Виктор Ким - Реалрпг почти альтистория-4

— Я знаю, Центризбирком их не разрешил, но теперь же у нас будет триллион, малой части достаточно, не на подкуп, как это можно, а на решение организационных вопросов, чтобы убедить членов ЦИК принять правильное решение.

— Ладно, допустим, ЦИК разрешил, а Государственная дума на своём заседании признаёт этот референдум неконституционным.

— Да, Витя, на решение организационных вопросов думы изрядно денег потребуется, их там слишком много, проще, наверное, подать жалобу в Конституционный суд, он не такой многочисленный, деньги же ещё от триллиона остались?

— Конечно, остались, и много, но, может быть, есть смысл сэкономить на Центризбиркоме, раз всё равно в Конституционный суд жалобу подавать? Ну, а сэкономленные деньги пригодятся для следующих референдумов, их же не один потребуется?

— Ты прав, ещё как не один, только, боюсь, они следующие подобные законы будут принимать быстрее, чем мы их референдумами отменять. Но польза всё равно будет, ускорится формирование гражданского общества, хотя, без перевыборов думы никак не обойтись, а они только через два с половиной года в сентябре 2021. Да-а, быстро не получается даже с триллионом, впрочем, есть ещё выборы по субъектам федерации, они раньше начинаются. Их, конечно, много, но каждые в отдельности обойдутся намного дешевле, чем федеральные.

— Есть, Таня, ещё проблема с правильностью подсчёта голосов, как комиссиями на участках, так и электронной системой ГАС-выборы.

— Ну, на участках, наверное, поможет хорошая оплата за честную работу, от триллиона остались же ещё деньги. А насчёт электронной системы, ты же сказал, что есть любые возможности? Хотя уже вижу, что быстро не получится, или серьёзнее подумать нужно. Ладно, пошутили и хватит, понимаю, что ты меня отвлечь и успокоить хочешь. Завтра я со Стрелкой не смогу остаться, есть дела за городом, так что, скорректируй свои планы, если на меня рассчитывал.

— А что за дела, если не секрет?

— Я договорилась взять интервью у председателя совхоза имени Ленина, Павла Николаевича Трудинина, поеду утром на своей машине.

— Надо же, какое совпадение, встреча с ним есть и в моих планах.

— Именно завтра?

— Можно и завтра, особенно, если ты нас со Стрелкой подвезёшь.

— Согласна, мне с вами почему-то спокойнее.

Танин водительский стаж составлял полных три года и управляла она своим голубым Фольксвагеном гольф универсал, того же возраста, вполне уверенно. Дремлющая на полу задних сидений Стрелка, опыт езды в салоне автомобиля у неё был, относилась к поездке индифферентно. У сидящего на переднем пассажирском сиденье Вити, только однажды появилось желание вмешаться в управление, когда едущий перед ними автомобиль начал неожиданно резко тормозить перед переключившимся на всего лишь жёлтый свет светофором. Но Таня справилась сама, продемонстрировав вполне хорошую (для женщины) реакцию, и остановилась за пару метров до вставшей перед ней машины.

Тем неприятнее для неё был раздавшийся сзади бум-м, толчок и звук битого стекла. В отличие от неё, водитель следующей за ней чёрной машины с мигалкой на крыше, с торможением не справился, но выскочил из своей машины и подбежал к сидящей за рулём женщине с завидной оперативностью.

— Ты почему, сучка, так тормозишь, не видишь, что за тобой машина с мигалкой едет? Напокупали всякие б#### прав, а ездить не научились!

— Я никаких правил не нарушила, остановилась потому, что машина передо мной резко затормозила, и вы это прекрасно видели, — Таня показала на тронувшуюся с места машину. — Это вы с управлением не справились, и разговаривать вам следовало бы повежливее.

Эти слова, как и звук дёргаемой подбежавшим водителем ручки двери, Витя слышал, не спеша выбираясь из автомобиля. Обойдя Танин фольксваген сзади, через узкий зазор между столкнувшимися машинами, он обратился к вошедшему в раж водителю: Мужик, ты ведь, действительно, не прав, не соблюдал дистанцию, обеспечивающую безопасность движения, или с реакцией у тебя проблемы. Да и женщине хамить не нужно, она вполне вежливо с тобой разговаривает.

— Это ещё что за хрен с бугра тут нарисовался? Тоже проблем захотелось? — водитель развернулся в сторону стоящего у заднего крыла молодого парня.

— Я, вообще-то, пассажир этой машины, и свидетель произошедшего заодно, похоже у тебя проблемы не только с реакцией, но и с наблюдательностью.

— Я тебе, сопляк, щас объясню про реакцию, — крупный, лет 35 мужчина, с лишь намечающимся брюшком, подскочил к Вите и нанёс, точнее попытался нанести, довольно хорошо поставленную тройку.

Видимо бывший боксёр, подумал "жертва агрессии", аккуратно отводя рукой удары в сторону. Сам он ни одного удара не нанёс, лишь мягко оттолкнул нападавшего, когда тот после промаха едва не вошёл в клинч. Вторая попытка завершилась также. В этот момент из представительского автомобиля показался пассажир, до того внимательно наблюдавший за происходящим. Этого депутата Государственной думы, бывшего чемпиона Европы и мира по боксу в тяжёлом весе, Александра Забелина, Витя опознал ещё сидящим в автомобиле, и сейчас ждал его реакции.

— Василий, оставь его, — обратился депутат к своему, тяжело дышащему водителю, — не видишь, он с тобой просто забавляется.

Забелин смотрел на молодого, довольно высокого, хотя и заметно ниже него самого, темноволосого, темноглазого, с грубоватыми, но правильными чертами лица, парня, спокойно и уверенно встретившего его взгляд, и думал, не подстава ли это. Парень явный профессионал, причём высокого класса, Александр не чувствовал никакой уверенности, что он смог бы с ним справиться даже в свои лучшие годы, несмотря на преимущество в росте и весе.

— Я вас узнал, Александр Алексеевич, боксёров вашего уровня в Советском Союзе было немного, насколько мне известно, сейчас вы в Госдуме заседаете?

— Да, это так, хотите об этом поговорить? Раз уж нам всё равно полицию ждать, можно и поговорить, хотелось бы только знать с кем. И почему вы не нанесли ни одного удара в ответ?

— Меня зовут Виктор, бить в ответ с моей стороны было бы неспортивно, поговорить действительно интересно, я лишь закончу маленькое дельце, — в одно неуловимое движение парень оказался около проштрафившегося водителя, а левое ухо последнего в его правой руке, — Василий, вопрос не закрыт, мы ждём от тебя извинений.

— А не пошёл бы ты… а-а-а, — сильнейшая боль пронзила не только ухо, но и всю голову и тело хама, упав на колени, он продолжал вопить.

— Извинись, — подал совет, наблюдавший за уроком вежливости депутат.

— Извини… те, — выдавил из себя воспитуемый, был тут же отпущен, боль сразу же ослабла, тело перестало дрожать, и постепенно прошла совсем.