Маргарет Уэйс - Похититель разума. Роман

Но оказалось, что ей трудно сдвинуться с места, трудно оторвать завороженный взгляд от четырех трупов. Женщина лежала на спине, устремив незрячие глаза на поднимающийся к небу дым; особой разницы в выражении мертвых глаз и тех же глаз, когда женщина еще была жива, Мейгри не заметила. Что-то шевельнулось в памяти Мейгри; чья-то рука пыталась отдернуть плотный, тяжелый занавес, закрывавший воспоминания.

- Где-то я видела похожие глаза…

Но воспоминания так и остались в тени, оставив лишь дымный смрад, огонь и смутное чувство страха, из-за которого она никогда не пыталась проникнуть глубже.

А Саган приближался.

Мейгри обошла вокруг вездехода с ружьем на изготовку, осмотрев все вокруг. Никого и ничего. Смахнув пепел от черного одеяния, она забралась в вездеход и проверила бомбу, лежавшую на сиденье. Хрусталь безмятежно искрился в лучах тошнотворно зеленых ласкарских сумерек.

Мейгри осторожно извлекла маячок и бросила его на труп одного из адонианцев. Оме поначалу решит, что его план удался: вездеход выведен из строя. Потом он начнет беспокоиться, почему не возвращаются его люди. А кто будет волноваться насчет этих четверых… или того, другого…

Мейгри тряхнула головой.

Саган приближается.

Она наладила управление вездехода, объехала догорающий заправщик и помчалась по шоссе. Вдали показался Форт-Ласкар.

- Господи, дай еще немного времени. Самую малость…

- Господи! Таск! Что это? - Нола перекатилась в спальном мешке и вцепилась в наемника, свернувшегося рядом с ней.

Таск со стоном натянул край мешка себе на голову.

- Это малыш. Кошмары у него. У него это уже было на Вэнджелисе после боя.

По космоплану прокатился очередной вопль. Дайен выкрикивал бессвязные слова, тяжело дышал, словно бежал на длинную дистанцию.

- Сходи к нему, - приказала Нола, тряся Таска за обнаженное плечо.

- Ты к нему сходи, - промычал наемник в подушку. - Женщины… лучше… успокаивают, нянчат.

- Не могу, Таск, - шепнула Нола, отодвигаясь и глядя в темноту. - Я… я его боюсь.

Снова крик.

- Закрой глаза! Почему они на меня так смотрят? Закрой глаза! - Дайен судорожно глотнул воздух.

- А я не боюсь? Ладно, иду. Пожалуй, придется, если я собираюсь хоть немного поспать. Какого черта ты вылезла из этой штуки?

В попытках выбраться из мешка Таск слишком резко встал и ударился головой о консоль, под которой они с Нолой спали. Ругаясь на чем свет стоит, он выполз и нащупал лампу. Когда он ее включил, он снова начал ругаться, поскольку резкий свет больно ударил по глазам.

- Эй, малыш! Не волнуйся! - крикнул Таск и босиком побрел в тесную каютку для пилота. Покрутив лампой, он обнаружил койку, оказавшуюся просто полкой, убирающейся перед боем.

Дайен, весь в поту, сидел в постели с открытыми глазами, глядя прямо в темноту, безумно размахивая руками.

- Закрой глаза! - кричал он как в бреду, хватая воздух. - Закрой их, закрой, закрой, закрой их…

Таск присел на край койки.

- Малыш…

Издав вопль, от которого у Таска волосы дыбом встали, он с необычайной силой схватил наемника за плечи.

- Дайен! Черт возьми! Отпусти. Да проснись же! Крепко зажав подбородок юноши, Таск стал трясти ему голову вперед-назад.

Дайен стал вырываться. С широко раскрытыми в ужасе глазами он потянулся к горлу Таска. Наемник уронил лампу на палубу, и она покатилась по неровной поверхности, отбрасывая тени, напоминающие пляску ведьм. Дайен вдруг заморгал, посмотрел на Таска в неровном свете, всхлипнул и обмяк на руках у наемника.

Вздохнув, Таск прижал юношу к себе, взъерошив его взмокшие от пота волосы.

- Все хорошо, - сказал он, неуклюже поглаживая трясущиеся плечи. - Это сон.

- Прости.

Дайен выпрямился. Лицо его было белым от яркого света, а волосы приобрели бронзовый оттенок. Голубые глаза были окружены фиолетовыми тенями, а прокушенные губы кровоточили.

- Прости. Иди спать. Такого больше не будет.

Он лег на пустую койку; подушка валялась на полу. Подняв лампу, Таск взглянул на цифровые часы, показывавшие разное время: космическое время, время на конкретной планете…

- Черт, поздновато снова ложиться. Уже вечер по ласкарскому времени.

- Ласкар? - Дайен приподнялся на локтях. - Хочешь сказать, что мы уже сели?

- Да, я посадил машину ночью, пока ты спал.

- Почему не разбудил?

- Зачем? Разбудить и сказать, что пора спать? Несерьезно, малыш.

- Но… - Дайен покраснел, садясь на койке и ставя ноги на пол. - Мы уже могли выйти, начать поиски…

- Нет, - твердо ответил Таск. - Никто не бродит по Ласкару перед рассветом, если только не свихнулся и не устал от жизни.

- Тогда пойдем сейчас…

- Сбрось обороты, малыш. У нас куча времени. До темноты все закрыто.

Таск, нервно крутивший лампу, освещая ею все, кроме юноши, сел рядом с ним на койку.

- У нас есть время. Почему бы тебе… не рассказать, что с тобой случилось в той рубке на «Непокорном»? Да, знаю. Ничего. Черт возьми, малыш, я же видел твое лицо, когда ты оттуда вышел! Ты был весь в крови от макушки до пяток! За тобой оставались кровавые следы!

Таск ощутил, как мальчишка задрожал, положил ладонь на его руку.

- Знаешь, говорят, помогает, если об этом поговорить…

Дайена трясло. Он помолчал, а потом покачал головой, глубоко вздохнул и посмотрел на Таска спокойными голубыми глазами.

- Нет. Не буду. Я знаю, в чем дело. Я слабак. Трус. Это в крови. Саган мне говорил.

- Этот предатель! Подонок! Это… Это… - Таск кипел, не успевая выплевывать слова, переполнявшие его.

Дайен поднялся.

- Схожу приму душ. Когда выйду, приготовлю завтрак. Моя очередь.

- Завтрак? Я… ты… Я скажу, где…

Не дослушав друга, юноша втиснулся в тесную душевую кабинку и закрылся. Последние слова Таска заглушил шум воды. Наемник повернулся, злобно пнул босой ногой шкафчик, взвыл от боли.

- Отличный удар, - заметила Нола, входя в каюту.

Ее коренастое тело облегал купальный халат. Она прищурилась от яркого света, сделавшего заметными веснушки, рассыпанные по ее щекам.

- Да я забыл, что не надел эти долбаные башмаки! - ответил Таск, хромая по палубе. - Трус! Представляешь, Саган назвал малыша трусом. Этот сукин сын… Попадись он мне на глаза… я бы… я бы…

- Врезал бы как следует, - тихо сказала Нола, обняв Таска.

Он тряхнул головой с раздраженным видом, а потом со вздохом крепко прижал Нолу к себе. Прикоснувшись подбородком к ее голове, он вдохнул аромат спутанных со сна кудряшек.

- Зачем мы здесь, Нола? Зачем мы прилетели? Честно говоря, я боюсь. Ни разу в жизни так не боялся, даже на «Непокорном», когда думал, что нам всем крышка.