Маргарет Уэйс - Похититель разума. Роман

- Энергия.

- Энергия? Что за энергия? Аккумулятор? Что?

- Просто… энергия, - пожал плечами Боск, отводя взгляд.

- Ты что, с ума сошел? Может, это бомба.

- Нет, не бомба. Это безвредно. И это то, что я сказал: энергия. Вроде маленького солнца.

- Забери эту вещь у нее. Принеси мне.

- Пытались, - покраснел Боск. - Она сказала, что, если мы прикоснемся к этой вещи, сделки не будет. По данным речевого анализатора она не блефует.

- И ты уверен, что это не взрывчатка?

- Пропустили через нейтрализатор. Никакого результата.

- Она не возражала?

- Нет. Шеф, вы же сами говорили, что Саган не станет убивать вас за такую мелочь, как попытка обвести его вокруг пальца.

- Командующий крайне нуждается во мне, - заметил Оме. - И, несмотря на все его недостатки, Дерек не из тех, кто станет отрубать себе нос, потому что за него шлем цепляется. Но эта его дама очень загадочна. Тайна какая-то.

Адонианец нахмурился.

- Не делай такое лицо, дорогой! - с упреком сказал ему Боск, протягивая ладонь, чтобы разгладить безупречное мраморное чело своего босса. - Ты не представляешь, какие от этого могут появиться морщины.

- К черту. Если у меня появятся морщины, то не по моей вине! Это из-за нее! Ненавижу загадки! Приведи эту женщину ко мне в кабинет.

Боск вышел. Снага Оме поднялся и повернулся к одному из многочисленных зеркал. Складка на лбу раз гладилась, не оставив видимых следов. Он по-прежнему хорош собой.

Территория поместья адонианца превышала площадь некоторых стран Галактической Демократической Республики. Дом и прилегающие к нему строения были выше, чем во многих городах, и превосходили числом их застройку. На Ласкаре оружие практически не производилось. На других планетах было проще с сырьем и дешевой рабочей силой. Кроме того, из лабораторий и заводов выходили уродливые вещи, а адонианец не терпел рядом с собой никакого уродства. Его единственной уступкой деловым интересам были лабиринты стрельбищ в катакомбах под поместьем и гигантский зал, предназначенные специально для показа его новейших разработок.

Ежегодно адонианец устраивал в этом зале прием, известный во всей галактике. Приглашения рассылались только толстосумам и власть имущим и в некоторых случаях тем, кто, по мнению аналитиков Снаги Оме, имел возможность добиться богатства и власти. Поэтому приглашения на эти приемы высоко ценились. Несколько ранее неизвестных лиц получили известность лишь благодаря этому приглашению. Ходили слухи, что кто-то даже покончил жизнь самоубийством, не получив ожидаемого приглашения, обычно доставляемого адонианцами необычайной красоты.

Особняк Снаги Оме был прекрасен. Мейгри показалось, что даже слишком. Комнаты и залы, по которым она проходила, стиль и обстановка которых были скопированы с прекраснейших комнат и залов всей вселенной, производили впечатление, подобное тому, которое испытал бы человек, решивший пообедать и не увидевший на столе ничего, кроме шоколадных пирожных, безе и взбитых сливок.

Одной из главных достопримечательностей, увиденных Мейгри во время прогулки по величественному дворцу - прогулки, предназначенной для показа богатства Оме, - были помещения, остроумно названные адонианцем «Шкатулкой». Целое крыло особняка Снага Оме, известный всей галактике своей коллекцией редких и драгоценных камней, отвел для показа сокровищ. Драгоценности сверкали, переливались и мерцали в витринах из бронированного стекла. Последние достижения светотехники были использованы, чтобы продемонстрировать их во всей красе. Мейгри признала, что именно здесь истинная красота, истинное великолепие.

- Один из самых ценных разделов, - сказал Боск. - Драгоценности короны, проданные правительством после революции, чтобы улучшить положение ограбленных разлагающимся королевским режимом.

Разлагающимся режимом. Мейгри тихонько вздохнула. Бедный король. Несчастный, заблудший король… - Вас заинтересовала корона? Да, это ценнейший экспонат собрания. Как мне сказали, она стоит богатств нескольких планет. И с ней связана одна интересная история. Видите то темное пятно под огненным бриллиантом? Это кровь. Корона была на голове покойного короля в ночь революции, в ночь, когда он…

Рев у нее в ушах заглушил голос Боска. Мейгри вдохнула дым, ее кожу обожгло пламя. Она бежала, бежала изо всех сил…

В мозгу у нее опустилась завеса, отсекая все воспоминания, погружая ее во тьму. На какое-то ужасное мгновение она ослепла, потеряла ориентацию, забыла, где находится. А потом сплошная стена, лишавшая ее зрения, растаяла. Она снова увидела Боска и драгоценности; ее провожатый говорил не переставая, не заметив невнимательности гостьи. Мейгри порадовалась своей предусмотрительности, благодаря которой закрыла лицо вуалью.

Она пошла прочь. Боск умолк на полуслове.

Все комнаты в этом доме были одинаково роскошными. Красивыми были слуги, красивы были домашние животные, красивы были изображенные на портретах люди. К тому времени, когда они подошли к кабинету Снаги Оме, Мейгри уже была сыта по горло этой красотой. Кабинет, расположенный в отдельном крыле, соединялся с домом переходом, мигавшим под музыку разноцветными огнями неописуемой красоты.

- Майор Пенфесилея? Надеюсь, я не ошибся в произношении?

Снага Оме поднялся для приветствия и вышел на встречу через огромную комнату, чтобы обменяться с ней задушевным рукопожатием.

Судя по приветствию, можно было решить, что она появилась, чтобы осуществить его самую заветную мечту. Так оно и было, но он не мог об этом знать: Адонианцы неизменно отличались обаянием; это было их врожденным свойством, и они ничего не могли с собой поделать. В такой же манере Оме встретил бы своего злейшего врага.

Оглядевшись, Мейгри почувствовала облегчение, заметив, что, несмотря на красоту убранства и обстановки в кабинете, Снаге Оме пришлось допустить и некоторое количество безобразного. Многочисленное оружие, хитроумно замаскированное в картинах, статуях и прочих предметах искусства, было, однако, заметно опытному глазу. Мейгри почувствовала себя уютно впервые после того, как вошла в этот дом.

- Меня зовут Снага Оме, - представился адонианец с очаровательной скромностью, словно его лицо не было самым известным лицом галактики.

Оме провел гостью к креслу перед столом, подвинул его для нее, обращаясь с ней так, как если бы она была хрупкой и дорогой фарфоровой вазой, способной разбиться от неловкого прикосновения. Он не переставал проявлять заботливость. Удобно ли ей в этом кресле? Не слишком ли жарко в комнате? Не холодно ли? Не желает ли она бокал шампанского? Тарелочку привозной клубники? Подушечку под голову? Подушечку под ноги?