрите там, — приходя в себя и становясь веселее, говорил пивовар с кислой улыбкой, — нет ни запонок, ни брелоков. В особенности жаль мне панораму с двумя снимками — с моего семейства и с моего стада буйволов… Честное слово, нет булавки, нет часов, которые мне жена подарила! Я хотел бы знать, не возвратит ли мне привидение моих вещей, если я объявлю ему, что я до тех пор не уеду из Вуд-Хауса, пока мой банкир не пришлет мне денег. Будьте любезны, мистер Привидение, не изменяйте своим добрым правилам. Или уж возврата нет? Пиши пропало? Что вы так на меня смотрите, мистер Рейс, если не ошибаюсь? Я не пожелал бы вам быть в моем положении.

— Мистер Смитсон, — сказал Кристофер, — верьте, что я сочувствую вам. Я обратил на вас только невольное внимание, как на пример жизнерадостности.

— Вы хотите сказать, мистер Рейс, эксцентричности. Мы, американцы — эксцентричный народ. Конечно, бриллиант можно купить другой, и черную жемчужину можно купить. Но неприятно, когда остаешься, как рак на мели! Это даже гораздо хуже, чем если бы солидная банкирская контора отказалась платить золотом по моему чеку!

«Что, если ты сам, голубчик, стибрил у себя и часы с цепочкой, и булавку, и кольцо? — подумал Кристофер, которому приходилось в своей практике встречаться с разными чудаками. За удовольствие обратить на себя всеобщее внимание они готовы проделать что угодно. — Не имеем ли мы тут дело с моральной заразой — с местной эпидемией чудачества?»

Мистер Смитсон словно догадался, о чем думает Кристофер.

— Ба, господа, я бы скорее допустил, что я сам себя обокрал, чем такой нелепый волшебный случай! Но, к сожалению, карманы мои пусты.

Он вывернул все свои карманы.

— Прелестные леди, простите меня за неприличное поведение. Высокоуважаемые мистеры и сэры, прошу вас, выйдемте со мной и обыщите меня. Я буду вам несказанно благодарен, я сомневаюсь в себе самом.