Евгений Дрозд - Фантастика. Журнал Парус [компиляция]

…Всего в двух шагах стоял невысокий человек совершенно заурядной внешности, одетый в черный старомодный костюм. Чем-то он напоминал Хромому его дядю, каким он видел его в последний раз лет тридцать назад.

— Ты венерианин? — спросил Хромой.

— Нет, — ответил тот. — Но и не совсем человек. И я не совсем здесь. Перед тобой только часть моей сущности. Но, возможно, когда-то давным-давно я был человеком.

— Значит, между нами все же есть что-то общее?

— Увы, почти ничего… Не считая разве одной вещи. Той самой, которую вы называете разумом.

— Разум! Он приносит одни страдания. Неужели все разумные существа так же жестоки и безрассудны, как мы?

— Жестокость, агрессивность, эгоизм — свойства младенческого, неразвитого ума. Это атавизмы, и они должны отмереть.

— Тебе известно будущее?

— Будущее в твоем понимании для меня не существует.

— Выходит, ты бессмертен?

— И да, и нет. Чтобы понять меня, твоему разуму необходимо освободиться от эмоций, от власти тела.

— Ждать, когда мое тело освободится от разума, осталось совсем недолго. Но пока помоги, если можешь. Хотя бы глоток воды…

— Из вполне естественных для любого примитивного живого существа биологических функций вы создали целую философию. Ваша жизнь — мираж, сон, пустота…

— Мы — это мы. Что ж тут поделаешь. Жизнь моя на исходе, но я ни о чем не жалею. Я любил и ненавидел. Плакал и смеялся. Меня спасали и предавали. И даже сейчас я не хотел бы поменяться с тобой местами. Мне ничего от тебя не нужно. Я ощущаю огромную силу. Я верю, что смогу добиться всего, чего только захочу. Я могу летать… Я лечу… Прощай.

Тело его уже рассекало густую черную тьму. Заклубились и ушли вниз облака, насыщенные серной кислотой. В желтом тумане мелькнуло солнце, и вот, наконец, он увидел россыпь ярких звезд…

Хромому нужна была только одна из них — буро-красный, как капелька засохшей крови, Марс — далекое и недоступное средоточие всех существующих в этом мире благ, ласковый цветущий Эдем, голубая мечта и надежда всех обитателей Венеры.

…Огромными прыжками он бежал по красным песчаным барханам, уже прихваченным кое-где зарослями светло-фиолетового кустарника, выведенного специально для марсианских пустынь. Искусственная атмосфера, еще довольно бедная кислородом, но чистая и прозрачная, как где-нибудь на высокогорном леднике, слегка кружила голову.

Вдали он увидел цепочку людей и помчался к ним, оставляя за собой шлейф мелкого, как пудра, песка. Вскоре навстречу попался небритый мужчина, одетый в неописуемые лохмотья. Перед собой он толкал тачку, короткой цепью прикованную к его ноге.

— Откуда вы? — удивленно спросил он у Хромого.

— С Венеры.

— С Венеры? А не врешь? — Мужчина бросил ручки своей тачки. — Ну-ка, расскажи, как вам там живется? Говорят — лучше, чем в раю!

— Рай здесь, на Марсе! — удивился Хромой. — Это же всем известно! Поэтому я сюда и прилетел.

— Издеваешься… — мужчина поплевал на ладони и вновь взялся за ручки своей тачки.

…Хромой очнулся и увидел, что разговаривает с пустотой. Все вокруг было окрашено в ядовитооранжевые цвета недоброго венерианского рассвета. Рот Хромого высох, а распухший язык словно превратился в наждачный брусок. Внутренности, казалось, спеклись. Перед глазами все плыло. Он попытался сделать шаг вперед, но какая-то преграда не позволяла. Прошло немало времени, прежде чем он понял, что упирается грудью в посадочную опору космического корабля. На круглом, уходящем ввысь боку было что-то написано. Ниже шли цифры — 1203.

Это был «Гамма-Эол».

Ветер горстями швырял пыль в его открытый шлюзовой люк.

Вода в посеребренных изнутри баках имела чудесный вкус, в холодильниках хранились тонны пищевого льда и тысячи банок фруктового сока.

Хромой выпил сразу не меньше чем полведра воды, его вырвало, и он уснул прямо на полу. Спал двое суток, просыпаясь только для того, чтобы пить снова и снова.

На третьи сутки он почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы приступить к осмотру корабля. Система жизнеобеспечения исправно перерабатывала венерианский жар и солнечную радиацию в электроэнергию, дававшую кораблю свет, прохладу и чистый воздух. Трюмы были полны продуктов и снаряжения. Все верхние помещения носили следы разнузданного, хотя и торопливого, грабежа. Особенно пострадало на- J вигационное оборудование: одни приборы отсут-] ствовали вообще, выдранные с мясом, другие были безнадежно испорчены. Радиопередатчик и штурманский компьютер кто-то в упор изрешетил крупнокалиберными пулями. Один из семи скафандров отсутствовал. В самой большой из холодильных камер стояло шесть металлических гробов, на каждом из которых лежала заиндевевшая парадная фуражка. Седьмой гроб, нераспакованный, находился на складе. Предусмотрительность хозяйственной службы, снабжавшей каждый космический корабль полным комплектом похоронного снаряжения, всегда служила астронавтам темой для мрачных шуток, однако здесь, впервые на памяти Хромого, она не оказалась излишней.

Полетная документация и бортовой журнал j исчезли, но среди личных вещей экипажа Хромой нашел несколько диктофонов, а на камбузе обрывки газет. Их изучение дополнило картину трагедии.

Почти все, о чем неделю назад говорил бригадир, оказалось правдой. Очередной нарыв на теле человечества, грозивший рано или поздно перерасти в раковую опухоль, был вскрыт, и хотя зловонный гной фанатизма, чванливого невежества и мракобесия еще заливал целые страны, возврата к прошлому уже не могло быть. Как всегда, нашлись люди, способные пожертвовать личным благополучием ради общего блага. Их борьба и гибель всколыхнули многих других — тех, кто еще совсем недавно покорно глотал все, чем пичкали лживые «пророки» и лукавые «мессии».

На Венере об этих событиях знали очень немногие, и как раз те, в чьих интересах было сохранить существующее положение вещей. Корабли, посланные для эвакуации Компаундов, не достигли цели, введенные в заблуждение ложными сигналами радиомаяков. Благополучно сумел сесть только «Гамма-Эол». Обессиленный экипаж еще лежал в рекреационных камерах, когда к кораблю осторожно подобрался ракетобот, до этого в целях маскировки соблюдавший полное радиомолчание. Оставалось неизвестным, каким образом убийцы проникли внутрь «Гамма-Эола» — обманом или силой. Помощник капитана, встретивший их в шлюзовом люке, был убит на месте. Еще четверых членов экипажа, в том числе и капитана, смерть настигла в помещении центрального поста управления. Но затем незваные гости натолкнулись на сопротивление — один из пилотов, находившийся в носовом отсеке, и техник, незадолго до этого спустившийся в машинный зал, успели вооружиться.