Александр Сороковик - Синяя лихорадка

– Бешт ы и б е шки, – поправил служитель, – пойдёмте, я свяжу вас с представителем Департамента, и вы обговорите все детали. Своего бешта вы, разумеется, можете взять с собой.

Через два месяца с космодрома Авроры стартовал звездолёт, на котором улетали три Почётных гражданина, увозившие трёх представителей местной фауны: одного бешта – толстого, рыжего, похожего на своего нового хозяина, и двух молоденьких изящных бешечек: полосатую и чёрно-белую. Законы Авроры были соблюдены – каждый Почётный гражданин может вывезти только одно животное.

– В конце концов, милый, ты совершил очень удачную сделку, – новая Почётная гражданка была не просто изящной хорошенькой блондинкой, но и главным советником и секретарём у своего мужа, – у этих ребят неплохое будущее, и свои дивиденды с наших инвестиций рано или поздно мы получим. А пока удовлетворимся прибылью с нескольких первых помётов наших питомцев.

– Я думаю, мы их не будем продавать, – задумчиво промолвил муж, – мы их подарим. Подарим хорошим, добрым людям, страдающим от полчищ наглых крыс и мышей! Мне недавно жаловался советник министра, да и у главного прокурора с этим проблемы…

– Отличная идея! И не забудь ректора Центрального университета, у нас дочка школу заканчивает. – Она ласково посмотрела на тоненькую девчушку-подростка, увлечённо гоняющую клавиатуру на телефоне, а другой рукой поглаживающую блаженно развалившуюся на её коленях полосатую мурчалку. – Да, кстати, давай сразу привыкать к тому, что мы везём не кошек, а бешек. Так сказано во всех документах, а зачем нам неприятности с Таможенным контролем Метрополии?

– Вот так, внучек, и стали мы первой среди Внешних Колоний. Мало кто понимал тогда Марка, многие требовали срочной распродажи животных, получения быстрой прибыли. Ведь Метрополия и вправду ничего не могла сделать: нет никаких законов, не разрешающих продавать местных животных, похожих на запрещённых к вывозу кошек, как две капли воды.

Потянулись учёные комиссии, завязались споры и дискуссии на тему «Бешка или кошка?», включились разные защитники природы и экстремалы со всех сторон. Когда Метрополии удалось добиться запрета экспорта бешек с Авроры, было уже поздно. Эти животные благополучно расселились по всем Внешним Колониям и спокойно размножались, наплевав на все запреты.

Нас, конечно, пытались задавить, устроив экономическую блокаду, но из этого ничего не вышло. К тому времени наш торговый бренд «Бешка» завоевал сумасшедшую популярность – ты прекрасно знаешь, сколько отличных товаров выпускается под этим именем, у нас открывались филиалы известных компаний, в Университете нашей столицы хотели преподавать лучшие профессора, мультсериал «Космические Бешки» бил все рекорды просмотров.

Так что, внучек, сиюминутная прибыль не всегда самая лучшая. Иногда нужно немного потерпеть, чтобы потом получить неизмеримо больше. Ведь теперь очень многие Колонии ориентируются не на Метрополию, а на нас – сильную, мощную, динамично развивающуюся Аврору.

– И всё это благодаря бешкам? – спросил внук, мальчишка лет восьми, удивлённо разглядывая крохотного мяукающего малыша, которого бережно нёс за пазухой из дома соседей, к себе на постоянное жительство.

– Нет, не столько бешкам, сколько умным и прозорливым правителям, таким, как Марк. И кстати, пора вернуть бешкам их родное имя, мы сейчас начинаем всем говорить об этом. Пусть они называются так, как было изначально: кошки и коты!

– Кошки. Коты. – задумчиво повторил внук. – Ты знаешь, дед, мне так даже больше нравится. У меня теперь будет жить настоящий кот! – и он радостно засмеялся.

– И когда кончится эта проклятая жара? Десять утра, а уже пекло!

– Не говори. Ни одного пассажира за три дня. – Алекс взглянул на типа, который до смерти надоел ему за это время, но, всё же, улыбнувшись своей белозубой улыбкой, добавил: – Как будто все попрятались в норы и затаились! Неужели никому не нужно никуда лететь?

– Не «никуда», а в Татаму, – кадык на худой шее его собеседника дёрнулся. – Мне плевать на тех, кто летит в другом направлении!

– Не огорчайся, Гарви, скоро появятся, – Алекс поморщился от запаха дешёвого виски, которым разило от собеседника, отошёл к музыкальному автомату, бросил никель. [4] Никель – пятицентовая монета. (Дело происходит в 1950-х годах) Пластинка опустилась на диск и зазвучала популярная песенка Патти Пэйдж «Tennessee Waltz»:

На вид Гарви лет сорок пять, высокий, худой, плохо выбритый, маленькие глазки спрятаны под кустистыми чёрными бровями. С утра начинает напиваться в баре (в такую-то жару!), при этом становится всё более агрессивным. Ругает всех подряд, цепляется к официантам и работникам маленького аэропорта. Он неплохой пилот, но крупно повздорил с руководством: то ли из-за пьянки, то ли пассажирам нахамил. Теперь летит домой, в долгосрочный отпуск – без оплаты, разумеется – а как дальше будет, неизвестно.

Алексу двадцать шесть. Среднего роста, крепкий, улыбчивый, светловолосый. Он арендует у Компании маленький самолёт, и возит пассажиров по незначительным городишкам на Южном побережье. А вот на север, в столицу штата, три раза в неделю летает большой четырёхмоторный «Боинг».

Полёт в Татаму стоит двести долларов. На четверых – по пятьдесят. Не хочешь ждать попутчиков – плати все двести и лети один. Гарви платить не хочет. Четвертый день ждёт попутчиков, торопиться ему некуда. Четвёртый день отравляет существование всем окружающим.

Вдали, на серпантине дороги показался автомобиль. По тому, как он быстро и хищно глотал мили, оставшиеся до аэропорта, было видно, что машина мощная и дорогая. Так и оказалось. Открытый «Ягуар» последней модели словно в прыжке подкатил к зданию и, резко затормозив, замер у входа.

Открылась правая дверца, на тротуар вышла девушка. Невысокая, ладная. Тёмно-зелёное с коричневым дорожное платье, каштановые волосы собраны в пышный хвост, на голове соломенная шляпка с коричневой лентой. В руках – небольшой чемоданчик и зонт.

Повернулась к машине и помахала огненно-рыжей, в больших солнцезащитных очках, девушке за рулем. Та послала ей в ответ воздушный поцелуй, и «Ягуар», завизжав покрышками, резко рванул с места.

Алекс разочарованно вздохнул. Девушки, приезжающие на таких машинах, не летают ни в Татаму, ни в другие городишки Южного побережья. У неё, наверное, билет на «Боинг». Она летит в столицу штата, а потом дальше, в Нью-Йорк.

Однако девушка миновала стеклянные двери, ведущие в здание аэропорта, и уверенно направилась к их столику. Остановилась, приветливо улыбаясь.