Питер Уоттс - Бетагемот [сборник litres]

Кларк не рассказывала Лабину о том, что видит. Если его сменные глаза и были снабжены ночным зрением, Кен все равно отключил их – по крайней мере, маленький зеленый светодиод не горел. Навигатор, очевидно, обращался прямо к имплантатам в черепе рифтера.

– Она не знала, что носит ключ в себе, – заговорила Лени. Это были ее первые слова с тех пор, как остановились и расширились зрачки Лорел.

– Не знала. Юрий приготовил ее специально для меня.

– Он хотел, чтобы она умерла.

– По-видимому.

Кларк помотала головой. Она никак не могла забыть глаза Лорел.

– Но почему так? Зачем прятать ключ в теле?

– Подозреваю, он опасался, что я не исполню свою часть договора, – Лабин чуть дернул уголком рта. – Довольно изящное решение.

Значит, кто-то думал, что Кен не захочет убивать. Повод для надежды.

– Ради ключа к вертолету… – сказала Кларк. – Я к тому, что мы ведь могли…

– Что могли, Лени? – огрызнулся он. – Вернуться к моим прежним контактам на высшем уровне? Так их больше нет. Взять машину напрокат? До тебя еще не дошло, что мы находимся в зараженной зоне размером с континент, где пять лет действует военное положение и с транспортом дела плохи? – Лабин покачал головой. – Или, по-твоему, надо дать Дежардену время на подготовку? Может, пойти пешком? Ну чтобы все было по-честному?

Он никогда раньше так не говорил. Казалось, шахматный гроссмейстер, известный своей ледяной выдержкой, вдруг выругался и посреди игры опрокинул доску.

Некоторое время они летели молча.

– Не могу поверить, что это он, – сказала, наконец, Кларк.

– Не понимаю, почему нет? – Лабин снова походил на тактический компьютер. – Мы знаем, что он солгал о Сеппуку.

– Может, искренне заблуждался. У Таки докторская степень, но даже она…

– Это он, – сказал Лабин.

Она не стала развивать тему. Спросила:

– Куда мы летим?

– В Садбери. Он, по-видимому, не желает отказываться от преимуществ, которые дают родные стены.

– Разве Рио его не уничтожил?

– Рио устроил Дежарден.

– Что? Это кто тебе сказал?

– Я его знаю. Такое решение имеет смысл.

– А на мой взгляд – нет.

– Дежардена первым спустили с цепи. Было короткое окно, когда он один на всей планете обладал всеми возможностями правонарушителя без обычных ограничений. Он воспользовался этим, чтобы уничтожить конкурентов прежде, чем Спартак их освободил.

– Но Рио же не только Садбери атаковал.

Она вспомнила новости, картины, расходящиеся по «Атлантиде». Промышленный подъемник, по неизвестным причинам врезавшийся в небоскреб УЛН в Солт-Лейк-Сити. Быстронейронная бомба, неведомо как попавшая в руки «Дочерей Лени». Квантовые «визгуны», падающие с орбит на Сакраменто и Бойсе.

– Возможно, Спартак занесли и в другие филиалы, – предположил Лабин. – Дежарден, наверное, заполучил полный список и всех подчистил.

– И свалил все на Рио, – пробормотала Кларк.

– Все улики постфактум указывали на него. Конечно, город превратился в пар прежде, чем кто-то успел задаться вопросами. В эпицентре доказательств не найти. – Лабин постучал пальцами по иконке управления. – Тогда все считали Дежардена спасителем. Он стал героем. По крайней мере для тех, у кого был допуск, и они знали о его существовании.

В ядовитой иронии Лабина был особый подтекст: его допуск к тому времени отозвали.

– Но не мог же он добраться до всех, – сказала Кларк.

– И не надо было. Только до инфицированных Спартаком. Даже в зараженных филиалах таких наверняка было меньшинство, учитывая, что он нанес удар достаточно быстро.

– А у кого был выходной или больничный…

– Сотри полгорода, и они тоже попадутся.

– И все-таки…

– Отчасти ты права, – допустил Лабин. – Кто-то, вероятно, спасся. Но даже это послужило на пользу Дежардену. Сейчас он не смог бы свалить все свои действия на Рио. И на «мадонн» тоже, но, пока есть подходящие козлы отпущения, спасшиеся из Рио или Топики, вряд ли кто заподозрит его в актах саботажа на высшем уровне. Он, как-никак, спас мир.

Кларк вздохнула:

– И что дальше?

– Мы до него доберемся.

– Вот так просто, да? Слепой шпион и его салага-помощник проложат себе путь через шестьдесят пять охраняемых УЛН этажей?

– Если мы туда попадем. Он, вероятно, держит все подходы под наблюдением со спутников. Должен был предвидеть, что о нем узнают, а значит, имеет средства для отражения масштабных атак, включая ракетный обстрел из-за океана. А таких, как мы, тем более.

– Он думает, что сможет выиграть битву со всем миром?

– Вероятнее, рассчитывает, что заранее увидит наступление и вовремя уйдет.

– Ты на это надеешься? Что он ждет масштабной атаки и не обратит внимания на один вшивый вертолетик?

– Хорошо бы, – с невеселой улыбкой признался Лабин, – но нет. И, даже если он не заметит нас на подходе, у него было почти четыре года на создание обороны. Мы бы вряд ли с ней справились, даже если бы знали все ловушки.

– Так что будем делать?

– Я еще прорабатываю детали. Полагаю, в конечном счете пойдем через главный вход.

Кларк разглядывала свои пальцы. Кровь под ногтями засохла бурой каймой.

– Если сложить все фрагменты, – сказала она, – то он – настоящее чудовище.

– Как и все мы.

– Он таким не был. Ты хоть помнишь?

Лабин не ответил.

– Ты же собирался меня убить. А я начала конец света. Мы были чудовищами, Кен. И ты помнишь, что сделал Ахилл?

– Да.

– Он пытался меня спасти. От тебя. Мы никогда не встречались, он точно знал, кто я и что натворила, и прекрасно понимал, на что способен ты. И все равно. Он рискнул собой ради меня.

– Помню… – Лабин слегка изменил направление полета. – Ты сломала ему нос.

– Не о том речь.

– Того человека больше нет. Спартак превратил его в нечто иное.

– Да? А тебя он во что превратил, Кен?

Он обратил к ней слепое, изъеденное лицо.

– Я знаю, чего он не сделал, – продолжала Кларк. – Он не имеет отношения к твоей привычке убивать. Она у тебя была с самого начала, верно?

Пенсне таращилось на нее глазами богомола. В левой линзе мигнула зеленая лампочка.

– На что это похоже, Кен? Ты испытываешь катарсис? Оргазм? Чувство свободы? – Она боялась, но все равно продолжала его провоцировать: – Тебе надо быть рядом, видеть, как мы умираем, или достаточно подложить мину и знать, что ты перебил нас как мух?

– Лени, – очень спокойно ответил Лабин, – чего ты, собственно говоря, добиваешься?

– Хочу понять, чего тебе надо, только и всего. Спартак переписал и твой мозг, но я что-то не вижу толпы с факелами и вилами. Если ты действительно уверен, что все это сделал Ахилл, если он действительно превратился в какое-то чудовище – отлично. Но если ты просто нашел предлог порадовать свой извращенный фетиш, то…