Роберт Хайнлайн - История будущего [сборник]

Мне никогда еще не приходилось совершать затяжных прыжков. Я всего-то прыгал два раза, оба прыжка были учебными под надзором инструктора, что только и требовалось от кадетов перед сдачей выпускных экзаменов.

Пока я падал, зажмурив глаза, я чувствовал себя вполне пристойно, если не считать непреодолимого желания дернуть за кольцо. Рука сама отыскала кольцо, и пальцы вцепились в него. Я приказал пальцам отпустить кольцо, но они почему-то не подчинились. Но открывать парашют нельзя было ни в коем случае — я был еще слишком высоко и, как только парашют раскроется, я стану медленно передвигающейся целью, которую может сбить каждый желающий.

Я намеревался открыть парашют где-то в пятистах футах над землей, но мои нервы не выдержали, и я не дождался. Почти прямо подо мной был большой город — Прово, штат Юта, и я смог уговорить себя, что если не потерплю еще хоть секунду, то опущусь посреди этого города.

Я дернул кольцо и в течение двух страшных секунд был уверен, что мне достался негодный парашют. Но тут парашют весьма чувствительно для меня раскрылся. Я глубоко вздохнул — легкие стосковались по густому воздуху.

Я не видел земли, но чувствовал, что она близко. Я подогнул, как положено, колени, и тут же земля стукнула меня по ногам, и парашют потащил за собой, ударяя о кусты и волоча сквозь колючки.

Следующее, что помню: я сижу на поле, засеянном сахарной свеклой, и потираю ушибленную коленку. Шпионы во всех книжках Зарывают свои парашюты, так что и мне тоже, очевидно, положено было закопать свой. Но, во-первых, я устал, во-вторых, у меня не было с собой лопаты, а в-третьих, мне не хотелось копать землю. Я затолкал его в трубу под дорогой и пошел по обочине к огням Прово.

Из носа и левого уха шла кровь и засыхала на лице. Я был покрыт грязью, разорвал брюки, шляпа моя осталась бог знает где, коленка болела. Чувствовал я себя — хуже некуда.

И все-таки я с трудом удерживался, чтобы не засвистеть. Да, они за мной гонятся, но они гонятся за пустой ракетой. Я надеялся, что мне на этот раз удалось их провести, — и тогда я свободен и сравнительно легко отделался… Если уж скрываться где-нибудь, то лучше места, чем штат Юта, не придумаешь. Это всегдашний центр ересей с тех пор, как была уничтожена мормонская церковь [63], еще во времена Первого Пророка. Если я не попадусь на глаза полицейским, можно надеяться, что местные жители меня не выдадут.

И все-таки я покорно бросался в пыльную канаву каждый раз, когда мимо проносились огни машин, и прежде чем достиг города, я покинул дорогу и пошел напрямик полями. Я вошел в город узкой, слабо освещенной улицей. Оставалось два часа до комендантского часа, и мне надо было выполнить первую часть плана, пока на улицах не появились ночные патрули.

Больше часа бродил я по жилым районам, прежде чем нашел то, что нужно, — аэрокар, который я мог украсть. Это был «форд», припаркованный у неосвещенного дома.

Укрываясь в тени, я подкрался к нему и сломал перочинный нож, стараясь открыть дверь, и все-таки открыл ее. Зажигание было выключено, но я и не надеялся на повторную удачу. Устройство двигателей входило в программу обучения в училище. Спешить было некуда. Через двадцать минут я замкнул цепь.

Не спеша выехал я на улицу, завернул за угол и включил фары. Затем открыто проехал через весь город, как фермер, возвращающийся с городского богослужения. Мне не хотелось встречаться с полицейским кордоном у выезда из города, поэтому, как только дома стали мельчать и расстояние между ними увеличиваться, я свернул в поле. Неожиданно переднее колесо провалилось в канаву. Мне ничего не оставалось, как взлететь.

Двигатель кашлянул и заурчал. С треском распахнулись крылья аэрокара.

Земля ушла вниз.

Украденная мной машина оказалась и старой, и плохо ухоженной. В двигателе что-то постукивало, и ротор вибрировал так сильно, что мне это не понравилось. Но она летела, и горючего должно было хватить до Феникса. Хуже было полное отсутствие навигационных приспособлений, если не считать нескольких старых карт, которые раздаются нефтяными компаниями. Радио в аэрокаре не работало. Ну что ж, у Колумба и этого не было. Я знал, что Феникс лежит на юге и до него пятьсот миль. Я держал высоту пятьсот футов.

Никаких следов погони. Очевидно, мою последнюю кражу не обнаружили. Мне пришло в голову, что за мной тянется хвост преступлений, слишком длинный для маменькиного сыночка: соучастие в убийстве, ложь Великому Инквизитору, измена присяге, присвоение чужих документов и дважды — кража. Конечно, оставались еще поджог и изнасилование. Я решил было, что обойдусь без изнасилований, но тут же подумал, что женитьба на святой дьяконессе может быть расценена именно так. Что ж, терять мне больше нечего.

Я не стал передавать управление автопилоту, потому что старался обходить города на почтительном расстоянии. Лишь отлетев на сто миль к югу от Прово, я решил, что могу позволить себе поспать.

В тех краях, за Великим Каньоном, люди попадаются очень редко. Так что я приказал автопилоту поддерживать высоту восемьсот футов от поверхности земли, перебрался на скамейку для пассажиров и тотчас же уснул.

Мне снилось, что Великий Инквизитор старается сломить мой дух, пожирая в моем присутствии сочный бифштекс.

— Признавайся! — кричал он, откусывая кусок от бифштекса и смачно пережевывая его. — Признавайся, и сразу станет легче. Тебе кусочек от серединки или поджаристый краешек?

Я был готов уже во всем признаться, но, на мое счастье, проснулся.

Ярко светила луна. Мы как раз подлетели к Великому Каньону. Я метнулся к рычагам и взял управление на себя, испугавшись, что простоватый автопилот сойдет с ума, стараясь удержать нас на высоте восьмисот футов от поверхности гигантских ступеней каньона.

Открывшийся передо мной вид поразил меня настолько, что я на время забыл о голоде. Если вам не приходилось видеть Великий Каньон, то не стоит тратить время, рассказывая вам об этом. Но я могу порекомендовать вам поглядеть на него ночью при свете луны с высоты птичьего полета.

Через двадцать минут мы пересекли Великий Каньон, я снова передал управление автопилоту и принялся обшаривать аэрокар, не пропуская ни одного ящика, ни одного шкафа, ни одного укромного местечка в поисках пищи. В результате я раздобыл дольку шоколада и несколько орешков арахиса. Таким образом, я устроил пышный пир. Я считаю, что мне сказочно повезло, потому что я готов уже был обсасывать кожу с сидений. Я устроил себе пышный пир… ведь у меня во рту не было ни крошки с самого Канзас-Сити. Проглотив трофеи, я снова уснул.

Я не помню, чтобы я включал будильник, но звон разбудил меня перед самым рассветом. Рассвет над пустыней — не менее потрясающее развлечение для туриста, но, к сожалению, мне пришлось заняться штурманскими обязанностями, и я мало что увидел. После нескольких минут упорных подсчетов я пришел к выводу, что, если мои поправки на ветер были правильными, через полчаса я должен увидеть Феникс.