Иар Эльтеррус - Дар

— Это ты к чему, Илюш? — повернулся к нему Скрипач.

— А вот к чему. Так, значит. У меня лежит заявка на две хорошо мне известные морды лица в стационарный реабилитационный госпиталь. В Крыму, в Симеизе, если совсем точно говорить. Заявка… синекура. Самая настоящая. Работа — четыре часа в день, тяжелых больных нет, ничего сложного нет, срок подготовки на месте — неделя. Класс у вас для такой работы подходит. На самом деле, — критично заметил Илья, — для такой работы подошел бы любой. Даже однорукий одноногий слепой инвалид с идиотией в степени дебильности.

— Не понял, — медленно произнес Скрипач.

— Ну, для особенно тупых могу разжевать. Кое-кто, — хитрый взгляд в сторону Ита, — подавал кое-какие заявки. Их, понятное дело, отклоняли, я в том числе. Но трое суток назад пришла заявка уже мне. С нижайшей просьбой предоставить парочку подавателей заявок для подработки в госпиталь. И я эту заявку принял. И дал добро. Так понятнее?

— Не очень, — признался Ит.

— Для ударенных на всю голову объясняю совсем подробно, — вздохнул Илья. — Есть госпиталь «Ксения». В Симеизе. Это понятно?

Ит и Скрипач синхронно кивнули. Фэб и Кир тоже. Одна Берта стояла у раковины, с интересом разглядывая банку сгущенки.

— Оттуда пришел запрос на вас двоих, поработать. Ит, ты хотел работать? Так я разрешаю. Езжай. Три месяца работай.

— А кто подал запрос? — словно прозревая, спросил Скрипач.

— Так вы его знаете, — Илья почесал переносицу. — Некий Сергей Волков.

— Блин, Волчара, — восхищенно прошептал Скрипач.

— Он самый. Сказал, что ваш старинный друг. В общем, у него там госпиталь небольшой, и на реабилитации сидят преимущественно летчики, которые вылечились, но вылечились немножечко недостаточно, и хотят полечиться еще. Дошло, наконец?

— До меня дошло, — Кир выпрямился. — Два рта с шеи! На три месяца!! Всё это великолепие достанется нам троим!!! Так. Ит, рыжий, пошли вон отсюда. Собирайте манатки и валите на терминал.

— Но… — Ит растерянно смотрел на Илью. — Как же… Берта, ребенок, и… я не хочу уезжать.

— А вот я и сказал — бойся желаний, исполниться могут, — поддел его Илья. — Проблема в том, что они иногда исполняются с опозданием. А ехать надо, Ит. Обязательно. Там платят. Много.

— Сколько? — спросил Скрипач.

— По две тысячи в месяц на врача, — невозмутимо ответил Илья. — На руки. Сразу. В местных деньгах, до которых не доберется никакая официалка.

— По две тысячи? — ошарашено переспросил Скрипач. Илья кивнул. — Ребята, это же можно будет квартиру сделать хоть как-то. Хотя бы стены! Причем еще до того, как малышка появится!

— Верно мыслишь, — похвалил Илья. — В общем, так. Старт через три дня, билеты возьмете сами… сейчас деньги отдам, которые на билеты, он перевел уже. Ит, там, как сам понимаешь, можно будет полечиться. Лечись. Свои проблемы знаешь, так что упор на легкие и обменку, и то, и другое у тебя в хлам. Остальное по обстоятельствам, что у них там есть. До настоящей работы дозреешь года через два-три, тогда и будешь в мясорубку соваться. Пока — сам видишь.

— Ладно, Илюш, — кивнул Ит, сдаваясь. — Будет сделано. Слушай, а там это недельное обучение зачтется как-то?

— Конечно. Как небольшая дополнительная специальность. Всё на пользу дела.

— Правда, езжайте, — Берта, которая до сих пор молчала, вдруг улыбнулась. — Илюш, спасибо. Это же действительно здорово. Так хорошо всё получается… даже сама не верю. Но ведь получается же.

Уезжали через три дня. Отъезду предшествовало несколько событий, причем часть — весьма показательных.

Во-первых, Скрипач решил было сэкономить на билетах, но из этого ничего не получилось. Приехав на вокзал выкупать забронированные места — второй ярус, люкс, по полторы сотни за каждого — он решил, что это для них с Итом слишком жирно, вполне можно доехать в общем отсеке, билеты в который стоили по шестьдесят рублей, а остальные деньги отдать семье. Билеты, однако, ему не продали, объяснив, что они оба находятся в каком-то списке (в каком, Скрипачу никто так и не сумел объяснить), поэтому либо он берет те билеты, которые ему положено взять, либо валит на фиг, потому что за ним уже очередь. Пришлось брать то, что дали.

Во-вторых, к ним домой пришел Томанов и устроил грандиозный скандал. Суть скандала сводилась к тому, что из-за их отъезда работа встает на три месяца, а официалка требует от него и его группы результаты, причем немедленно. Результатом скандала стало то, что Фэб вызвал Илью, тот перебросил его вызов на Андрея, и уже Андрей, которому статус позволял это сделать, связался с каким-то высоким чином из официальной. Пока шли переговоры, все сидели молчком и ждали — красный, как рак, от едва сдерживаемого гнева Томанов, невозмутимая Берта, абсолютно спокойный Кир, вежливо улыбающийся Фэб, непонятно почему веселящийся Скрипач, и Ит, которому тоже в результате стало весело. Веселье свое он решил всё-таки не показывать, и, как впоследствии выяснилось, оказался прав. Томанов позже сказал, что он, Ит, кажется «единственный нормальный среди этих чокнутых». «Единственный нормальный» пожал плечами, а про себя подумал, что ему чертовски трудно было сохранять серьезность, потому что уж больно забавно выглядел Федор Васильевич, с которого в секунду слетел весь лоск, заработанный за последние десятилетия, и который остался, оказывается, ровно таким же, как много лет назад, не смотря на все геронто и поездки во внешку.

В-третьих, результатами сборов стало открытие, что ехать-то им двоим не в чем. Одежда, которая имелась, категорически не соответствовала ни этому роскошному купе, ни их, пусть и временному, статусу. Собственно, одежды, считай, и не было. Майки, купленные Бертой во время пробежки от квартиры до института на барахолке, годились разве что для пребывания в квартире или для общения с теми, кому было глубоко наплевать, во что одет собеседник. Еще у них имелось по рубашке, но погода сейчас стояла не «рубашечная», по словам Скрипача. Жара. В рубашке сваришься заживо. Штаны тоже подкачали — Скрипач ходил в старых рабочих, а Ит — в сильно поношенных парусиновых, купленных всё той же Бертой на той же барахолке. Еще у него были джинсы, вполне приличные, правда, слегка порванные на коленке. Кошмар, в общем. С обувью дело обстояло еще хуже. Если Фэбу и Киру сумел добыть приличные рабочие туфли Илья (просто привез из госпиталя), то Ит и Скрипач ходили в тряпочных тапках, которые Скрипач, что греха таить, спер в каком-то магазине. Дешевы они были настолько, что Скрипач даже угрызений совести по этому поводу не испытывал. Берта купила себе туфли сама, и туфли в результате пробили в их скромном бюджете изрядную брешь.