Терри Биссон - Рассказы

— Я даже не собираюсь пробовать на пятидесяти, — с раздражением возразил Хол. — Смотри, что случилось со мной на сорока двух.

Приближаясь к Зигзагу, Хол держал «кавалер» на сорока двух милях в час. С пассажирского места это выглядело как тридцать девять. Белые столбики мелькали в свете фар у самого полотна дороги. Зигзаг стал круче, но Хол придерживался прежней скорости. После третьего поворота деревья расступились, я поняла, что мы находимся над самым обрывом.

Шины взвизгнули, но негромко. Мелькали столбики — один, другой, третий… Все они были друг от друга на равном расстоянии, и мы ехали с неизменной скоростью, так что из машины казалось, что никакого движения вообще нет. Канаты между столбиками раскачивались в свете фар, как белые волны, и тут одна из волн как бы открылась, мир словно вывернулся вдруг наизнанку, и мы оказались в комнате.

Не в машине, а в белой комнате. Мы сидели бок о бок на какой-то лавочке. Я чувствовала, что справа от меня находится Хол, но не видела его, пока он не встал.

Он встал, я встала вместе с ним. Он повернулся, и я повернулась. Перед нами была стена. Нет, окно. За ним виднелась бесконечная череда холмов, белых, но темных, как снег в свете Луны. Потом Хол опять повернулся, и я повернулась вместе с ним. Еще одна стена. Мне хотелось посмотреть, что за ней, но Хол сделал шаг назад. Мы сделали. Я увидела звезды, белая комната исчезла. То, что мне показалось звездами, на самом деле было листьями, поблескивающими в свете фар. Через лобовое стекло. Мир снова вывернулся наизнанку. Мы снова сидели в машине, остановившись у подножия холма, где Старое Девятнадцатое шоссе соединяется с Ривер-роуд. Я узнала знак на стояке со следами пуль.

Хол опять был слева, а не справа, и с триумфом смотрел на меня.

— Ну? — спросил он.

— Ну и что, черт возьми, это было? — в свою очередь спросила я.

— Ты ведь тоже все видела, да?

— Видела? Да я была там. Мы были.

— Где? — В голосе Хола вдруг появились интонации юриста или копа, проводящего допрос. — Что это было? Чем оно было для тебя?

— Гм-м-м… Белая комната. Вроде приемной врача.

— Значит, она — реальна, — удовлетворенно проговорил Хол, включая скорость и сворачивая на Ривср-роуд, чтобы ехать обратно в город. — Мне надо было знать, реально это все или нет. Знаешь, я почти хотел, чтобы ты ничего не увидела. А теперь не знаю, что делать.

На следующий день Хол заехал за мной в «Квик-Пик» после работы. Опоздал на двадцать минут. Я сидела перед входом и ждала его.

— Камилла, прости, что опоздал, — с чувством произнес он. — Я хотел рассказать об этом своему профессору.

Мы оба знали, что имеется в виду под «этим».

— У него не оказалось времени, чтобы поговорить со мной. Ему нужно было идти. Он работает в двух местах. Он считает, это может быть связано с белыми столбиками, мелькающими в свете фар. Черт побери, я уже думал об этом. У меня есть теория, что они могут создавать резонанс и открывать портал в другую вселенную.

Хол читает научную фантастику. Я-то никогда не могла заставить себя ею интересоваться.

Мы съезжали со Старого Девятнадцатого шоссе.

— Я пробовал проезжать и быстрее, и медленнее, — продолжал Хол. — Пробовал ехать с включенным радио в низком диапазоне и так далее. Все происходит только на скорости сорок две мили в час, только на этом «кавалере» и только ночью. Вчера вечером был третий раз. Я решил взять тебя с собой, чтобы убедиться — это не галлюцинации или еще какая-нибудь ерунда.

Хол свернул на лесную дорогу.

— Подожди, — остановила его я. — Откуда мы знаем, что всегда можем вернуться назад?

— Одна из стен ведет обратно. Делаешь шаг назад, и все. Это самая легкая часть. Она разрушает чары или что-то в этом духе.

— Чары. Звучит не очень научно. Что, если мы окажемся в ловушке, застрянем там?

— Камилла, в нашем мире ты тоже застряла на всю жизнь.

— Это совсем другое дело, и ты сам это знаешь. Во-первых, наш мир больше.

— Ты хочешь соскочить? — спросил он.

— А ты? — Вот оно. Мы оба ухмыльнулись. Как мы могли отступить? Как часто человеку выпадает шанс попасть в другой мир?

Хол вырулил на шоссе, и мы двинулись вниз с холма.

— Может, мне пристегнуться?

— Ха! Я не знаю, никогда об этом не думал.

Я пристегнула ремень безопасности.

Тридцать семь. Сорок. Сорок два (которые выглядят с пассажирского места как тридцать девять). Шины скрипят, но лишь чуть-чуть, негромко. Взвыла трансмиссия.

— Откуда ты знаешь, что этот спидометр точный? — спросила я.

— Это не имеет значения. Ты когда-нибудь слышала про относительность? Просто сиди и смотри вперед, и все, о’кей?

Я рассматривала украшение на панели — маленькую хромированную фигурку кавалера в обтягивающих панталонах и шляпе с пером. Глазки — как две изюминки. Белые столбики на обочине начали мелькать знакомым волнообразным манером. Канат между ними ритмично раскачивался. На этот раз я заметила момент, когда волна вывернула мир наизнанку, как носок. И вот мы опять в белой комнате.

Войти туда было легче, чем в кинотеатр. И выйти тоже. Ни одна картина не возникала, пока я на нее прямо не посмотрю. Потом она вроде как сама в себя втягивалась. Я опустила глаза и увидела скамейку. Белую. И белый пол. Потом посмотрела себе на руки и ноги. Выглядела я как компьютерный персонаж или как рисунок в мультфильме. Я была плоской и существовала, только когда двигалась. Если, например, не двигать рукой, то она исчезала. Но если ею пошевелить или внимательно на нее посмотреть, она оказывалась на месте.

Я попробовала изнутри провести языком по зубам. Там ничего не было. Ни слюны, ни зубов.

А вот разговаривать я могла. Посмотрев на Хола, я легко произнесла:

— Вот мы и здесь. — Понятия не имею, откуда доносилась речь.

Хол отозвался теми же словами:

— Вот мы и здесь.

Мне захотелось встать, и я встала. Хол встал вместе со мной. Это оказалось легко, словно разворачиваешь лист бумаги. И стало казаться, что вроде бы так и надо.

— Давай посмотрим, что здесь есть, — предложила я.

— О’кей, — согласился Хол.

Освещение там было такое же, как в «Квик-Пик». Чем дольше я смотрела на предметы, тем нормальнее они выглядели. Но все же нормально нормальными не становились. Белая комната не была по-настоящему белой. Сквозь стену я видела холмы — бесконечную череду.

— Посмотри на эти холмы, — позвала я Хола.

— Я думаю, это облака, — отозвался он.

Я взглянула на него и вдруг испугалась. Обычно в снах вы никогда не смотрите на людей прямо. В глубине души я надеялась, что все это окажется чем-то похожим на сон. Но получалось иначе.

— Вот мы и здесь, — снова повторил Хол, протянул руку назад и коснулся скамьи у нас за спиной.