Юрий Блинов - Подарок (СИ)

Валентина была впечатлена пламенной речью старого генерала. Она сама позвонила Валерию, и попросила простить ее. Тот повторил свой вопрос, и тогда она дала согласие. Свадьба была богатой и пышной. На нее приехало много старых студенческих друзей молодоженов, многих из которых они не видели в течение долгих лет. Мама Тополя, которая так давно хотела внуков, так и сияла от счастья.

Сам старый генерал тоже пересмотрел свое отношение к работе, да к и жизни вообще. А что? У него ведь тоже были внуки, которых тот практически ни разу не видел! Он теперь не сторонился своих близких, так как причины для скрытности у него теперь отсутсвовали. Бывалый работник спецслужб покинул свое холостяцкое жилище, и теперь жил со своим сыном, невесткой и их двумя замечательными детьми. И теперь, обитая в просторном доме, наполненным голосами, человеческим теплом и детским щебетанием, он все реже вспоминал тот период своей жизни, когда интересы государства были для него важнее своих собственных.

«Главный» прекрасно понимал, что те политические и экономические изменения, которые постепенно происходили в обществе, сведут на нет ту деятельность, к которой он непосредственно был причастен. Однако на вершине власти не спешили с выводами.

Как президент, так и все члены правительства делали все возможное, чтобы финансовая система государства не рухнула. Власть понимала, что настало время менять весь принцип экономики. Но на что нужно было теперь делать ставку, когда нефть, газ, уголь и даже мирный атом уходили в небытие?

Поначалу возникшая паника сменилась действием. Правительство занялось подробным пересмотром приоритетов государственной политики, и детальной проработкой дальнейших планов. Основные законы конституции никто не отменял, а грамотное руководство людям было по прежнему необходимо, как и всегда ранее. Поэтому депутатам нужно было просто сесть и сообща все хорошенько обдумать.

А что же происходило в остальном мире?

Пройдет совсем немного времени, и границы совсем сотрутся – это понимали все без исключения. Но как же быть с государственностью и суверенитетом отдельных территорий? Поначалу было предложено объединить усилия по поиску решений, как и где можно путешествовать по воздуху. Не запрещать же людям в невидимых летательных аппаратах осматривать туристические достопримечательности, если те, к примеру, прилетели из противоположного конца земли.

Но что в данной общеполитической ситуации было действительно важным – никто вовсе не собирался сбрасывать бомбы из тех невидимых «самолетов» на территорию вчерашних противников. Никто не догадался сделать оружие из Луча академика Светлова, и начать им убивать своих врагов. Никому и в голову больше не приходило строить какие нибудь воинственные планы по захвату территорий или в связи с политическими или религиозными убеждениями.

Вы спросите, почему?

Да просто потому, что исчезли причины, из-за которых стоило применять какое-либо оружие против кого бы то ни было из людей. Изменились ведь и сами люди. Вчерашние враги: евреи и арабы, русские и кавказцы, противоборствующие народы в Африке Америке, Европе и Азии – вдруг увидели, что им нечего больше делить. И дело тут было не в экономическом благополучии, наступление которого становилось очевидным абсолютно для всех в ближайшем будущем. И надо сказать по секрету, все перемены происходили вовсе не из-за открытия, которое относительно недавно сделал один скромный ученый из маленького провинциального города N. Просто религиозные мотивы, которые издревле заставляли враждовать даже ближайших соседей, просто не шли в расчет.

Теперь люди в еврейских и мусульманских общинах громко воспевали хвалу Всевышнему, за то, что он перестал гневаться на свои несчастные народы, ниспослав им свою Благодать.

В Москве и по всей России шли службы, где, стоя на коленях, православные люди со свечами в руках, днями и ночами молились Богу. И священнослужителям даже приходилось подменять друг-друга, работая в несколько смен, чтобы справиться с нескончаемым потоком прихожан.

В буддийских храмах монахи пели гимны и звонили в свои огромные колокола, которые оглашали Гималаи своими радостными звонами.

По всему миру люди из общества «Харе Кришна» ходили по улицам со своими бубенцами, и пели мантру санкиртаны, воздавая почести и хвалу Всевышней Личности Господа. Они теперь совершенно бесплатно раздавали свои книги и громко возвещали о наступлении Золотого века, который пришел, наконец, на смену темной эпохи Кали-Юги.

Ну вот, мы, кажется, перечислили всех ключевых персонажей нашего длинного повествования, и знаем теперь, что стало с каждым из них. Но мне думается, что кое-кого, я все-таки упустил из виду.

«Ах, да! — спросите вы. — Но что же стало с нашим славным Константином?».

Смею уверить, что я вовсе и не думал томить своих многоуважаемых читателей в ожидании, чтобы узнать, как же сложилась судьба этого молодого парня, с которого, по сути, и началась наша удивительная история.

После того, как Константин вернулся домой, он довольно долго пробыл там с отцом и матерью, которых так мало видел за последние одиннадцать лет. Те с нетерпением хотели знать, что же происходило с ним за все это время, так как присутствие обоих родителей на суде, прояснило для них далеко не все. Иногда Кот отвечал прямо, но в некоторых ответах откровенно юлил, стараясь сменить тему разговора всякий раз, когда мама начинала спрашивать лишнее. Ему вовсе не нравилось, когда мама задавать вопросы про Алису. Тетка Варя уже по-заговорщески доложила той о «некой симпатичной девушке», с которой они тогда с Котом приходили к ней в гости.

— Это была дочка профессора, — отмахиваясь от мамы, отвечал Кот. — Она славная, но, поверь, я всегда ведь любил одну только Катю.

— Эх, сынок, — вздыхала мама, — я это знаю, но ее теперь не вернешь. Ты сделал все, что мог. И поверь – даже гораздо больше чем кто-то еще мог сделать. Но сын, жизнь ведь не заканчивается на этом. Посмотри вокруг. Ты молод и хорош собой. И что же, пойдешь теперь в монастырь на постриг?

Константин улыбался, ласково брал мамины ладони в свои и клятвенно убеждал ту, что отправляться в монастырь вовсе не собирается.

Им было здорово втроем, в их старенькой, уютной квартире, правда отец долго не мог привыкнуть к тому, что его сын как-то настороженно реагирует на чириканье воробьев за окном. Прошлое с трудом покидало молодого человека: парню еще долго казалось, что за ним кто-то охотится.

— Да успокойся, сын! Выкинь из головы свою дурацкую паранойю, — говаривал батя Константину, когда они, бывало, обедали на кухне. — Ну кому ты, нафиг, теперь нужен?