Ян Вайсс - Фантастика чехословацких писателей

– Горе нам!

– Вся надежда на воздушные корабли «Вселенной»!

– Но до них, братишка, аж девяносто восемь этажей!

– Брут, – обратился Витек к одному из генералов, – сегодня ночью ты атакуешь девятую баррикаду. Оборона у черных очень крепкая, потому что они готовятся к наступлению. Пусть пять тысяч человек ждут моего сигнала!

И в этот миг заговорил Петр Брок:

– Витек из Витковиц!

Все повскакали, озираясь по сторонам.

А Брок между тем продолжал:

– Отложи атаку на один день. Если ты начнешь наступление сегодня ночью, то погубишь свою армию!

Витек опомнился первым и крикнул:

– Чей это голос?

Голос представился:

– Я Петр Брок!

– Так, может быть, ты и есть тот самый бог, о котором возвестил пророк номер семьсот девяносто четыре?

– Я не бог. Я пришел предупредить, чтобы ты не начинал наступления сегодня ночью.

– Почему?

– Не спрашивай! Поверь мне, и завтра во всем убедишься сам!

– Я верю тебе и сделаю, как ты велишь! Наступление будет отложено..

Брок исчез, покинув изумленных и радостных предводителей восстания.

XLII

Газ из мехов будет уходить потихоньку. Красный треугольник.

Тоска старика Шварца. Прежде чем постареть. . Кнопка 100

Всюду на пути Брока восставшие рабы готовятся ко сну. Главная лестница освещена одним-единственным факелом. Брок быстро проскользнул в дверь в железной баррикаде. Несколько прыжков – и перед ним неприятельские укрепления. Он бесшумно перебрался на ту сторону.

В золотистом конусе света от прожектора сидят на ящиках два человека. Один из них, молодой, смотрит на баррикаду. Второй самодовольно улыбается всеми своими морщинами. Это Шварц.

– Сегодня я могу спать спокойно, – прошамкал он, тряся сморщенной головенкой. – Если они что предпримут, пальнем раз-другой для отвода глаз: вот, мол, как мы сопротивляемся, будто детишек своих защищаем. А потом будем «вынуждены» отступить этажом ниже. Они же тем временем расползутся здесь как вши...

– А вдруг они обнаружат бочонки с вашим газом? Что тогда?

– Не обнаружат, мой мальчик, не обнаружат. . Бочонки наполнены винцом, а мехи плавают в вине, и газ будет из них потихоньку уходить. . Таких бочонков «на всякий случай» там полным–полно, с виду безобидных, как дитя в пеленочках. Настоящие же газовые бочонки помечены красными треугольниками и стоят в углах. По сигналу...

– Ты, дед, все это здорово придумал, но что, если эти пролетарии улягутся далеко от твоих бочонков?

– Не беспокойся, желторотик, я и это учел. . еще до того, как ты на свет божий появился. Они расположатся, как и мы, в районе лестницы! Витек будет держать их возле себя, чтобы они не загуляли по трактирам да барам, смекаешь теперь, несмышленыш?

– А вдруг они устремятся за нами на лифте?

– Не плачь, мой маленький, это у тебя зубки режутся, сейчас я тебе пеленочку переменю. . Если б управление лифтом было в их руках, они бы давно шастали отдыхать в Гедонию!.. Пеленочку намочил, бедненький мой...

Беззубый рот Шварца разинулся в долгом зевке.

Этим воспользовался Брок. Схватил ком ваты и заткнул им черный провал стариковского рта.

В следующую секунду он рассчитался с любопытным «ребеночком». Не успел тот опомниться, как Брок саданул его кулаком в висок. Парень так и покатился куда-то в темноту.

Между тем старый маразматик хотел было удрать от

Брока, да с какой прытью! Но Брок поймал его за ногу и дернул назад. А затем надежно связал длинной веревкой.

– Не беспокойся, дед, – прошептал он прямо в испуганные глазки Шварца, – тебе СИО уже не повредит. . Или боишься постареть еще на сто лет?

После этого с помощью кляпа и веревки Брок скрутил и его напарника. А покончив с обоими, осторожно подобрался к палаткам.

Лагерь спал.

Со скучающими часовыми Брок расправился быстро и ловко. И сразу же увидел бочонки, помеченные красными треугольниками. Из-под них торчали резиновые шланги, стянутые веревкой. Брок торопливо принялся их развязывать.

Когда он возился с последним бочонком, у него внезапно закружилась голова. Мозг, точно бритвой, резануло багровым треугольником. Брок чувствовал, что теряет сознание. Напрягая силы, сумел-таки взять себя в руки.

Прочь, прочь отсюда, пока я не состарился!

Шатаясь, он двинулся вперед.

Еще три шага – и лифт!

Еще шаг – и я упаду! В последнюю секунду, когда багровый треугольник терзал рассудок невыносимой болью, Брок ввалился в лифт.

Кнопка 100! 100! 100!

Брок рухнул на пол...

XLIII

100-й этаж. «Тебя обманули, Морская Чайка!» Прежде всего

отыскать Мумера. Телохранители Огисфера Муллера. Его библиоте-

ка

Ему чудилось, что он лежит на прохладных простынях и смотрит в потолок. Потолок сплошь белый, только посередине – красный треугольник. Бессмысленный, невыносимо багровый, он давит на мозг, вызывая ужасную боль.

Словно в этом треугольнике есть отверстие и кто-то стремится втиснуть в это отверстие его череп. О, если б не этот треугольник! Как бы здесь было хороню! Потолок белеет, точно сахар, даже во рту сладко становится. Уснувшим бутоном водяной лилии с него свисает матовая лампочка.

И вдруг – толчок!

Что случилось?

Ах да! 100-й этаж!

Открытая дверь лифта, пальмовая роща, мелодичная радуга моста.

Брок хотел перебежать по нему, но вовремя спохватился.

Нельзя!

Ведь он выдаст себя.

Муллер сразу поймет, что незваный гость хочет проникнуть в его святилище. Ведь это не мост, это арфа, на которой должен сыграть мелодию каждый входящий во дворец Муллера!.

Остается только ждать, чтобы слить свои шаги с другими, которые тоже направятся сюда.

Ждать пришлось недолго. Послышались шаги, и среди пальм показался. . лорд Гумперлинк! Да-да, он самый, Морская Чайка! Его Брок ожидал увидеть меньше всего!

Откуда он взялся? Воспоминание о принцессе обожгло сыщика огнем. Что с ней случилось?

Лорд Гумперлинк без колебаний вступил на мостик.

Следом за ним, нога в ногу, двинулся Брок. Мост отозвался грустной мелодией, которая затихла, только когда они остановились у ворот дворца.

Морская Чайка с наслаждением принял все процедуры, предваряющие аудиенцию. В белом одеянии римских патрициев он явился перед идолом.

Дутый Муллер с расчесанной окладистой раздвоенной бородой опять восседал на своем троне, разложив на коленях живот, на лице его снова застыла улыбка.

– О Повелитель! – воскликнул Гумперлинк, касаясь лбом ковра. – Я исполнил твой приказ!

– Какой приказ? – донеслось как бы изнутри фигуры.

– Отвез принцессу Тамару обратно на родину!

Брок с облегчением вздохнул.

– Это я тебе приказал?! – прогремело по залу.