Алена Некрасова - Император рая

— Я не думаю, что они вот так сходу слились с теми людьми, что тогда жили на Земле, — ответил Алекс. — Я в принципе не думаю, что настолько развитую расу устраивала роль простых смертных. Может, история об этом и умалчивает, — пожав плечами, поведал брат, — но мне больше видится то, что менталисты стали для молодого человечества богами.

— Это уже давно не великая тайна, — ответил я. — Просто неофициально признанный факт, который понятен каждому мало-мальски сообразительному существу.

— Нет, конечно, не тайна и не открытие, — согласился Алекс.

— Тогда к чему столь долгий экскурс в праисторию? — поинтересовался я, уже успев устать от затянувшейся беседы. А может, просто дело в алкоголе. Коньяк неплохо ударял в голову.

— Но все-таки, со временем, — продолжал игнорировать мои возмущения Алекс, — так или иначе, но менталисты стали частью человечества. Возможно, от того, что те жалкие остатки великой расы не являлись настолько развитыми, как их предки, может еще почему-то, но менталисты, как бы они там раньше ни назывались, перестали существовать как отдельный вид. Они смешались не только с людьми, — остановив мои возражения, продолжил брат, — но именно среди нас их ген проявляется наиболее часто. Среди всех пятидесяти трех ныне разумных рас на последнем месте в этом вопросе стоят нимирцы.

— Среди них вообще не рождается менталистов.

— Правильно, — кивнул брат, — потому что их гены подавляют все иные, кроме, как мы уже знаем, людских, — ответил он, указывая на меня. — А менталисты от расы своих родителей не отличаются даже генетически. Но нимирцы нас сейчас не интересуют, — быстро исправился он, видимо опасаясь моего возмущения.

А я и не собирался встревать. Мне уже стало все равно. Да и бокал опять опустел.

— До того момента, пока человечество не столкнулось с другими более или менее развитыми расами, менталистов называли по-разному. Экстрасенсы, колдуны, ясновидящие и прочие. Мы просто не знали, кто они по сути, и часто эти лавры на себя навешивали обычные шарлатаны, — продолжил Алекс, — если ты помнишь, то раньше люди делили себя на национальности по различиям территориальным и физическим.

— Помню, — кивнул я, — а потом вы вошли в состав своего первого межвидового союза и по условиям его соглашения национальности упразднили. Остались только государственные границы. И те исчезли после образования Земного Альянса. Но то, что национальностей официально нет, не мешает людям на них делиться. Некоторые до сих пор чтят тысячелетние традиции, — усмехнулся я, — к чему ты клонишь, брат? — так и не уловил суть нашей беседы я.

— Подожди, — ответил он. — Среди прочих наций имелась одна: у нее не было точной территориальной принадлежности. Некие кочевники. Среди них чаще всего встречались менталисты. Или, по крайней мере, так считалось. Возможно, они даже и были теми остатками погибшей цивилизации.

— И? — скучающе протянул я, какие там раньше были национальности, я помнил довольно смутно.

— И то, что в те далекие времена один очень плохой человек решил извести эту расу и еще несколько под корень. И… — начал, было, брат, но я не выдержал.

— Алекс, ты напоминаешь сейчас меня! Это я рассказываю сказки, у тебя получается из рук вон плохо. Поясни вкратце, что ты от меня хочешь? — раздраженно попросил я.

— То, — встав с места и сбросив покров умиротворенного рассказчика, ответил Алекс, — Хочу, чтобы моим рассказчиком стал ты, — большим глотком брат опустошил все еще полный бокал и повернулся к окну. — Человеку, который одним махом уничижал миллиарды разумных существ, толкать речи о вреде геноцида бессмысленно. Не поверят, — констатировал он. — Мне нужен оратор. Тот, за кем пойдут.

— И ты выбрал меня, — понял я. — Но я уже сказал, что не поддерживаю идею освободить менталистов.

Алекс еще какое-то время постоял у окна. Мне казалось, будто он размышляет над тем, сколько информации может доверить кому-то кроме себя. Наконец, приняв какое-то решение, он вернулся в кресло. Его поза больше не была расслабленной, он весь стал расчетливой версией себя. Алекс посмотрел мне в глаза и произнес.

— Я больше ни под кого прогибаться не намерен. И Альянс, и Совет, и все прочие могут идти далеко и надолго, — не сводя с меня взгляда, он продолжил пояснять свой план до конца. — Я не собираюсь давать полную свободу менталистам. Я хочу вывести их из колоний и сделать своими солдатами. Они будут по-прежнему чипированы, но с другой программой подчинения. Я хочу точно так же стереть расы, как когда-то люди стерли национальности. А за ними и границы. Я собираюсь создать свою империю.

— Величиной с Вселенную, — уточнил для брата масштаб его стремлений я, — не великовато?

— Почему бы и нет, — пожал плечами он. — Да это займет не один год. Нужно будет просчитать массу всевозможных факторов. Но! — он воздел палец к потолку, стараясь показать важность своих слов, — в итоге мы станем свободными.

— Звучит слишком глобально, — засомневался я, — свободными мы можем стать и так.

— Не можем, — отвернувшись, сказал Алекс, — уход из наемников или закрытие конторы ничего нам не даст. Мне не даст, — поправился он.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил я.

— Альянс слишком крепко держал наших бывших начальников за яйца, — горько усмехнулся он, — они выполняли для него намного больше работы, чем мы предполагали. Сейчас Альянс пытается ухватить и меня. — Алекс достал из стола толстую папку и положил передо мной. — Свод правил, старый. Для меня его обещали подкорректировать, — пояснил он. — Я им нужен, даже если с наемниками будет покончено. Меня не отпустят.

— А спрятаться где-то еще? — спросил я, пролистывая бумаги.

— Я уже слышал эту историю. Родители тоже хотели спрятаться. И что в итоге? Кстати, — Алекс нахмурился, — ты обещал мне кое-что рассказать.

— Что именно? — рассеянно попытался вспомнить я. Очень уж увлекательным оказалось чтиво.

— Откуда ты знаешь о том, что родители работали наемниками? — ответил он.

— Когда убегал из дома, кинул себе на комм имеющиеся у нас на тот момент данные, — удивленно начал пояснять я, отложив папку. Как-то не ожидал, что брат вот так переведет тему. — Позже обнаружил среди файлов скрытую папку. Хорошо, кстати, запароленную, пришлось неплохо тогда раскошелиться, чтоб ее расковыряли. В итоге это оказалась база данных твоего отца.

— Какая база данных? — как гончая за след, ухватился за мои слова Алекс.

— Обычная, — ответил я, — примерно такая же, как и та, что тебе досталась от прежних владельцев «Конторы», только устаревшая. Примерно с того момента я и понял, чем когда-то Даниил Селиверстов зарабатывал на жизнь. Еще там нашлась пара счетов. Не особо внушительных — видимо, на черный день. Ими я не рискнул пользоваться. Личные записи, — после этих слов брат даже подался вперед. — Ничего интересного, — успокоил я его. — Нимирская история, с пометками. Информация о Треусе Льяке. Так я, к слову, догадался, кто мой отец. Координаты какого-то хранилища, я так понимаю уже не существующего, и карта к месту, где была спрятана «Крошка».