Алексей Калугин - Лабиринт

– Та-а-ак, – упавшим голосом протянул Баслов. – Конец всех путей.

Кийск срубил ножом невысокое деревце и ободрал с него сучья. Двигаясь по краю тростника, он стал прощупывать дно шестом. У берега глубина была небольшая, а дно – плотное. Кийск вошел в воду, достававшую ему до середины голеней, и, проверяя дорогу, двинулся вперед. Но как только он миновал полосу камыша, шест, выставленный вперед, не находя дна, провалился в глубину.

Выбравшись на берег, Кийск сел на мокрую землю и, сняв ботинки, вылил из них грязную ледяную воду.

– Ну, и что ты теперь скажешь? – нетерпеливо спросил Баслов.

– Я? – безучастно переспросил Кийск.

– Но ты же лазил в воду не затем, чтобы помыть ботинки?

Кийск с трудом натянул на ноги раскисшие от воды ботинки.

– Болото нам не перейти, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Единственное, что остается, – разделиться на небольшие группы и попытаться незаметно просочиться сквозь блокадное кольцо.

– Об этом надо было думать раньше, в лесу. Здесь, на почти открытой местности, нам это не удастся, – окружение слишком плотное. А для того, чтобы прорываться с боями, у нас нет оружия.

– У кого есть другие варианты? – разведя руки в стороны, спросил Кийск.

– У нас, – сказал Колышко, подошедший со стороны. Рядом с ним шел небольшого роста человек с всклокоченной черной бородой и круглыми очками с очень толстыми стеклами.

– Это Мартин Грюновски, – представил чернобородого коротышку Колышко. – Он профессиональный лозоходец, и уверен, что с помощью своих способностей сумеет отыскать среди топей безопасную дорогу.

– Профессиональный кто? – переспросил Киванов.

– Лозоходец, – ответил Грюновски и показал небольшую деревянную рогульку, которую вертел в руках. – С помощью этого инструмента я могу обнаружить различные изменения плотности и состава грунта на глубине до нескольких километров. Могу фиксировать пласты залегания полезных ископаемых и природные полости, трещины и разломы в земной коре. Я думаю, что смогу найти безопасную дорогу через топь, используя разницу в плотности твердого и зыбкого грунта.

– С помощью этого вот прутика? – с недоверием спросил Баслов.

– В свое время у меня был диплом Института изучения возможностей человека, – с гордостью объявил Грюновски. – Со всеми этими переездами я его где-то потерял, но прошу вас поверить мне на слово.

– Мы верим вам, – успокаивающе положил ему руку на плечо Колышко.

– Только вряд ли сможем воспользоваться вашими способностями, – добавил Кийск. – Болото огромное. У нас просто не хватит сил для того, чтобы пересечь его. Вы представляете себе, каково идти целый день по колено в ледяной воде?

– Да, – с невозмутимым спокойствием ответил Грюновски. – Я уже забирался в болото, чтобы испытать свои возможности.

Кийск посмотрел на ноги Грюновски и убедился, что брюки его до колен перемазаны слоем жидкой грязи.

– Ну и как? – спросил Кийск, имея в виду то, как ему понравилась прогулка по воде.

– Мне удалось отойти от берега значительно дальше, чем вам.

– Порою мне начинает казаться, что люди сделаны из гораздо более прочного материала, чем механики, – сказал Кийск, переведя взгляд на Колышко.

– А так оно и есть, – ответил вполне серьезно Клавд! Матвеевич.

С правого фланга раздалось несколько одиночных выстрелов.

– В который уже раз с прискорбием должен сообщить, что иного выхода у нас просто нет, – попытался пошутить Кива-нов.

– В конце концов, мы остановимся, добравшись до любого участка твердой земли среди топей, – сказал Колышко. – Болото надежно защитит нас от преследователей, и там мы сможем спокойно все обдумать и принять правильное решение.

Кийск огляделся по сторонам и увидел, что все взгляды устремлены в его сторону. Даже Баслов молча ожидал, что он скажет.

– А почему все решили, что последнее слово должно быть за мной? – выставив перед собой ладонь с растопыренными пальцами, недовольно поинтересовался Кийск.

Растянувшись в длинную вереницу, отряд следовал за прокладывающим путь лозоходцем. Все смотрели только себе под ноги, стараясь наступать точно в то место, где с влажным чавканьем вытягивал из жидкой грязи ногу идущий впереди.

Кийск, шедший третьим, сразу следом за Грюновски и Колышко, нес на плечах мальчонку лет четырех-пяти. Сзади спину оттягивал рюкзак, спереди на шее висел автомат, в магазине которого оставалось только пять патронов. Оглянувшись назад, на медленно ползущую по болоту змею, сложенную из человеческих тел, Кийск подумал, что, должно быть, точно так же выглядела сказочная процессия детей, уходивших следом за волшебной дудочкой из Гамельна.

Замыкал шествие Баслов. Он отошел от линии камышей метров на пятьдесят, когда на берегу показались одетые в серое горожане. В первый момент, заметив их, Баслов заученным движением, развернувшись назад, сдернул с плеча автомат, но затем, усмехнувшись, вернул его на прежнее место. Один или два выстрела, которые он успел бы сделать, ровным счетом ничего на решали. Он шел, более не оборачиваясь, долго еще ощущая спиной буравящие ее взгляды горожан. Но выстрела в спину так и не последовало.

Люди механиков неподвижно стояли на берегу и молча наблюдали за уходившими в болота. В задачу их не входило уничтожение оставшихся свободных людей: они нужны были живыми.

Шедший впереди Грюновски, закладывая крюки и петли, старался выбирать путь посуху, но порою, когда иной дороги не было, приходилось почти по пояс забираться в ледяную воду. Очень скоро давно не отдыхавшие люди совершенно выбились из сил. У многих от ледяного холода сводило судорогой ноги, и они падали на тропу, по которой шли. Находившиеся рядом торопливо помогали им подняться и как-то справиться с болью. Задержавшиеся рисковали отстать от идущих впереди и потерять безопасную дорогу. Ужас, исходивший от неподвижной водной поверхности, похожей на старое, мутное зеркало, покрытое какой-то ржавой пленкой, в котором невозможно разглядеть отражения, заставлял снова и снова, преодолевая усталость, немощь и боль, переставлять онемевшие ноги.

Мужчина лет сорока пяти, шедший следом за Кивановым, оступился и, стараясь сохранить равновесие, сделал шаг в сторону от тропы. В одно мгновение разверзшаяся бездна с алчным чмоканием заглотила его по грудь. Человек дернулся всем телом и рванулся вперед, но ноги его не находили опоры, а вязкая жижа продолжала засасывать все глубже.

– Помогите! – страшным, хриплым голосом закричал он. – Помогите! Вытащите меня отсюда!

Киванов присел и, наклонившись вперед, протянул ему руку. Но тело несчастного опрокинулось назад, увлекаемое тяжестью рюкзака за плечами, и ему не хватало каких-то двух-грех сантиметров, чтобы дотянуться кончиками пальцев до протянутой к нему руки.