Вацлав Кайдош - Барьер

Доктор упал в кресло, побелев как мел. Он видел, что погиб.

– Это не я, я не хотел, нет, – бормотал он, и по щекам у него текли слезы. – Это он меня соблазнил, он, дьявол… Он вернул мне молодость, молодость! А-ах! – Он положил руки на стол и уронил на них голову, горько рыдая. – Я

знал, что это обман, и все-таки поддался ему… Он возвел меня на верх горы, а потом сбросил в пропасть…

В голосе у него звучала такая искренняя скорбь, что оба слушателя вопросительно переглянулись. Монах отпустил стражу движением руки и заговорил:

– Больше радости в небесах об одном обращенном, чем о тысяче праведников… Мне кажется, ты раскаиваешься в своем проступке… а церковь не жестока, церковь – это мать послушных детей…

Доктор приподнял голову и непонимающе смотрел на него.

– Ты спас дочь его светлости. Быть может, это было делом дьявола, ибо и дьявол противно своему замыслу может иногда творить добро… – Монах выжидающе умолк.

– Добро? – пробормотал доктор.

К князю вернулся голос.

– Ты говорил, что у тебя есть лекарство против чумы?

Доктор кивнул.

– Скольких больных ты можешь вылечить?

– Двух, трех, я не знаю, государь… но, может быть…

Монах жестом прервал его. Взгляды обоих владык встретились, и доминиканец слегка кивнул. Он обратился к доктору.

– Дай нам лекарство, и я забуду обо всем.

– Дай лекарство, – усмехнулся князь. – И убирайся к черту!

Доктор повертел головой, словно желая убедиться, что она еще сидит у него на плечах.

– Ну что же? – спросил князь. – На Виселичной горе общество неважное… и там холодно…

– А костер чересчур горяч, сын мой, – прошептал монах. Фауст проговорил хрипло:

– Да! – И сунул руку в карман.

Монах остановил его, вышел в коридор и через минуту вернулся.

– Это тебе в награду, – сказал он, подавая ему звонкий кошелек.

Фауст не знал, как он выбрался из комнаты, не верил, что жив и свободен. Он шел, пошатываясь, по коридорам дворца и все еще не верил. Но вдруг его схватила сильные руки и бросили в зловонную подземную темницу.

Когда он упал на гнилую солому, изо всех углов выползли, пища, крысы.

Зеленоватое сияние заставило его очнуться. Мефи стоял посреди камеры, одетый в прозрачный скафандр.

Доктор приподнялся, оперся на локоть, заохав от боли.

Прикрыл рукой лицо, как от удара, и застонал:

– Не моя вина, прости, господин, меня позорно обманули…

Зеленые глаза Мефи потемнели.

– Я все слышал. Слышал, как человек в сутане говорил, что скорее пожертвует всеми. – Мефи отвернулся, помолчал. – Нет, это моя ошибка – еще рано, Эфир был прав… Но я видел тут жизнь, упрямую, сильную жизнь, видел тех, кого угнетают подати, войны, болезни и страх. Они живут в берлогах, а строят соборы, – когда-нибудь будут жить во дворцах, а строить Знание… Они сильные, и их много, и позже они меня примут иначе, чем ты. Я вернусь, наверное.

А ты слаб, ученейший доктор, хотя и пожелал иметь молодость.

– Спаси меня, господин, я сделаю все! – умолял его

Фауст.

Мефи с минуту оглядывал прочные стены темницы, потом улыбнулся.

– Ты сквозь эти стены не пройдешь. Но возьми вот это.

– Он подал доктору продолговатый цилиндрический предмет. – Если направишь его на стену и нажмешь вот эти кнопки, вот тут и тут, то путь перед тобой откроется. Потом выбрось его, это опасная игрушка. Встретимся у ворот.

Прощай, иллюстриссиме!

Доктор в отчаянии пытался удержать фигуру, исчезавшую в зеленоватом облаке. После нее осталась только тьма. Потом он сжал губы и направил прибор, как было сказано.

…Ослепительная вспышка, грохот рушащихся камней… и ошеломленные стражи застыли, увидев неправильную брешь в стене, в которой висело облако пыли и каменных осколков, а изнутри выползал бурый вонючий туман.

– Дьявол его унес, – прошептал доминиканец медленно перекрестившись, когда ему сообщили о необычайном исчезновении узника.

– Сам дьявол, – подтвердил князь и схватился за притолоку двери.

И еще долгие годы спустя они рассказывали людям о том, как ученейший доктор Фауст заключил договор с дьяволом… ибо хотели запугать тех, которые считали науку и знание более важными, чем возвещаемая ими «истина божья».

Камил Бачу

ЦИРКОНОВЫЙ ДИСК

Рассказ

Один удар в стену означал: «интересная новость», два –

«очень интересная новость», три – «сенсация».

На этот раз раздались четыре удара. Не успел я подняться со стула, как шеф ворвался в кабинет, размахивая листком бумаги.

– Отправляйтесь немедленно, Гарроу, – приказал он. –

Самолет с экспертами вылетает в 11.45. В нашем распоряжении тридцать минут.

– Двадцать восемь, – поправил я. – А нельзя ли узнать, куда он вылетает?

– В Вайоминг.

– В Вайоминг, – задумчиво повторил я. – В прекрасный

Вайоминг… Опять сибирская язва у черных коз?

– Хуже, – сказал шеф.

– Ну, значит, там нашли какой-нибудь редкий цветок, –

пробормотал я. – Давно мечтаю об этом. А что за эксперты, шеф? Медики, океанографы? Принимая во внимание горный рельеф Вайоминга, я склонен думать, что это океанографы.

– Осталось двадцать восемь минут, – сказал шеф, – а вы даже не пошевелились. Вы слишком ленивы, Гарроу. Если так пойдет и дальше, вряд ли вы будете достойны своего жалованья.

– Так что же это за эксперты? – повторил я.

– Разные специалисты по авиации, психиатры, физики.

– И что им там нужно?

– Они хотят поймать блюдце.

– Гм. Какое блюдце?

– Летающее блюдце, Гарроу. Некий Хайпорн сообщил, что видел, как неизвестный предмет пролетел по воздуху, а жители Дауэлла – одного из самых больших городов

Вайоминга – заявили, что этот предмет с виду будто бы похож на компотницу. Военные эксперты не пришли к согласию. Но они склонны полагать, что это спутник-шпион.

– Пропаганда, – заключил я, кивнув головой.

– Конечно, пропаганда, – согласился шеф. – Вы шляпа, Гарроу. Будь вы порасторопнее, вы сами узнали бы все у

Портера и поняли бы, что на сей раз это не обычная история с тарелками и спутниками. Речь идет уже не просто о каких-то пятнах и облачках, а о спутнике-шпионе с определенным заданием.

– А кто такой этот Хайпорн? Что он за человек?

– Понятия не имею. Кто его знает, может быть, он и не лжет. Надеюсь, в этом вы сами разберетесь. У вас есть деньги?

– Два доллара.

– Не густо. Вот еще двести. Я предупрежу вашу жену, чтобы она не ждала вас к обеду. Счастливого пути. В случае чего – звоните.

Я бегом спустился по лестнице, сел в машину рядом с шофером и стал думать, в чем же, собственно, дело. Россказни о летающих блюдцах давно перестали быть сенсацией. Слишком многие видели их, а некоторые даже утверждали, будто летали на таких блюдцах на Марс.