Евгений Волков - Землю - кентаврам! [СИ]

— Министра нет! — предупредительно взмахнув перед нами длиннющими ресницами огромных томных глаз, категорично заявила в приемной начальства молодая чопорная кентаврида, в верхнюю половину которой я едва не влюбился с первого взгляда.

— Не надо врать старшим! Совсем распустились в своих кабинетах! — бесцеремонно возмутился Настуриарий, давно достигший возраста, когда пришибить женской красотой практически невозможно, а вялое бюрократическое сопротивление лишь раззадоривает.

— Я пять суток не могу с ним связаться. Между прочим, под угрозой выполнение делового контракта, подписанного нашими цивилизациями — вот о чем речь! Мы летели полдня ради встречи! — взяв пример со старика, поддержал я атаку на изящный бастион министерской приемной.

— Но его действительно нет, вы опоздали! — сраженная нашим бравым кавалерийским наскоком, пролепетала красавица, нерешительно прицокнув украшенным витиеватым орнаментом копытцем с блестящей золотистой подковкой.

Я с легким изумлением поймал себя на мысли, что до сих пор не только не подмечал, но даже не задумывался о тонкостях женского кентавридского педикюра. И уж точно не заглядывался на декольте кентаврид, а вот сегодня, именно сейчас, поди ж ты, на делах государственного значения не могу сосредоточиться!

Кентаврида и вовсе растерялась, заметив такое внимание с моей стороны, смущенно заулыбалась совершенно как любая земная девушка и даже невольно поправила непокорно выбившийся из-за ушка локон волос.

— Завяжи мне хвост узлом! — брякнул озадаченно старик и уже менее суровым тоном проворчал, — молодежь везде одинакова, как ни странно… и все-таки я, то есть мы, настаиваем на встрече с министром! Ведь так, Иван?! — на последних словах старик сделал особый нажим, уставившись на меня в упор.

— Это он мне! — улыбнулся я кентавриде. — Вообще-то меня зовут не Иван, а Геннадий, но здесь это имя как-то не прижилось ко мне, представляете? Глупо, Вы не находите?

Мой неосторожный выброс информации, не переведенной в местную систему общения, ввел очаровательную бедняжку в ступор. Озера глаз заметно помутнели, а лучезарная улыбка превратилась в дежурную стеклянную — для посетителей, которых секретарь министра затруднялась понять.

— Министра нет. — После секундного замешательства настойчиво повторила она, и ее декольте стало притягивать меня чуточку меньше.

— Он покинул планету и не имеет возможности ответить по видеофону? — как можно более саркастично спросил я, отважно выгоняя из головы въедливые клочки тумана женских чар.

— Или его пристрелили повстанцы во время поездки в районы, и он не отвечает, потому что занят организацией захоронения?! — совсем уж несуразно ввернул старик, видимо, в воспитательных целях вознамерившись довести юную кентавриду до истерики. — Говори, где министр, а то мы опоздаем к захоронению, а вдруг — и он тоже! Куда он тогда без нашей помощи денется?!

— У нас нет повстанцев! Министр уехал на срочное заседание правительства! — состояние кентавриды приближалось к нервному срыву, и она инстинктивно прибегла к древнейшему секретарскому способу концентрации для обороны от внешней агрессии: принялась энергично молотить круги ложечкой в чашечке на своем столе, размешивая какой-то ароматный тонизирующий напиток.

— Отправляемся во Дворец правительства, — обратился ко мне старик, тут же забыв про напуганную секретаршу.

— Это закрытое заседание! — крикнула вдогонку кентаврида.

Я не удержался и напоследок обернулся в дверях: разволновавшаяся кентаврихорская красавица дышала глубоко и часто, и выглядела восхитительно. Я уверен в этом наполовину.

Наш груженый уникальными кадастровыми материалами автолет ждал у входа в министерство, и мы направились тревожить вибрацией двигателя нетронутую мостовую еще глубже к сердцу мегаполиса. Что до меня, то вибрации автолета я почти не замечал, так как насыщенность и настырность туристических комментариев моего гида попросту не позволяли уделять подобным мелочам хоть толику внимания.

— А вот учреждение, чья помощь нам совсем не помешала бы! — воскликнул Настуриарий на следующем перекрестке, оборвав на полуслове историю посаженной на разделительной полосе шеренги влажноствольных карликовых деревьев, описываемую взахлеб, — полюбуйся, как зорко всматриваются в каждого прохожего прищуренные глазницы его окон, как нависают над горожанами стены! Даже планировка его рассчитана таким образом, чтобы загораживать как можно больше солнечного света и отбрасывать на улицу максимальную тень!

— Тюрьма, что ли? — вклинился я с наивной догадкой.

— Не кощунствуй, это Департамент информации! — возмутился старик, понизив голос. — Знаешь, как в народе говорят про Департамент информации? — Настуриарий воровато оглянулся и просипел мне в ухо: — кентаврид справляет нужду не там, где кентавриду вздумалось, а там, где департаменту оказалось удобнее за ним следить. — Старик прыснул от смеха, но тут же испуганно вскинулся, пристально вглядевшись в ближайшего прохожего, и с серьезной миной громко продолжил повествование о ландшафтном дизайне столицы.

Мы упорно пренебрегали полезностью пеших прогулок, по-прежнему изображая беспечно мудрое деревенское равнодушие к столичным капризам в ответ на укоряющие взгляды пеших горожан. С каждым кварталом наш автолет собирал таких взглядов все больше, и я без какого-либо восторга подумал, что мой второй визит в столицу кентавридов, скорее всего, сохранится не только в анналах бюрократических хроник.

— Нехорошо как-то! — наконец не выдержал я. — Может, пожертвовать временем и прогуляться к Дворцу правительства пешими? Автолет постоит здесь, никуда не денется.

— Теперь уж ни за что! — с неожиданным озорством возразил Настуриарий. — С последней войны ближе десяти кварталов к Дворцу правительства ни один транспорт не пропускали, разве что правительственные эскорты по специально охраняемому маршруту. А нам осталось-то всего квартал! — и старик хохотнул, как мне показалось после его слов, с легким безумством.

Я выглянул из кабины. Над крышами зданий барражировали три оранжевых катера, причем у каждого на орудийных платформах обязательно что-нибудь торчало. Снизу не разобрать, но нетрудно догадаться, что торчать над обтекаемыми фюзеляжами на орудийных платформах могут лишь приведенные в боевую готовность пушки.

— Жарковато в столице! — прохрипел я, ослабляя сдавивший шею воротник, — а почему нас не остановили?

— Ты не похож на повстанца. Более того, ты и на кентаврида-то похож не полностью, так что командование попросту не решило, что же делать, и сейчас, могу поклясться, в суматохе пытается найти ответственных и согласовать дальнейшие действия с вышестоящими инстанциями! — Настуриарий лучился, как нашкодивший сорванец, и задорно похлопывал меня по плечу: дескать, ни хрена все равно не сделают, так что наслаждайся ситуацией.