Елена Асеева - По ту сторону Солнца [СИ] [книги 1 и 2]

Воздух, наполнивший единственное легкое, медленно перетек из него в кровь, а перед укрытыми серой дымкой глазами резко крутнулись белые с голубо-зеленым окоемом круги, точно диэнцефалон переполнился кровью и, таким образом, принялся степенно снижать давление в себе. Камала Джаганатха сейчас ощутимо, подняв, перевернули, и враз обмякли волокна на его лице, высвобождая края рта, да чей-то вроде гавкающий голос сказал, похоже в сами ушные раковины:

— Махану, дышите через рот.

И юный авгур, не мешкая, глубоко вздохнул через рот, сняв тугое напряжение с легкого и парализующий страх с диэнцефалона. Теперь обездвиженное тело ссасуа, вновь потерявшего какое-либо звуковое сопровождение, подняли и понесли. Ибо к легкой вибрации, оная, судя по всему, была связана с рокотом двигателей судна, прибавилось покачивание из стороны в сторону, будто Камала Джаганатха закинули на плечо, подобно бревну. Диэнцефалон ссасуа враз наполнился паникой. Оно как итак стало понятно, что его куда-то и кто-то уносил, а само волнение несмотря на парящую перед глазами сероватую мороку со все еще иногда вспыхивающими бело-кровавыми кругами внезапно прикрылось вышедшей на передний план наблюдения крупной рубиновой звездой, точно в такт дыханию начавшей увеличиваться в размерах. Камал Джаганатх на миг замер от страха, а после, доверившись, отдавшись во власть диэнцефалона, задышал неспешно, делая глубокий вздох и такой же продолжительный выдох.

Малозаметное дрожание рубиновой звезды теряющей свои объемы и яркость степенно растрясло и ее формы, вскоре вновь возвратив наблюдение сероватой дымки и сняв волнение, впрочем, не избавив ссасуа от страха. Покуда Камал Джаганатх боролся с точкой начала фантасмагории, прекратилось его покачивание, так будто его обездвиженное тело куда-то положили. И тот же миг мощная хватка, видно, ему надавили на грудь, отдалась острой болью в левом плече, синхронно, ослабив путы на теле и конечностях, сначала уменьшив стянутость, погодя предоставив пространство для движения. И тотчас прорезалась слышимость, отчего юный авгур уловил не только вибрацию, но и глухое рокотание двигателя, вероятно, сразу нескольких. С головы и лица сетчатые путы сняли в последнем случае, предварительно и очень грубо содрав их с рук, ног, туловища, и яркий желтый свет, вроде от бьющего луча опалил глаза Камала Джаганатха, посему он непроизвольно сомкнул верхние пары век, притушив видимость.

Впрочем, и при такой мутности узрев сине-чешуйчатую морду существа, нависшего над ним и его толстые пальцы с явственными круглыми ногтями, огладившие лицо, а потом грудь и левое плечо ссасуа.

— Махану, вы ранены? — обратилось по-перундьаговски сидящее на присядках существо, и теперь провело пальцами по левому плечу, разком вызвав боль и стоны у юного авгура.

Существо дернуло головой в сторону и снова хрипло-свистяще, что-то гавкнуло, ибо этот возглас был очень похож на собачий лай.

Камал Джаганатх отворил верхние веки, и неспешно поднявшись, сел, принявшись озираться. В небольшом квадратном помещение стены, как и высокий потолок, и сравнительно ровный пол имели темно-серебристый цвет, по структуре близкой к металлу. Яркость света в этой комнате создавали проложенные в двух направлениях по угловым стыкам стен широкие светильники, под прозрачным стеклом каковых перемещались мельчайшие крапинки огней, насыщенно оранжевого цвета, точно искорки. В помещение отсутствовала какая-либо мебель, а находились только юный авгур и сидящее на присядках подле него существо. Внезапно в правой стене арочная створка медленно съехала вбок, и в помещение вошло еще одно существо, сжимая в пятипалых руках несколько белых круглых тампонов.

— Вы кто? Куда меня везете? — взволнованно вопросил Камал Джаганатх теперь оглядывая гладко-ребристую морду ближайшего существа, медленно поднявшегося на ноги и уступившего место подле него своему соплеменнику.

— Везем тому, кто заказал вас похитить, махану, — не очень понятно отозвался поднявшийся и качнул своей маленькой головой, отчего махом увеличились его черные зрачки, расположенные в коричневых радужках и по краю окруженные желтоватой склерой.

— Вы знаете, кто я? — срывающимся на дрожь голосом вопросил ссасуа и дернул левой рукой, потому как к боли в плече добавилось жжение. — Я авгур велесвановцев Камал Джаганатх, ссасуа самого негуснгегести Аруна Гиридхари, — дополнил он, увидев как дрогнули прорези ноздрей на морде существа и он беспокойно переглянулся с подошедшим к нему соплеменником, который немного помедлив, опустился перед ссасуа на корточки и протянул к его левому плечу руку.

Камал Джаганатх также сместил взгляд на свое плечо, разглядев в материи нежно-лазурной утаки широкую щель и растекающуюся по ее поверхности голубо-зеленую кровь. Существо между тем достаточно грубо ухватило за левую руку юного авгура, и слегка дернув в свою сторону, с прежней резкостью ощупало место ранения указательным пальцем, пихнув его вглубь кровоточащей раны. От сей грубости острая боль снова пробила плечо юного авгура так, что он слышимо застонал. Лечащий ссасуа даже не обратив внимания на стоны последнего, враз воткнул вглубь кровоточащей раны принесенный тампон. Сделав это не только спереди, но и пристав с присядок, воткнул такой же тампон и со стороны спины, очевидно, сама рана оказалась сквозной. Тампоны проникнув вглубь плоти, моментально выкинули в разные стороны черные нити, и вроде как переплелись с материей нежно-лазурной утаки, соприкоснувшись с ее основой и тем самым образовав небольшую повязку.

— Мы не знали, что вы авгур Камал Джаганатх. Весьма жаль, что вас ранили, того не должно было случиться махану, — наконец, отозвался стоящий и негромко хрипло — свистяще сказал, что-то сидящему соплеменнику, будто снова гавкнув. Тот, не мешкая, поднялся на ноги, кивнул, и, развернувшись, направился к выходу.

— А вы кто? — наполняя голос властностью, спросил ссасуа, так как понял, что он выше этих существ, ибо они, используя уважительное обращение, махану, сами определили свой статус как малоразвитой расы.

— Мы бродячие кооры, из рода атанийского. Большей частью селимся в системах верховного правителя НгозиБоипело Векеса. Я есть февтвевол атанийцев Иошинори, — откликнулось не очень живо существо и развернувшись, поспешило вслед за своим соплеменником, судя по всему, стараясь уйти от неприятного для него разговора.

Арочная створка, открывшись, пропустила сначала одного атанийца, затем другого в иное помещение, чьи стены блеснули металлическим блеском, когда подавшись вперед, и вовсе деспотически Камал Джаганатх крикнул им вслед, едва справляясь с гневом от испытанной боли и страха: