Иар Эльтеррус - Дар

Бежать в магазин, просить помощи там? Видимо, да. Но сначала свои.

Берта вывела визуал, кинула вызовы всем троим. Затем посмотрела на схему. Скрипач и Кир в Москве, Фэб… Берта замерла. Фэб был здесь! Судя по схеме, он сейчас входил на их участок тут, в Борках!

Забыв про все предосторожности, Берта мгновенно перевела визуал в режим обычной связи (ох и попадет им всем потом от Томанова!), и сказала, стараясь говорить ровно, чтобы хотя бы голос не дрожал.

— Фэб, быстро сюда. Срочно!

— Что такое? — Фэб, разумеется, тоже переключился на голосовой канал.

— С Итом что-то не то.

— Иду, — Фэб тут же отключил связь.

В том, что Фэб появится быстро, она ни секунды не сомневалась, но Фэб в этот раз превзошел самое себя — уже через минуту он был на месте. Ита он не стал даже осматривать: тут же поднял на руки, и быстрым шагом направился в сторону дома.

— Малыш, давайте обратно, — приказал он, не оборачиваясь. — Бери коляску.

— Но что с ним?

— Перегрев. И что-то еще, на месте поймем. Бертик, я пробегусь, хорошо?

— Конечно, — только и успела ответить Берта в спину удаляющемуся Фэбу.

Когда Берта вернулась обратно на участок, она обнаружила, что Фэб разговаривает по связи с Ильей. Ита он положил на топчан под яблоней, снял с него майку, и сейчас, не прерывая разговора, продолжает осматривать.

— …думаю, где-то десять или пятнадцать минут назад. Он заблокировал систему, поэтому вызов не пришел сразу.

— Остановка? — голос Ильи звучал напряженно.

— Не было, если судить по тому, что есть сейчас. Хуже то, что я не могу разблокировать систему, а он в обмороке.

— Хуже не это, а то, что мы в Африке, на эпидемии, и не сможем к вам сорваться, — рассержено ответил Илья. — Так. Коротко и по делу. Сам справишься, или нужно кого-то выдергивать?

— Думаю, что справлюсь. Илюш, давай следующим образом. Работаю, смотрю динамику. Если будут какие-то серьезные предвестники, придется дергать. Не будут — обойдемся тем, что есть.

— А разблокировать то, что он там наблокировал, ты не можешь? — резонно спросил Илья.

— Мог бы — не говорил об этом.

— Ясно.

— Илюш, просьба одна. Канал приватный, и про то, что я к тебе обратился… в общем, Томанову про это лучше не знать. И вообще никому лучше не знать. Сам понимаешь.

— Понимаю. Ладно, давай работай, позже свяжемся.

— Только если будет необходимость. Всё, Илюш, счастливо… Маленькая, ты пришла? — это уже Берте. — Посиди с ним минуту, мне нужно воды принести, — попросил Фэб. — Посиди и подержи, хорошо? Надо, чтобы он лежал на боку.

— Слушай, что случилось? — Берта подкатила коляску поближе, села на топчан рядом с Итом. Он дышал всё так же, часто, неглубоко, и губы были такие же серые.

— Сильно перегрелся, это тепловой удар, — объяснил Фэб, выходя из бытовки с ведром воды в одной руке и простыней в другой. — Вообще, очень странно. Если судить по тому, что я вижу, он как минимум два часа пробыл на солнце. Видишь, плечи сгорели? И на руке ссадина, утром её не было. Ты не знаешь, что он делал?

— Понятия не имею, — призналась Берта. — Мы с Дашкой спали… Потом, когда я проснулась и вышла, он сидел тут, под яблоней. Читал.

— То есть тебе он не сказал ничего? — требовательно спросил Фэб. Простыню он разорвал на части, и сейчас поспешно делал компрессы — на лоб, на затылок, на грудь, на проекции крупных сосудов.

— Он сказал, что к вечеру обещали циклон, — Берта задумалась. — Потом предложил сходить в магазин.

— Сообщения про погоду он сбросил нам троим где-то в два часа дня, — Фэб задумался. — А встала ты…

— Около пяти. Может, чуть раньше.

— Значит, три часа бесконтрольного времени. И вот такой результат. Так… Подержи компресс, я еще воды принесу и небулайзер.

— Почему он так дышит? — с тревогой спросила Берта.

— Потому что это называется асфиктической формой, — Фэб поморщился. — С небулайзером, надеюсь, станет полегче. Должно.

— Фэб, а почему ты приехал так рано?

— Томанов отпустил, — пожал плечами Фэб. — Парням я сообщение сбросил, они уже выехали. Малыш, секунду, я за водой…

Блокировку снять так и не удалось — Ит приходил в себя на какие-то минуты, да и то не полностью. Два часа, пока температуру не сбили до тридцати восьми, во время этих коротких пробуждений его рвало, сознание оставалось спутанным. Позже он пришел в себя минут на десять, и Фэб как-то сумел уговорить его снять блокировку, но это ничего не дало: выяснилось, что скоровспомощной блок, который у них был с собой, разряжен практически полностью. Два-три синтеза, и всё.

— Ничего удивительного, — грустно констатировал Фэб, разглядывая блок. — Мы его прихватили уже практически без заряда, он ведь несколько месяцев валялся просто так.

— Но хоть что-то можно синтезировать? — с тревогой спросила Берта.

— Что-то можно, — Фэб покачал головой. — Но пока не будем. Только в самом крайнем случае.

Сейчас они сидели под всё той же яблоней, рядом с уснувшим Итом, и потихоньку разговаривали. Даша, кажется, тоже почувствовала неладное, и сейчас сидела у Берты на руках тихо, как мышка.

— Что же он мог сделать? — в голосе Берты звучало отчаяние. — Правильно про него рыжий говорит…

— Что говорит? — не понял Фэб.

— Что это человек-катастрофа, — сердито ответила Берта. — Вообще не представляю себе, как такое могло получиться.

— Судя по тому, что можно сейчас считать, была какая-то нагрузка, — Фэб задумался. — Серьезная. Ну и… ну и вот. Бертик, ты не переживай. Всё будет нормально, обещаю.

— Я сто лет слышу, что всё будет нормально. Оно каждый раз «будет нормально». Вот только оно ни фига не нормально, потому что он сначала натворит, а потом думает. Знать бы еще, что именно было в этот раз…

Еще через час по небу потянулись первые тучи — предвестники скорой грозы — и одновременно с тучами приехали Кир и Скрипач. Фэб быстро ввел их в курс дела, и попросил пробежаться по участку, посмотреть — сам он от Ита всё это время не отходил, а Берта была занята с Дашей.

Вернулись оба через три минуты.

— Доски, — емко сообщил Скрипач в ответ на вопросительный взгляд Берты.

— Что? Какие доски? — удивился Фэб.

— Он поднял доски на второй этаж. Все. И весь брус. Все две машины.

Берта закрыла глаза ладонью. Фэб открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. А вот Кир не передумал, но то, что он сказал, лучше оставить за кадром.

— В общем, ясно, — подвел неутешительный итог Скрипач. — Он посмотрел прогноз, психанул, и решил всё убрать. Ну и убрал, хренов камикадзе. Фэб, ты почему не вызвал никого?

— Потому что некого вызывать. Илья с ребятами на эпидемии в Африке, «Эпсы» в Питере. А ставить Томанова в известность я совершенно не хочу. У него из-за нас и так неприятности. Рыжий, я тебя прошу — когда очнется, не ругай его, хорошо? Ты же понимаешь…