Алексей Корепанов - Стрелы в полёте. Круги рая. Охотники неземные

– Слышал, слышал, – покивал мэр и вежливо спросил: – И как там Земля?

– Земля в порядке, – столь же вежливо ответил я. Не нравилось мне его безразличие. – А что вот у вас здесь происходит? Мы же о вас ничего не знаем. Кто вы, что вы?

Мэр, казалось, думал о чем–то своем. Внезапно он посмотрел на меня с интересом.

– Так ты разведчик, говоришь? И связь у тебя с этой вашей базой есть?

– Нет, – честно признался я. – Связь была в капсуле. Но искать меня, конечно, будут.

– Когда?

Я пожал плечами.

– Ну уж не завтра, и даже не послезавтра. Но будут.

Взгляд мэра вновь потух. Он молча сидел и курил и, казалось, забыл обо мне.

– Может быть, вы все–таки хоть что–нибудь расскажете о себе? – сдержанно спросил я.

Мэр потушил сигарету о каблук и бросил окурок на ковер.

– Ты думаешь, кому–то это нужно? Ошибаешься, приятель. Не все ли равно?

Кажется, опять начинались загадки и равнодушие. Но я уже знал, что не все в Городе были равнодушными. Были и любознательные. Я прикоснулся к нагрудному карману куртки и там зашуршала записка.

– Я бы все–таки, с вашего позволения, хотел узнать хоть немного о Городе. – Я решил пронять его веживостью. – Хотя бы в самых общих чертах.

– В общих чертах… – безразлично повторил мэр. – Просто живем мы здесь, приятель. Давно уже живем. Существуем. А что Город? Город как город. Все автоматизировано, все идет по замкнутому циклу. Никаких забот. Только кнопки нажимай. – С каждым словом мэр почему–то все больше мрачнел. – Ни в чем отказа нет, приятель. Заводы–автоматы на окраине, под землей, туда не пройти и не проехать, потому как наше вмешательство машинам вовсе ни к чему. Они и так все делают, как надо. Могу тебе и схему показать, – мэр кивнул на стеллажи, – где–то есть она, только искать надо. Да и заче м тебе схема, приятель? Ясно ведь и без схемы.

– А откуда вы здесь? И почему?

Мэр пожал плечами.

– С 3емли, откуда же еще. А почему?.. Видно, кому–то надо было это, я так думаю. Не я же решал. Я что – я сижу вот, газеты читаю. – Он бросил взгляд на небрежно отброшенную газету и стряхнул пепел на пол. – Развлечение. А мэр я по наследству, приятель.

Он замолчал, забарабанил пальцами по столу, а потом тщательно потушил очередной окурок о телефон. Я проследил за тем, как он старательно стирает с телефона черное пятно и машинально спросил, размышляя над его словами:

– А почему без диска?

Мэр удивленно посмотрел на меня.

– У вас там, на Земле, что – телефонов нет?

– У нас окты.

– А у нас телефоны, – равнодушно сказал мэр и опять закурил.

Это был не человек, а какая–то курительная машина. Я уже задыхался от дыма. Пепел летел на стол, на аккуратный костюм мэра, но он, казалось, этого не замечал. Сидел, развалившись в кресле, сощурившись, смотрел на дверь, и курил, курил, курил.

– И газеты еще есть, – сказал он с неожиданной злостью. – Проще простого. Поднял трубку и говори о чем угодно – хоть стихи собственные читай, хоть рассказывай, что и где интересного увидел, кто когда напился, да что делал, да кто с кем переспал – все напечатают, а утром получишь на стол вместе с завтраком. Очень удобная штука. Типография, кстати, прямо под нами. Там тоже одни машины.

Судя по всему, газеты ему чем–то здорово насолило. Может быть, кто–то выставил его в неприглядном виде? А он все–таки власть…

Мэр прикрыл глаза, потер ладонью висок.

– Ладно, иди, приятель. Знакомься, развлекайся. Время еще есть.

Его похоронный тон очень напоминал излияния розового поклонника Агадона и вынудил меня задать еще один вопрос:

– Bpемя – до чего?

– Иди, иди, приятель. Прием окончен.

Общаться со мной он явно больше не собирался, и я не был уверен, что смогу убедить его продолжить разговор.

Я встал и еще раз прикоснулся к нагрудному карману, в котором лежал сложенный вчетверо листок бумаги.

– А где у вас Сад Трех Покойников?

– Вот это правильно, – одобрительно сказал мэр. – Гулять так гулять. В двадцать первом секторе, приятель.

В безлюдном зале я еще раз перечитал записку, которую подсунули под дверь моего временного жилья. Я обнаружил ее утром, собираясь в мэрию, и сразу вспомнил четверку парней на перекрестке и неясную тень на лестнице.

«Зачем здесь шляешься? Ждем вечером в Саду Трех Покойников. Не придешь – пожалеешь». Подпись отсутствовала.

Это было немного смешно и интересно, и я тогда же, стоя у двери, решил обязательно придти вечером в сад с таким малопривлекательным названием.

Я медленно порвал записку, бросил обрывки под кресло и вышел на улицу.

Итак, давняя неизвестная колония землян. Исход с Земли, скорее всего, тайный, не подлежащий разглашению. Впрочем, надо будет сделать запрос в информаторий – вдруг сохранились хоть какие–то сведения? Причина исхода? Кто–то поставил эксперимент на выживание? Практическое воплощение идей космической колонизации? Побег? Многолюдная, технически оснащенная колония, этакий рай, где блага сами падают в руки с нажатием кнопки. Так почему же они не поют, не танцуют, не наслаждаются беззаботной жизнью? Какая заноза сидит в теле Города?..

Я бродил, бродил по безликим кварталам и никак не мог сообразить, что же делать дальше. Где искать занозу?

Те же мысли занимали меня и в моем временном пристанище. Я вышагивал по комнате от стола к дивану и обратно, и легкие стаканчики хрустели под моими подошвами. За окном кто–то бледный и волосатый сидел посреди улицы, обхватив руками острые колени, и уныло свистел, раскачиваясь в такт свисту. Небожитель…

Устав от вышагивания по комнате, я прилег на диван и, вероятно, задремал под монотонный свист, потому что мне привиделась вдруг безобразная бородатая рожа, подмигивающая красным глазом. Рожа соскочила с майки розового поклонника Агадона, нависла надо мной и раскрыла клыкастую пасть. Черные космы упали мне на лицо, я, задыхаясь, рванулся в сторону – и проснулся. Кровь била в виски, спина взмокла от пота. Убрав из раковины пустые бутылки, я подставил голову под кран. Оцепенение проходило, на смену ему шли бодрость и уверенность в успехе. Ощутив подъем жизненных сил, я решил использовать его для благоустройства быта и, разыскав тряпку, принялся наводить порядок в квартире.

Сил я не жалел, но все–таки повозиться пришлось порядочно – грязи хватало. Небо уже потемнело, когда я управился с уборкой, принял душ и с удовольствием отведал яства, преподнесенные продуктопроводом. Райские жители питались совсем неплохо, во всяком случае, не хуже, чем мы на нашей современной великолепной базе. Как там моя база? Что–то там Зоечка поделывает, грустит ли? Снаряжает ли помощь Дитрих? Пора бы им уже и сообразить, что со мной не все в порядке. Впрочем, пока соберутся да пока доберутся…