Николай Айдарин - Интернет [СИ]

Наиболее ценное знание — способ заработка путем взлома. Они выбирают любой мировой банк, отбирают случайным образом сто вкладчиков, взламывают счета и через ряд других левых счетов переводят месячные начисления по вкладам, то есть, только месячные проценты. Обычно у них (промышляют этим примерно полгода раз в месяц, как они мне сказали) на всю процедуру уходило несколько дней. Благодаря мне они справились за один день, при этом я участвовал только в самой важной части — как раз отбирал эти самые месячные проценты и переводил их на другие счета, откуда уже сами хакеры вели их дальше. Делал я это довольно быстро — в воображении разбивал сотню свиней-копилок, отделял новые монетки от старых и по очереди отправлял в стоящий неподалеку старинный уличный таксофон через монетоприемник. И все.

После всей операции делили по-братски, и в результате у меня в кармане оказалось около семи тысяч рублей. В математике я был плох всегда, общей суммы, украденной мной, я точно не знал, но по моим прикидкам, моя доля оказалась поменьше, чем у других. Ну и хрен с ними, раз они такие жадные. За мои полчаса работы получить семь тысяч — все равно очень не плохо. Я тут же купил себе новую куртку, причем, ее качество было намного лучше моей прежней — из той даже новой кое-где торчали нитки, были кривые швы, да и вообще она была явно не на мою фигуру — узкая в плечах, но в талии влез бы второй я. Новая была лишена этих недостатков. Так же я купил новый мобильник. Я собирался взять более-менее современный смартфон, как их сейчас все называли, с сенсорным экраном, интернетом, GPS-модулем, играми и прочим, но Паша, упредив этот поступок, заранее предупредил меня, чтобы я брал самый простой телефон, а еще лучше — точно такой же, какой был у меня раньше.

Якобы из-за того, что, раз уж я теперь тоже промышляю незаконной деятельностью, так пусть правительство имеет хотя бы на одну возможность меньше за мной следить — через тот самый GPS. Не скажу, что я обрадовался, но Паша был убедителен, и я прислушался к его советам. Сходил к колхозному рынку, в то место, где всякие бабушки-дедушки продают разнообразный домашний хлам, будь то советский граммофон или полусъеденное термитами деревянное кресло.

Нашел там пацана-цыганенка с древним мобильником — явно ворованным — и за пятьсот рублей и купил его. От пацана, не смотря на по-прежнему стоящие морозы, разило грязью и потом за километр, поэтому я сразу же обвалял телефон в чистом после недавнего снегопада новом снегу, стараясь как можно лучше отчистить его от этой грязи, потом зашел в продуктовый магазин неподалеку. Там купил пива, чипсов, рыбу и сухариков, а так же два пакета — один для еды, второй для мобилы.

Симку купил уже рядом с домом Макса. Посидели у него, все съели и выпили, я похвастался новым заработком, отмыл у него мобильник и, высушив его, вставил симку и проверил работоспособность. Затем мы вдвоем отправились на репетицию нашей группы. Родителям я соврал, что деньги заработал на очередном концерте группы, в ответ получил «странно, что тебя кто-то еще слушает». Не верят в мою ложь — ну и ладно. Хорошо хоть не стали подозревать, что я наркотой торгую — а то ведь хрен докажешь, что это не так. Я не мог объяснить им, откуда взялись эти деньги. Не мог, да и не хотел и не собирался. Пусть убеждают себя в чем хотят. Я теперь сделал большой шаг в сторону от них. В сторону свободы. Денег осталось немного, но это были мои деньги. Пусть и нечестно полученные, но совесть моя от этого меня не мучила. АнСкрин объяснил, что две трети из этой сотни ограбленных нами клиентов просто не заметят отсутствующих процентов, а оставшаяся треть пожалуется банку. Тот всегда считает это за ошибку в системе (хакеры маскировали свою деятельность именно под ошибки), и для него ничего не стоит перечислить еще раз эти самые проценты. А прибыль у банков очень большая, одна капля в этом море денег роли не играет. Так что все в выигрыше. Начался март, в универе я стал появляться реже — бывал у своих новых знакомых. Они мне доверяли почти полностью, но в их группировку я не стал входить. Решил, что уж пусть лучше я не получу свою долю славы их группы, а так же вместе со славой и части денег, но при этом останусь свободным. Как выразился Паша, я был у них на правах фрилансера. Я тут же решил узнать, что кто такой фрилансер, и мне понравилось. Решил для себя, что действительно им и стану. Не обязательно в компьютерной области — я же могу быть и вольнонаемным музыкантом. Или еще кем-нибудь. Поскольку официально в их группу я так и не вошел, я не узнал, где они находятся. Схема была такая: я звонил Паше (только у него была своя машина; еще была машина у богатенькой Даркнесс, но та всегда приходила пешком, либо с Пашей), тот приезжал и забирал меня. Мне надевали на голову все тот же пакет, отводили в это помещение, из мутных окон которого ничего не было видно, а в конце встречи отвозили туда, куда я просил. И вот, наконец, в один из дней, АнСкрин решил, что пора поделиться со мной своим Планом.

— Женек, — его глаза горели не хуже огней на новогодней елке. — Пора нам сделать что-то действительно стоящее. Такое, что все, что было до этого — муравьиная возня по сравнению с изобретением транзистора!

— Как пафосно, — заметил я. — Но действительно, все эти надписи да ролики на сайтах — ребячество какое-то.

— Вот именно! — вставил Паша. В диалоге он не участвовал, но слушал очень внимательно, сидя полубоком к компьютеру. Он поворачивался то в нашу сторону, то в сторону монитора. Лишь изредка он что-нибудь говорил.

— Говорю сразу, — продолжил АнСкрин. — Задуманное мной — незаконно.

— Как будто все, что делали мы до этого, было законно, — пожал плечами я.

— За это можно сесть очень надолго, если не на всю жизнь. Поэтому будут участвовать не все. По крайней мере, лично.

— Лично? — удивился я. До сих пор мы все ломали, не выходя из этого здания. То есть, в этот раз будет иначе? Что-то действительно серьезное намечается.

Рискну предположить, что личное участие требуется только в двух случаях — когда защиту пробить извне нельзя, или же когда цель изолирована от интернета. До сих пор я взламывал все сравнительно легко, так что первый вариант отметается, значит — второй. Но кто сегодня не подключен к интернету?

— Да, лично, — кивнул АнСкрин. — Ты, я и Паша. Даркнесс и Кэп будут прикрывать нас отсюда.

— А я? — тут же возмутился проходивший мимо Грей15. — Вы меня что — выкидываете из группы, да? Меня теперь он заменяет? Его еще детское лицо скривилось в горькой обиде.

— Успокойся, никто никого не заменяет! — ответил АнСкрин. — Ты будешь в это время дома спать.

— Не буду! — возразил школьник. — Ты же только что сказал, что это дело — самое важное для нашей группы. Я не пропущу такое!