Владимир Коростелев - Кратолюция. 1.0.1. Кассумкратия

Напуганное неудачами случайностей и непросчетов каждого шага подсознание высадило своих агентов в опорно-двигательный аппарат координатора флота Злавы… Он был словно парализован? Нет! Он был сломлен! Его мечта рушилась на глазах, он не предвидел элементарного! Галлюцинации обрушили его на землю… Окружающие бойцы было рванулись с мест, но остереглись…

Богаче краски воображения — страшнее душевная буря… Ветреный рассудок и мстящее подсознание кинули друг на друга последние полки закаленных и преданных богатырей:

— Уйди в небытие! Покинь общину! Исчезновение избавит кассумкратию от культов.

— Нет! Вожак навечно запечатается в умах причастных… Не сегодня, так послезавтра культ возымеет мощь!

Координатор флота Злава истошно закричал, схватился за голову, взлетел на полметра, все боевые модули активировались… Реактивный рюкзак взревел от перегрузки и взорвался… Ограниченное пространство вначале приняло на себя весь удар, выжаривший все живое в огнеупорных, но вышедших из строя скафандрах… Двери, люки, перегородки, заглушки по экстренному протоколу самозапечатались.

Через 2 минуты к барже 15frHOD бежали со всех ног таймармовцы и вооруженные экспромт-элиты (селфструкты) станции «Яранга-28». Суета… Отчаяние…. Ругань бессилия… Ни один проем не поддавался вскрытию. Охваченные пламенем модули запечатались автоматикой на совесть, что довлела над совестью обессиленных кассумкратов…

Из коридора вопли и крики, скрипы и трески сраженных боевых андроидов. Удар по кнопке тревоги и блокировка рубки. Но люк выбивает реактивная граната. Бешеное распространение газа по контрольному пункту…

Вице-адмирал Пинтииба (ШС) Прабодх в кромешной неразберихе выхватил пистолет, но кто-то ногой выбил его из рук. Завязалась рукопашная, пока заискрившийся газ не ослепил камеры его скафандра… Силой импульса он отшвырнул шлем, совершенно позабыв о витающем газе, и свалился без сил… Проснулся он, по ощущениям биологических часов через восемь, цифровых же — через пятнадцать минут, от звука пылесоса.

Отражение на пластиковом псевдостекле скафандра показывало 10 апреля 2321 года. В контрольном зале вооруженные лица какими-то портативными атмонейтрализаторами выкачивали весь газ… После из центральной вентиляции полился поток свежего воздуха. Между химзащитниками ходил в облегающем фиолетовом скафандре какой-то величавый человек. Судя по силуэту — тренированный не одним годом физических изматываний. Он совершенно не стеснялся использовать открытый микрофон при пленниках:

— Расстояние до юпитерианских колоний?

— 110 тыс км.

— Значит, признак «место вооруженного боестолкновения» отсутствует. Тем не менее. Устав. Параграф 3. Статья 709. Четко гласит. «При обнаружении ситуации вторжения на военный объект в космическом пространстве, находящийся в нем персонал на момент вторжения в течение пятнадцати секунд обязан надеть средства индивидуальной защиты или закрыть скафандр». Сколько на момент нашего входа по кораблю проигнорировали букву военного правового акта?

— 87 из 210 человек.

— Властью военного времени накладываю на них всех отсроченный арест. Привести в исполнение по окончанию операции.

— Каковы будут Ваши указания по офицеру? — робко вставивший шестерословье указал на вице-адмирала Прабодха.

— Он снял шлем, когда я выбил у него из рук «Карк-9». Состава дисциплинарного проступка нет.

В рубку вбежал незнакомый офицер среднего ранга в желто-красном скафандре:

— У нас эксцесс. Шесть старших матросов из команды охранения 3й палубы отбили нападение и забаррикадировались в предъреакторной. Угрожают перегрузить реактор. Мы дали оповещение по хайкому, что мы свои. Но они не реагируют, орут что-то про «кассумкратскую уловку»…

Джамируддин только повел бровью, а офицер уже замолк.

— Довольно. Прикажите доставить на корабль еще шесть медалей «За доблестную службы III степени». Заодно надиктуйте приказ об их переводе на «Калам-Всепрозорливый». А я к ним.

Величавый куда-то ушел. Никто и нервом не дернулся. Но к его приходу очухались и последние. Через тридцать — сорок минут он ступил обратно в контрольную залу, а чуточку позади со слегка склоненной головой служивый с нескрываемым восторгом рассказывал о безупречности испытания нового камуфляжа. И тут до Прабодха дошло, когда он узрел на нем не только синие полимерные наплечники и именные синие перчатки, не только белый узор исламского полумесяца со звездойна груди, но и характерные камеры на шлеме: «О, нет. Это же вершитель Джамируддин, бангладешских корней». Мдя. Как бы Пинтииб (ШС) не силился выжечь из разумов старогосударственные обозначения о месте родства к именам… Но не задавалось…

Джамируддин слыл живой противоречивой легендой… Особо его чтили средь привратников космической цивилизованности Пинтииба (ШС) за его «подвиг атрибутизации», когда он, подверг себя прилюдной операции девизации, когда его мозг, органы чувств, рецепторы были «перепрошиты» на полное безвидение его истинной любви, младой девы, чье имя поспешили стереть отовсюду… С той процедуры он не мог ее не видеть, не слышать, не чуять, ее биология в его восприятии не могла быть восприята — эта девушка стала для него ультразвуком, булавкой в сотне верст от его носа… И все только для того, чтобы доказать наследнице клана Секвв силу своей преданности и покорности… А уж за позолоченной свадьбой Джамируддин прибрал контрольный пакет всех космостройных верфей Бенгалии, удержав их на краю перепрофилирования в далекие от черных далей аквафактории, сохранив тем самым неприбыльные, но ключевые для космоцива производства, служившие атрибутами космоцива.

Но несравненно пышную известность принесла ему совершенно хладнокровная и безжалостная политика отношения к подчиненным, а также к любой попытке потратить его «ценное» время. Этот сановник все время был окружен тремя или пятью вице[ист]ами… Достаточно порой было ему полутора минут, чтоб вникнуть в проблему и оставить вице-адмиралов или адмиралов (он не делал промеж них разницы) разбираться, с совершенным молчаливым презрением не замечая всех, кто его окружал… Поэтому на взятом во властную оккупацию «Каламе-Защитнике» он изрядно подзадерживался. Да и внимания «всякому сброду» он уделял на порядок больше.

Чем больше Джамируддин занимался своими делами и игнорировал командование «Калама-Защитника», тем больше душа утекала в пятки Прабодха… Наконец, на центр командного мостика флотского флагмана «Исламабад-Несклонимый» выволокли толстенького адмиралшаха Вишванатана Ола в фиолетовом скафандре с белым изображением богини Шакти на груди… Судя по его лицу, его утренний чай уже вытек наружу вместе с литрами пота… Джамируддин сел на «трон» командира флота и принялся отчитывать Вишванатана… Вершитель впервые в истории делал это столь публично в отношении адмиралшаха: