Евгения Петроченко - Не место для якоря [СИ]

Остаток вечера и ночи пролетел словно мимо меня. Этот праздник жизни и молодости казался чужим, как будто я на него забрела по ошибке, и единственное, что связывало меня с ним — теплая рука Яна. Но даже она не спасала в этот день от мыслей в голове.

Прохладные простыни принесли долгожданный покой телу, но не охладили мыслей. Саша и новоприобретенные друзья, даже Ян, знали, чего хотят от жизни и, не стесняясь, шли к своей цели. Живой, активный, ироничный Ян выбрал наиболее подходящее себе занятие, связанное с движением. Его тянуло к этому с детства, и он шел по жизни совершенно правильно, следуя своим природным талантам и осознавая, что делает его счастливым. Я же приехала сюда не в поиске разгадки тайны, которая, хоть меня и волновала, но была лишь занимательной головоломкой, а стремясь понять, что же я хочу от своего собственного будущего.

Подумать только: я всю жизнь словно иду на невидимом поводке, не беря контроль в свои руки. Я хорошо училась, потому что могла, потому что мне это легко давалось, поступила на учителя химии, так как мне нравились химические уравнения, особенно в органической химии. Это ведь такая основополагающая наука, на которой держится всё вокруг: и живое, и неживое. Но уравнения напоминали мне кубик Рубика — один раз соберешь, уяснишь принцип и дальше можешь собирать его всё быстрее и быстрее. Я научилась, и что дальше? Цель всей жизни в передаче знаний детям я не видела.

Что же представляет собой мой персональный смысл жизни? Любовь, это само собой. И хотя многие думают, что жизнь подчинена любви, семье и детям, я, хоть и понимала важность этих компонентов простого человеческого счастья, стремилась к большему: больше знаний, больше загадок, больше приключений. И каковы теперь будут приключения учителя химии? Прямо так и видятся названия книг о моей жизни: «Учитель-химик и тайна взрыва в колбе», «Учитель-химик и дыхание сероводорода» или «Учитель-химик. Хроники любителей этанола». Увлекательная жизнь, ничего не скажешь!

В детстве я мечтала путешествовать и вместе с Яном как-то вырыла огромную яму в саду за многоэтажным домом. Мы хотели выкопать туннель, проползти через центр Земли и оказаться в тропиках, где живут яркие попугаи с гигантскими клювами, или достичь индейцев, прожить всё лето с ними в вигвамах и только и делать, что жечь костры и рисовать рисунки на песке. Со временем мечты менялись под влиянием книг, и вот я уже представляю себя юной волшебницей на самом смелом факультете, которая своей палочкой дает отпор противному белобрысому негодяю. Я летала на метле, контрабасе, заставляла драконов чихать и выигрывала благодаря этому матчи, патрулировала московские улицы по ночам и охотилась на вампиров, поступала в Незримый университет…

А когда наступала ночь, я оказывалась в фантастическом мире, где можно было поиграть в салочки с динозавром, полетать над горами в маленьком сером жуке или в космосе в большой стальной птице, встретить разумных чудаковатых пришельцев, гнаться за песчаным осьминогом, убегать от деревьев, запрыгивать на гигантских бабочек и на их крыльях проноситься над пропастью… Эти сны были прекрасны, и наутро во мне кипела жизнь: я вставала рано в университет и не опаздывала на пары, рисовала маслом, чувствуя невероятный прилив вдохновения, или же закрывала глаза и дописывала в воображении, что же там могло произойти дальше. Этот мир был мечтой, недостижимым идеалом, который никогда не станет частью моей жизни.

И с каждым днем я всё сильнее осознавала, что то, чем бы я на самом деле хотела заниматься, то, что является моей настоящей, не приземленной мечтой, просто не существует. А как вообще можно жить, если понимаешь, что родился не в то время и не в том месте? Что то, самое главное, самое важное на свете приключение, может осуществиться лишь в твоем воображении?

Утренний лес был полон шорохов и легкой прохлады. Мы продолжали свой путь, решив сегодня же дойти до места пропажи экспедиции и не отвлекаться на пополнение запасов воды. Теперь нам уже было известно, где искать их на обратном пути. Браслет показывал 17:24, а значит, не прошло ещё и суток. К этому времени, по прикидкам Ивана, мы прошли чуть больше двадцати пяти километров, но дальше дело должно пойти быстрее. Мы вполне приспособились к преодолению препятствий, а мысль о том, что нам осталось до цели примерно столько же или даже меньше, очень грела душу и подстегивала идти вперед.

Мы сделали небольшой крюк, обойдя по левой стороне прогалину по кромке леса, чтобы не наткнуться на логово динозавров, но всё равно с одним из них пересеклись. Он неожиданно выскочил на открытое место в погоне за более мелким видом, и мы резко отпрянули вглубь чащи и спрятались за первое попавшееся поваленное дерево. Когда дикие рыки и страшные чавкающие звуки немного смолкли, мы снова вернулись к краю леса, стремясь не выходить на открытое пространство.

Но мы поспешили. Этот гигантский ящер, определенно воссозданный на основе ДНК тираннозавра, ещё не закончил свою трапезу. Посреди поляны валялись кровавые ошметки плоти, и это отвратительное зрелище заставило взбунтоваться мой желудок. Я почувствовала резкий приступ тошноты, а суда по зеленеющим лицам команды, они разделяли мои чувства. Шота, более-менее хорошо державшийся, ухватил меня за руку и потащил обратно к стволу дерева, а за нами подтянулись и остальные.

Мысленно я была готова к увиденному, так как естественные законы природы никто не отменял, и на других планетах, где о существовании человека ничего не напоминает, будет вестись подобная жизнь с подобной пищевой цепочкой. Хищники и паразиты есть всегда, но кровожадное убийство противоречило всем принципам жизни человека нашего времени. Даже уверенный в себе Иван растерял прежнюю браваду, столкнувшись с такой жестокой действительностью. А я никогда прежде не видела, чтобы кто-то сознательно причинял боль более слабому существу.

Шота, самый подготовленный из нас к работе с плотью живого существа, быстро оправился. Его первое замешательство было вызвано скорее не ужасом от кровожадности огромного острозубого монстра, а от неожиданности развернувшейся картины. Алиев скомандовал нам идти по кромке леса, пусть и отклонившись немного от курса, но не наблюдая ту жуткую картину.

Далее путь проходил в молчании. Лес всё так же производил угнетающее впечатление, а после увиденного опасность мерещилась за каждым кустом. Однажды мы заметили довольно крупного растительноядного динозавра, видоизмененного зауропода, который направлялся к оставшемуся уже позади нас озеру. Он даже не обратил на нашу компанию никакого внимания, а мы при его неожиданном появлении отупели и не успели шмыгнуть за дерево. Динозавр, сверкая в редких просветах небесного светила среди листвы деревьев серебристой кожей с костяными наростами, пронесся мимо. Мы же поняли, что нужно брать себя в руки, иначе пропустим кого-то, действительно представляющего опасность.