Рома Ньюман - Психокинетики-2

Широкая тень накрыла Артура. Задрав голову, он увидел двух человек, плавно спускающихся прямо с неба. Разумеется, Волжанский узнал обоих. Личность младшего брата Александра Кравчука не была для него секретом — в отличие от вполне очевидной способности летать.

Серега мягко поставил Малахова на ноги, приземлился сам. Они оказались аккурат перед Волжанским, преградив тому путь.

Артур в очередной раз бросил сетку с Лапшиным и фыркнул, уткнув руки в бока.

— Да вы, блин, издеваетесь надо мной…

Малахов с интересом посмотрел на молодого человека в инвалидном кресле.

— Эрик?

Песков легонько склонил голову.

— Добрый день, господин профессор.

— Я к брату! — Серега побежал к оранжевому куполу.

Волжанский проследил за ним и кивнул через плечо.

— Ставлю сотку, что младший Кравчук — левитант из «прецедента Анжелики».

Владимир Данилович промолчал.

— Вот холера, — покачал головой Артур. — Я мог бы догадаться… У нас ведь никак не получалось проникнуть в его разум.

— Я никогда не считал тебя своим другом, — заговорил Малахов. — Но даже не предполагал, сколько в тебе лицемерия. Ты врал, глядя в глаза, мухлевал за спиной.

— Да мне плевать, Володь, — равнодушно покачал головой Волжанский. — Я даже рад, что сейчас могу говорить без обиняков. Так что знай: мне плевать на тебя, на него, — кивок в сторону Пескова, — на всех вас, уродов. Вы — просто разменная монета.

Владимир Данилович покачал головой.

— Ради чего?

Артур вскинул брови.

— Ради чего? Ты еще спрашиваешь?! Володя, мы с тобой знаем реальное положение дел. Нам известен второй, скрытый ото всех мир. И чем мы занимаемся? Убираем дерьмо за всяким отребьем… — Он пнул безответного Артема, который к тому моменту совсем потерял возможность шевелить конечностями. — С меня хватит! Я заслуживаю гораздо большего — и я свое заберу!

— Мне тебя не понять…

— Конечно, куда уж тебе! Ты же весь из себя — типа, простой мужичок! В своей вечной ветровочке — господи, как она меня бесит! — Волжанский хитро прищурился. — Только меня тебе не провести, Володя… Ты уже взял шефство над младшим Кравчуком, да? Ведь мы оба знаем, зачем он тебе понадобился на самом деле .

— Когда это случилось, Артур? Когда ты растерял свои принципы?

Волжанский запрокинул голову и рассмеялся — нарочито громко, натужно.

— Ты ждешь откровений?

— Чистосердечное признание смягчит наказание.

— Наказание? Какое еще наказание, старина?

— Ты будешь арестован, Артур, — ровным тоном произнес Владимир Данилович. — По делу о государственной измене. Из-за твоих действий погибли военнослужащие.

— Наемники! — поправил Волжанский. — Которые сами действовали вне закона. А факт измены двухгодичной давности доказать непросто.

— Куда проще, чем ты думаешь, — неожиданно заявил Герман Песков. — Если найдется толковый свидетель.

Молодой человек подъехал к Малахову и, развернувшись, встал рядом.

— Ты сейчас про себя? — ощетинился Волжанский. — А ты, собственно, кто такой ? Мальчишка, обозленный на человечество. Организатор побега особо опасного преступника. Которого, кстати, я только что задержал! Вот, собираюсь доставить его бывшим коллегам из ФСБ. Черт, мне же еще и награда полагается, да?

На овальном лице Германа мелькнула холодная улыбка.

— Вообще-то, я говорил не о себе.

Артур настороженно прищурился, не подозревая, к чему клонит парень.

— Ты ведь читал книгу уважаемого Владимира Даниловича? — спросил Песков. — Тогда должен помнить описания случаев, когда один телепат усиливал способности другого. Гиперсенсорная аугментация — кажется, так называется данное явление.

Артур смекнул, к чему клонит Герман, и принялся живо выискивать утраченный пистолет.

— Я никогда не мог залезть в твою голову — даже в моменты сна. Но что будет, если профессор Малахов соблаговолит повысить мой скилл?

Не сводя глаз с Артура, Песков поднял ладонь. Владимир Данилович без раздумий ухватился за нее, проникая в распахнутое сознание сомнуса и многократно усиливая его экстрасенсорные способности.

Сквозь купол Сергей едва различал силуэт брата. Оранжевые и светло-красные кляксы перетекали по поверхности полусферы, словно черные пятна по маске Роршаха.

Поборов страх, Сергей коснулся аномалии ладонью. Поверхность оказалась твердой и теплой. Кисть утонула в едва различимом излучении. Серега решил всенепременно прорваться к брату и посильнее ударил кулаком по силовому полю, испытывая на прочность.

Вопреки ожиданиям он вовсе не отбил конечность. Кулак отпружинил, словно от плотного, но податливого боксерского мешка. Серега отступил на несколько шагов, разбежался и прыгнул на купол, выставив плечо. Тело погрузилось в желеобразную массу.

Поверхность щита слегка вжалась, поглощая энергию, а затем распрямилась с той же силой. Сергея отбросило на пару метров. Он не пытался устоять на ногах и взмыл в небо.

Кравчук поднимался все выше, удаляясь от купола. Достигнув высоты птичьего полета, метнулся вниз, выставив кулаки. Сергей рассчитывал на скорости пробить оболочку, как яичную скорлупу.

Воздух свистел в ушах. Скорость он набрал приличную.

Левитант врезался в купол, прорываясь к центру. Таинственная материя мягко и податливо приняла вторгшееся тело. Сергей продолжал погружаться вглубь, чувствуя, как падает скорость, а сам он вязнет в субстанции. Возможно, ему удалось продавить стену метра на полтора, но после движение вперед прекратилось совсем. Еще мгновение — и левитанта снова отбросило назад. Серега несколько раз перевернулся через голову, прежде чем удалось стабилизироваться.

Паря над силовым щитом, Кравчук с отчаянием понимал: ему не пробиться. При всей кажущейся мягкости поверхность купола оказалась неприступной.

Но что, если использовать силу не физическую, а ментальную?

Приземлившись, Сергей вытянул правую руку. Он надеялся, что в памяти сохранились воспоминания о телекинетическом воздействии на предметы. Смутно представляя, какого результата хочет добиться, Сергей принялся излучать психическую энергию через ладонь.

Не без гордости и радости ощутил: получается! Внутренняя сила бурным потоком неслась к оранжевому куполу, стремясь пробить брешь. Вот только визуально ничего не происходило. Купол продолжал жить своей жизнью, попросту оставляя без внимания попытки проникновения.

Волжанский наконец нашел «вальтер» — вон он, валяется, покрытый пылью, метрах в пяти.

Артур совершил рывок. Он понимал, что единственный выход из сложившейся ситуации — убить Германа. Из простой предосторожности подобная перспектива трансформировалась в первоочередную необходимость.