Дмитрий Сергеев - Изнанка мира [Фантастические были]

— Вы все-таки нашли его! — не то обрадовался, не то огорчился поэт.

— Ах, Блоков, вы еще здесь? — вспомнил о нем Ермолов.

— Узнаете чемоданчик? — хитро прищурившись, спросил женщину Патриков.

— Узнаю, — спокойно ответила она.

— Может, просветите нас по этому поводу?

— Конечно. Куда я денусь? — в голосе женщины прозвучала насмешка.

— Послушайте, я сам могу вам рассказать об этом чемодане. Она уже и так достаточно помогла нам всем, — вмешался поэт.

Патриков оставил женщину и вплотную подошел к Блокову.

— А ведь я с вами беседовал. И вы мне ничего толком не сказали, хотя, кажется, вам было что рассказать.

— Да вы бы мне тогда все равно не поверили!

Ермолов нервно прохаживался взад-вперед, поглядывая то на часы, то в сторону города, ожидая прибытия следственной группы из УВД. И в тот момент, когда он оказался на почтительном расстоянии от чемодана, а Патриков беседовал с поэтом, Лэнгли со страшным криком ударила Комова одновременно по ногам и в лицо. Оперативник к такому отношению со стороны элегантной женщины был, как говорится, морально не готов. Поэтому он в одно мгновение оказался сидящим на снегу, а женщина уже была у чемодана.

— Уйдет! — крикнул Ермолов.

Патриков бросился было за ней.

— Стоять! — приказал иномирянке Комов, наведя на нее пистолет.

— Не стреляйте! — закричал Блоков, выскакивая перед Комовым и закрывая Лэнгли.

Женщина сделала спортивный прыжок, провалившись, как в омут, в зеленую пучину чемодана.

— Черт тебя принес, — сказал Виктор Блокову, опуская пистолет, — Я бы все равно не выстрелил.

Патриков посмотрел на Ермолова. Тот, насупившись, молчал. Казалось, все было кончено. Но лежащий на земле бледнолицый вдруг, словно на пружинах, с громким ревом вскочил на ноги и сделал прыжок над чемоданом.

— Как бы не так! — Комов, прокатившись по земле и оказавшись у чемодана, сильно толкнул его в сторону.

Бледнолицый, как заправский прыгун с трамплина, кувыркнувшись в воздухе, нырнул головой мимо цели. Он еще сильнее взревел и, снова подскочив на ноги, выхватил свое оружие, похожее на большой штопор. Длинная автоматная очередь заглушила одинокий пистолетный выстрел. Патриков и Ермолов стреляли одновременно. Вокруг лежащего на земле тела быстро темнел снег.

Поэт Егор Блоков стоял у входа в мир Лэнгли и думал о том, как она сейчас мчится вдоль сияющего коридора, растворяясь в пространстве и времени, а где-то там, впереди, на фоне оранжевого заката машут крыльями птицы-призраки. Прощай, Лэнгли! Блоков все больше и больше склонялся над зеленой дымкой, словно пытаясь в ней что-то разглядеть.

— Ну а вы-то куда собрались?! — ухватил его за локоть Ермолов. — Вы теперь наш единственный свидетель, который может что-то пояснить по этому делу.

Блоков вышел из оцепенения, глубоко вдохнул ночной морозный воздух и огляделся по сторонам, окончательно приходя в себя.

— А может, спуститься туда на веревке? — неуверенно предложил Патриков.

— Этого делать не следует, — тоном специалиста сказал поэт. — Там действуют совсем другие физические законы, и веревка здесь не поможет.

Милиционеры посмотрели на него с удивлением и даже с уважением.

— По-моему, что-то горит, — сказал Комов, и все, почувствовав в воздухе запах гари, посмотрели на чемодан. Он сначала едва заметно, а потом сильно задымился и вспыхнул ярким голубоватым огнем, сразу потеряв форму и развалившись на несколько частей.

— Система самоуничтожения, — заключил Ермолов.

— Хорошо, что без взрыва, — обрадовался Комов, стоящий ближе всех к догорающим обломкам.

— Сгорел синим пламенем, — констатировал Патриков.

— Вот и все, — грустно подытожил поэт.

Наступила долгая пауза.

— Такое вещественное доказательство пропало, — посетовал, наконец, Николай.

— Дело об убийстве мы закроем, — рассудил Ермолов. — У нас есть труп убийцы.

— Но это же не человек! — Комов низко склонился над телом, разглядывая лицо.

— А это уже не наше дело! — отрезал Ермолов. — Над этим пусть ломают головы антропологи, зоологи, биологи, уфологи и кто там еще… Для нас важно, что это убийца. А как отнестись ко всему загадочному и невероятному в этом деле, пусть решают там, — и он многозначительно указал пальцем вверх.

Быстро гасли последние синие блики на снегу. Над парком в черном необъятном пространстве, куда устремилась чаша огромной антенны, холодно поблескивали звезды, и стоящие внизу люди вдруг ощутили, как крепчает мороз. Зима обещала быть долгой и холодной.

P.S. Дело это было засекречено, и со всех его участников взяты расписки о неразглашении тайны. Так что если даже вы узнаете кого-нибудь из действующих лиц этой истории, не спрашивайте их о черном чемодане. Они вам все равно ничего не расскажут.

— Что, мокнете, рыбаки? — спросил человек в длинном плаще. Он столь неожиданно возник из дождевой пелены, что Андрей едва не ткнулся в него лбом. В глубине капюшона, по которому стекали струи воды, обрисовались тонкие контуры бледного лица с узко посаженными маленькими пронзительными глазами. Черная аккуратная бородка придавала лицу незнакомца какую-то загадочность.

— Да, попали в переделку, — Вадим догнал Андрея и остановился, переводя дыхание. — Не дождь, а водопад. Видал, как поливает?

— А я гляжу: не в ту сторону бегут люди. Пока до полустанка добежите, стемнеет и дождь закончится. А сейчас бы под крышу, в тепло.

Человек в капюшоне улыбнулся одними губами, в то время как глаза его оставались серьезными и сосредоточенными.

— Да где ж она, крыша? — спросил Вадим, проводя широкой ладонью по мокрому лицу. — Разве есть где поблизости?

Андрей слушал молча. Незнакомец ему не понравился. К тому же ходьба греет, а стоять в насквозь промокшей одежде было холодно.

— А крыша-то совсем рядом, только с другой стороны, — сказал чернобородый и, сделав зазывающий жест рукой, не оглядываясь, побрел сквозь липкий кустарник.

Вадим многозначительно подмигнул приятелю — видал, мол, как нам повезло — и, тяжело переваливаясь, пошел за незнакомцем.

Андрей же стоял как вкопанный и смотрел им вслед.

— Ты чего? — обернулся Вадим. — Задремал, что ли? Догоняй!

Андрей не сдвинулся с места.

— Пошли! — сердито рявкнул незнакомец, полуобернувшись на ходу.

И Андрей пошел. Пошел не потому, что испугался, и не потому, что решил уступить незнакомцу, а просто ему стало все равно куда идти. Вяло переставляя ноги, обдираясь о цепкие кусты, он бессмысленно шел сквозь усиливающийся шум падающей воды за смутно маячившими впереди и временами совсем исчезающими из виду фигурами. Редкие вспышки молний на мгновенье освещали сгустившийся полумрак, земля вздрагивала под ногами, и гром, продолжительно затихая, откатывался вдаль.