Аркадий и Борис Стругацкие - Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968
- Название:Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:АСТ
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-113081-7, 978-5-17-113083-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Аркадий и Борис Стругацкие - Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968 краткое содержание
В этот том вошли «Сказка о Тройке», «Сказка о Тройке – 2», «Обитаемый остров».
Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
version="1.0" encoding="utf-8"?> sf sf_social Аркадий и Борис Стругацкие 4317149f-2a81-102a-9ae1-2dfe723fe7c7 Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968
Аркадий (1925–1991) и Борис (1933–2012) Стругацкие – русские советские писатели-фантасты, поднявшие отечественную фантастику до высот мирового уровня. Переведенные на все основные языки, изданные суммарным тиражом более 500 миллионов экземпляров, их книги до сих пор экранизируются, активно обсуждаются и служат источником вдохновения для нового поколения писателей и читателей.
В этот том вошли «Сказка о Тройке», «Сказка о Тройке – 2», «Обитаемый остров».
авторский сборник,фантастические рассказы,советская фантастика,братья Стругацкие 1967–1968 ru Alesh FictionBook Editor Release 2.6.7 2019-02-22 http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=41010097 Текст предоставлен издательством b1290672-3629-11e9-82ee-0cc47a5203ba 1.01v 1.0 – создание fb2 – (Alesh)
v 1.01 – оптимизация обложки – (Colourban)
Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968. Сказка о Тройке; Сказка о Тройке – 2; Обитаемый остров АСТ Москва 2019 978-5-17-113081-7, 978-5-17-113083-1Аркадий и Борис Стругацкие
Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968. Сказка о Тройке; Сказка о Тройке – 2; Обитаемый остров
© А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий, наследники, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Сказка о Тройке-1
История непримиримой борьбы за повышение трудовой дисциплины, против бюрократизма, за высокий моральный уровень, против обезлички, за здоровую критику и здоровую самокритику, за личную ответственность каждого, за образцовое содержание отчетности и против недооценки собственных сил
Глава первая
Мы сидели на травке в пыльном скверике под окнами заводского управления и переваривали обед – каждый по-своему. Федя читал «Китежградские новости», медленно ведя по строчкам черным неразгибающимся пальцем; мрачный Витька Корнеев лелеял обуревавшие его черные замыслы; Эдик Амперян спрашивал, Роман Ойра-Ойра отвечал; а я, не теряя драгоценного времени, загорал себе подмышки. Комаров и слепней поблизости не было, они тоже, вероятно, переваривали обед.
Внизу под обрывом величественно несла в своих хрустальных струях ядовито-оранжевые сточные воды прохладная Китежа. На другом берегу сладко томились под солнцем заливные луга. По ровной желтой насыпи, выбрасывая белые дымки, полз игрушечный поезд. На горизонте в парном мареве синела зубчатая кромка далекого леса. Над серыми башнями Старой крепости, сверкая солнечными зайчиками, совершало эволюции небольшое летающее блюдце.
Окна заводского управления были раскрыты, и слышно было, как пишущие машинки вяло и неубедительно отвечают на энергичные напористые очереди бухгалтерских «рейнметаллов». Зажмурившись, можно было легко представить себя в районе боев местного значения. В полуподвале управления, подчиняясь сложному ритму, сдвоенно и тяжело грохали печатающие механизмы табуляторов. Пикирующими бомбардировщиками визжали и завывали на складе циркулярные пилы. По бомбардировщикам выпускали обойму за обоймой скорострельные пневматические молотки. В ремонтных мастерских, устрашающе лязгая гусеницами, разворачивались танки, а где-то в цехах дальнобойно ухал паровой молот. Кроме того, у ворот склада разгружали машину листового железа – звуки были сочные, военные, но я не мог подобрать для них удовлетворительную аналогию.
– А это что за развалина? – спрашивал Эдик.
– А это Старый Китежград, – отвечал Роман.
– Тот самый?
– Тот самый. Двенадцатый век.
– А почему только две башни? – спросил Эдик.
Роман объяснил ему, что до осады было четыре: Кикимора, Аукалка, Плюнь-Ядовитая и Уголовница. Годзилла прожег стену между Аукалкой и Уголовницей, ворвался во двор и вышел защитникам в тыл. Однако был он дубина, по слухам – самый здоровенный и самый глупый из четырехглавых драконов. В тактике он не разбирался и не хотел, а потому, вместо того чтобы сосредоточенными ударами сокрушить одну башню за другой, кинулся на все четыре сразу, благо голов как раз хватало. В осаде же сидела нечисть бывалая и самоотверженная, братья Разбойники сидели, Соловей Одихмантьевич и Лягва Одихмантьевич, с ними – Лихо Одноглазое, а также союзный злой дух Кончар по прозвищу Прыщ. И Годзилла, естественно, пострадал через дурость свою и жадность. Вначале, правда, ему повезло осилить Кончара, скорбного в тот день вирусным гриппом, и в Плюнь-Ядовитую алчно ворвался Годзиллов прихвостень Вампир Беовульф, который, впрочем, тут же прекратил военные действия и занялся пьянством и грабежами. Однако это был первый и единственный успех Годзиллы за всю кампанию. Соловей Одихмантьевич на пороге Аукалки дрался бешено и весело, не отступая ни на шаг, Лягва Одихмантьевич по малолетству отдал было первый этаж Кикиморы, но на втором закрепился, раскачал башню и обрушил ее вместе с собою на атаковавшую его голову в тот самый момент, когда хитрое и хладнокровное Лихо Одноглазое, заманившее правофланговую голову в селитряные подвалы Уголовницы, взорвало башню на воздух со всем содержимым. Лишившись половины голов, и без того недалекий Годзилла окончательно одурел, пометался по крепости, давя своих и чужих, и, брыкаясь, кинулся в отступ. На том бой и кончился. Захмелевшего Беовульфа Соловей Одихмантьевич прикончил акустическим ударом, после чего сам скончался от множественных ожогов. Уцелевшие ведьмы, лешие, водяные, аукалки, кикиморы и домовые перебили деморализованных вурдалаков, троллей, гномов, сатиров, наяд и дриад и, лишенные отныне руководства, разбрелись в беспорядке по окрестным лесам. Что же касается дурака Годзиллы, то его занесло в большое болото, именуемое ныне Коровьим Вязлом, где он вскорости и подох от газовой гангрены.
– Любопытно, – проговорил Эдик, разглядывая из-под ладони заросшие серые глыбы Аукалки и Плюни-Ядовитой. – А вход туда свободный?
– Свободный, – ответил Роман. – За пятачок.
– Жалко, – сказал Эдик. – Не успею я туда сходить.
Роман промолчал, а Витька Корнеев, отвлекшись от черных мыслей, посмотрел на Эдика с состраданием.
– А вот это блюдце? – спросил Эдик. – Это наше блюдце?
– Наверное, – сказал Роман. – Колонист какой-нибудь упражняется. Чтобы навыков не растерять.
– А где сама Колония?
– В городском парке, вон на том конце города.
– Сходим? – предложил Эдик.
– Успеется, – сказал Роман.
Эдик посмотрел на часы.
– Четыре часа уже, – сказал он озабоченно. – До приема остается всего час, но, может быть, успеем? А то пока разговоры, пока бумаги подпишут…
– Пока тебе подпишут здесь бумаги, шляпа ты фетровая, – сказал грубый Корнеев, – и пока кончатся все разговоры, ты здесь и накупаешься, и назагораешься, и на лыжах находишься, и женишься, и разведешься (Эдик посмотрел на него с изумлением), от Колонии тебя будет тошнить, от этих дурацких развалин тебя будет рвать…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: