Марина Буторина - Мотылек-самоубийца [СИ]

С каждым днем Рей чувствует себя все сильнее и увереннее и позволяет себе пробовать с посохом совсем уж рискованные трюки.

После тренировки она, вымотанная и согнавшая с себя семь потов, с наслаждением плотно обедает, а затем либо дремлет в хижине, либо прогуливается, чтобы проверить «Сокола», либо мастерит что-нибудь из тонких гибких ветвей кустарника, предварительно очистив их от шипов.

Когда Чуи помогал ей обустраивать жилище, он раздобыл и кое-какую мебель с посудой. Но Рей всю жизнь не сидела без дела. И здесь не может обойтись без того, чтобы занять чем-то руки. За год она мастерит короб для вещей, пару простеньких стульев, которых ей здесь так не хватает, а также небольшие корзинки, в которых хранит кое-что из еды.

В те дни, когда Рей отправляется проведать свой корабль, она собирает по пути ягоды и съедает их, сидя под брюхом легендарного фрахтовика.

Каждый день ближе к вечеру Рей предпринимает получасовое пешее путешествие к ближайшей возвышенности. Она поднимается над туманом, туда, где за частоколом скал зеленеет пахнущий свежестью луг и искрится под еще высоким солнцем мелкое горное озерцо. Здесь у нее есть пара-тройка часов: она предпочитает возвращаться к дому затемно, чтобы не переломать ноги на крутой тропинке.

Рей плещется в озере — вода хоть и прогревается за день, все равно слишком холодная, но даже это купание приводит ее в восторг. Потом она нежится на траве, обсыхая в ярких солнечных лучах. Довольно странно ощущать на коже прохладу воздуха и жар солнца одновременно. На Джакку сам воздух плавился от зноя, но горное солнце совершенно иное. Оно обманчиво ласковое, но его ожоги куда стремительнее.

Каждый день перед спуском к дому Рей повторяет урок Люка. Она садится на камень, закрывает глаза и тянется к Силе. Она не знает, медитация ли это, но единение с миром вокруг наполняет ее спокойствием, очищает разум от всего лишнего, оставляя в голове потрясающую звенящую тишину, а в душе — ощущение благодати.

В этот день Рей не успевает добраться до озера. В пути ее настигает чувство тоски и скорби. Будто кто-то умер, но она не может вспомнить, кто и просто сдерживается, чтобы не завыть от беспричинной душевной боли.

Этим утром Хакс выглядит крайне самодовольным, всем своим видом источая торжество. В глазах горит огонь, а ноздри раздуваются.

Кайло еще не знает, чему так радуется генерал, но предчувствует беду.

Совещание только начинается, и Хакс терпеливо ждет, пока доложат остальные офицеры, — свою новость он приберегает напоследок. Кайло часто окидывает его долгим пристальным взглядом, надеясь, что хоть под ним его генерал скиснет. Но нет. Тот и не думает отводить глаз; лишь едва заметно усмехается, очевидно, чувствуя себя в недосягаемости для гнева Верховного лидера.

Кайло раздражается. Он прерывает докладывающего и обращается к Хаксу:

— Что у вас?

— Простите меня, Верховный лидер, — генерал подчеркнуто вежлив. Пожалуй, даже издевательски вежлив. — Буквально час назад я получил донесение. Разведка нашла сведения, указывающие на достоверность смерти Леи Органы. Она скончалась около десяти — одиннадцати месяцев назад…

Кайло смотрит на Хакса как на идиота. Он это всерьез или просто издевается?

— Я знаком с обстоятельствами ее гибели, — жестко перебивает он его. — Это все?

Хакс прячет усмешку и отводит взгляд.

— При всем моем уважении, Верховный лидер, вы ошибались, когда полагали ее погибшей при обстреле корабля. Насколько мне известно, она выжила тогда каким-то противоестественным способом и даже присутствовала при штурме базы на Крейте. Ей удалось спастись с остатками Сопротивления. Она умерла позже. По официальной версии, ее смерть имела ненасильственный характер, — генерал обращается уже не только к Кайло, но и ко всем присутствующим. — Что ж. Согласно последним разведданным, Сопротивление на данный момент возглавляет По Дэмерон. По информации, уже имеющейся у нас, ранее он был лидером Черной эскадрильи. Также однажды он был схвачен Первым Орденом и подвергнут допросу, но бежал.

Кайло слышит каждое слово, произнесенное Хаксом, и чувство безысходности затапливает его с головой.

— Генерал, — Хакс будто выплевывает это слово, — По Дэмерон. По его указке было организовано восстание на Чандриле. При подавлении восстания моими людьми были задержаны возмутители спокойствия. Они выдали нам информацию об их связном. Сейчас он задержан и находится здесь. В ходе допроса он выдал кое-какую незначительную информацию о внутренних делах Сопротивления. В частности, именно он сообщил нам об обстоятельствах смерти принцессы Леи. Однако он отказывается выдавать нам местоположение штаба Сопротивления, а также лиц, разыскиваемых в первую очередь: генерала По Дэмерона, дезертира FN-2187 и девчонки-джедая. Боюсь, без вашего личного присутствия дальнейший разговор с ним бессмысленен. Как только у нас будут координаты их штаба, мы сможем тут же обезглавить Сопротивление.

Кайло держит руки на столе широко расставленными, будто пытается удержаться от падения, и смотрит перед собой, переваривая услышанное.

— Совещание окончено. Все свободны, — пытаясь сохранять голос ровным, произносит он.

— Верховный лидер… — Хакс теряет свой бравый настрой, — вы слышали, что я только что сказал?

— Я говорю, пошли вон! — выкрикивает Кайло.

У присутствующих хватает сообразительности в спешке покинуть конференц-зал. Хакс уходит последним, резко крутанувшись на каблуках и взмахнув полами шинели. Будь в помещении настоящая дверь, а не раздвижные панели, он бы хлопнул ею.

Руки Кайло мелко трясутся. Он облокачивается на стол и подпирает лоб ладонями. Ему нужно выпить воды или, может быть, подышать свежим воздухом. На Превосходстве отлично работает система кондиционирования, но ему нужно наружу, на землю — под солнечный свет.

Наверное, он задыхается.

Кайло удивляется сам себе. Что изменилось? Он давно знал, что его мать мертва. Так какая разница, как: погибла ли она при обстреле мостика своего корабля, либо умерла от старости где-то?..

Где?

Кайло не знает, где именно это случилось и при каких обстоятельствах, и эта неосведомленность поселяется в его сознании скребущимся, рвущимся наружу паразитом.

Кайло уже тосковал по ней, он уже пережил ее смерть, но сейчас его вновь захлестывают боль утраты и скорбь. А еще — стыд, жгучий непередаваемый стыд. Она была на Крейте. Он не понимает, чего именно стыдится, но осознавать, что она видела его таким, невыносимо.

Затем Кайло пытается представить ее смерть. Кто был с ней? Была ли рядом Рей? А этот выскочка Дэмерон? Мысль, что тот, возможно, держал его мать за руку до ее последнего вздоха и что именно его она напутствовала перед смертью, вытравляет его внутренности, словно кислота.