Ян Бадевский - Око Юпитера

Разум Гранского попробовал влезть в тело Фалька, но был отброшен охранными программами. Вернувшись в собственную оболочку, директор потянулся к винтовке, лежащей у правой ноги агента. Фальк уже собрался прыгать, рискуя оставить без присмотра секретаршу. Но тут подоспела неожиданная помощь — Вера решительно перешагнула через бездыханное тело своего нанимателя и ударила Гранского ногой в челюсть. Голова директора запрокинулась назад, послышался сдавленный крик.

Ингвар направил тело секретарши в центр зала. Вера уже подняла «Барс» и взяла Гранского под прицел. Красная точка застыла на лбу самого могущественного человека системы Юпитера.

— Спасибо, — произнёс Ингвар женским голосом. На каблуках было ходить неприятно. Дважды он споткнулся и чуть не упал.

— Не за что, — лётчица окинула секретаршу оценивающим взглядом. — Подруга.

Остановившись в пяти шагах от Гранского, Фальк переместился в собственное тело. Выпрямился и поймал брошенную Верой винтовку.

По подбородку Гранского текла кровь. Штанина полностью промокла и начала покрываться коркой.

— Может, скормим его зверушкам? — предложила Вера.

Директор вздрогнул.

— Нет, — Фальк повернулся к поверженному врагу. — Твою оболочку уже не спасти. Но мы хотим выбраться с этой планеты живыми. Даю тебе последний шанс. Прыгай в свою секретаршу. Составишь нам приятную компанию.

— Побудешь эскортом, — хмыкнула Вера.

Раздался мелодичный сигнал.

Вакуумный вагон прибыл.

Ингвар Фальк лежал в своей каюте, впервые за долгое время наслаждаясь отсутствием подключений. По ночам его накрывало вселенской тьмой, и Фальк видел обычные сны. Иногда он ворочался, не мог уснуть. Вслушивался в корабельные звуки — шорохи вентиляционных шахт, лёгкую вибрацию стыкующихся шаттлов, писк далёких индикаторов. Всё это происходило на пределе восприятия. Фальк закрывал глаза и представлял, как его разум растворяется в абсолютном ничто . Желания пропадали, смыслы рассеивались. Накатывала странная апатия.

Он часто видел море.

Стоило смежить веки, и в сознание врывался шум прибоя. Волны плескались за панорамным окном, вылизывая бока дюн. Ветер шевелил траву на склоне. И над всем этим ландшафтом скользили тени облаков. Фальк видел себя со стороны. Его тело просачивалось через стекло, взмывало над пляжем и неслось в неизведанные дали...

Чайка по имени Ингвар Фальк.

Веру поселили чуть выше — чтобы к ней добраться, приходилось лезть в трубу с нулевой гравитацией. Один прыжок — и ты снова ощущаешь притяжение. Можно чувствовать руки и губы любимого человека. Валяться на смятой постели, разговаривая обо всём на свете. Мечтать, строить планы. Слушать чужие истории, рассказывать свои. Просто жить.

Но жить на военном корабле просто так нельзя.

Военные корабли имеют узкую специализацию.

Сидя в кубрике, Ингвар прислушивался к разговорам членов экипажа. Люди шептались о грядущей войне. На Фалька косились — думали, что он во всём виноват. Никто толком не знал, из-за чего назревает конфликт. Одни полагали, что потенциальный враг — бунтовщики на водородных станциях. Другие говорили, что «Акваториум» будет мстить за своего директора. Хотят независимости, буркнул кто-то.

Фальку было известно гораздо больше. Прошло пять дней с тех пор, как они с Верой и Гранским покинули Европу. Гранский был заложником, поэтому директорат «Акваториума» выделил беглецам шаттл. Корабль Вере не понравился, но выбора не было — пилотируй, что дают. Лётчица вывела шаттл на орбиту Юпитера и отключила двигатели. Через тридцать часов прибыл «Джон Картер» — марсианский крейсер, рекрутированный Департаментом Безопасности. Боевое судно, принадлежавшее «Акваториуму», всё это время удерживало безопасную дистанцию.

Едва Фальк ступил на борт «Джона Картера», события понеслись вскачь. Гранского заключили под стражу. Возможно, велись какие-то переговоры, но рядовым агентам не спешили сообщать о столь важных вещах. Насколько мог судить Фальк, расследование завершено и теперь всё зависело от планетарных правительств.

Утром следующего дня разнеслась весть о том, что Леонид Гранский отстранён от выполнения своих обязанностей. Ночью собрался Совет Директоров «Акваториума» — там и было принято решение. Очевидно, что этот шаг превратил в бессмыслицу любые переговоры с Гранским. Начиналась действительно крупная игра.

И вот пространство Системы пришло в движение. Внешние миры начали стягивать силы в сектор Сатурна. Земля, Венера и Марс собрали могучий боевой флот, который двинулся к Юпитеру.

Вспыхнула кибервойна.

Боевые программы атаковали представителей спецслужб из двух враждующих лагерей. Некоторые странники попали в цифровой круговорот и были стёрты. Планетарные посольства рекомендовали своим гражданам отказаться от путешествий за пределы пояса астероидов. Фальк решил последовать этому совету. Он всерьёз опасался за свою жизнь, наблюдая за происходящим. Взрывались ретрансляторы, виртуальные конструкты заражались вирусами, оживлённые каналы забивались электронным мусором. Фрики-разведчики несли серьёзные потери.

Дориан Стейвей куда-то исчез. Куратор не выходил на связь, игнорировал своих подчинённых. Если он и присутствовал на крейсере, то никак себя не обозначал.

Казалось, безупречный механизм Департамента парализован. Какие-то шестерёнки вращались, но они были вживлены в другой организм. Не ведающий пощады древний организм Смерти.

Два флота пошли на сближение.

Фальк часами размышлял над тем, что будет дальше. Есть ли шанс договориться? Считают ли враждующие стороны общей проблемой расу неосов? По логике вещей, пришельца не должно устраивать происходящее. Если люди перебьют друг друга, кто будет подчиняться богу Юпитера? Кто продолжит строительство Сферы?

Бойню нужно остановить.

И неос попытается это сделать.

Двадцать первого октября по земному календарю установилось хрупкое равновесие. Двигавшиеся из разных секторов пространства космолёты синхронно начали тормозить.

В каюту Ингвара заглянула Вера.

— Можно?

Агент открыл глаза.

В потолок каюты был вмонтирован крохотный экранчик, на котором возникло лицо девушки. Фальк тронул допотопный сенсор и разблокировал двери.

— Обед скоро, — лётчица присела на краешек кровати. — Чем занимался?

Фальк уселся напротив, скрестив ноги.

— Думал.

Лётчица протянула руку и взъерошила ёжик непослушных светлых волос агента. Ладонь скользнула по небритой щеке. Фальк сжал эту ладонь в своих пальцах.

— Бриться не пробовал?

Фальк ухмыльнулся.