Эрик Рассел - Рассказы. Часть 2 [компиляция]

На тёмном безлунном небе мерцали звёзды, и, затмевая их, прожектора освещали широченное бетонное поле с четырьмя огромными посадочными кольцами, на одном из которых покоился чёрный сфероид.

Чем-то он был похож на корабль Картера, но минимум раз в восемьдесят больше, а то и в сто. Оценить размеры было трудно, гладкая шаровидная форма обманчива, и вдобавок он смотрел на корабль в ночной бинокль с безопасного расстояния в тысячу двести ярдов. Поэтому ему оставалось только лежать в темноте и строить догадки, примеряясь к размерам маленьких фигурок, копошившихся вокруг посадочного кольца. Одно не вызывало сомнений: эта штуковина запросто способна проглотить корабль Картера своим огромным входным ртом-шлюзом.

Рано или поздно монстр должен будет стартовать; не мог же он вечно торчать тут без дела. Активность вокруг него, да ещё ночью, наверняка означала, что время вылета не за горами. Подкравшись поближе и используя низкий кустарник как укрытие, он решил наблюдать, пока эта штука не поднимется в небеса. Интересно, подумал он, почему не видно ни дюз, ни антигравитационных пластин. Наградой за утомительное бодрствование должна стать информация о принципе движения корабля.

За два часа до рассвета, когда его воспалённые глаза устали вглядываться в темноту, корабль наконец стартовал. То, как он это сделал, заставило Картера вскочить на ноги. Корабль не гудел, не грохотал; он не поднялся вверх и не исчез среди звёзд; он не вёл себя подобно кораблю Картера, превращаясь в собственный призрак и растворяясь в воздухе.

С низких крыш соседних зданий коротко взвыла сирена. Фигурки заторопились прочь от посадочного кольца и куда-то попрятались. Наступила полная тишина. Затем корабля не стало. Только что он был здесь, металлический, тяжёлый, блестевший в свете прожекторов; а в следующее мгновение его там не было. Он исчез весь целиком, гораздо быстрее, чем отметил это человеческий глаз. Уже после старта раздался оглушительный грохот — воздух заполнил образовавшийся вакуум.

Картер мрачно подумал, что виденного более чем достаточно, чтобы вынудить Землю пересмотреть свои планы и изменить направление космической экспансии. Иначе ей придётся готовиться к войне беспрецедентного масштаба.

Когда он улетал, Земля уже строила транспортные корабли, превосходившие его одноместный разведывательный корабль раз в тридцать, но уж никак не в восемьдесят и не в сто. Земные корабли умели исчезать очень быстро, так, что это казалось почти сверхъестественным, но всё же не настолько, чтобы уж совсем незаметно для глаз.

Кроме того, эти чужие корабли, видимо, в состоянии узнавать, что делается в материальном космосе, находясь вне его. Орешек, оказавшийся не по зубам земной науке, разгрызли другие. Увы, слабым утешением было узнать, что преграда преодолима и что решение действительно существует.

Тот корабль, который дважды подстерёг его в пространстве, оказался поблизости не случайно. Он поджидал там намеренно, вытянув свои магнитные щупальца, и нетрудно представить себе, чем бы всё кончилось, если бы ему, Картеру, не удалось ускользнуть. Возможно, это был сторожевой корабль, один из целой флотилии патрульных, часовых неба, охраняющих планету от чужаков и умеющих возникать из гиперпространства в нужном месте с точностью, недостижимой для земных кораблей.

Он подумал, что теперь втройне важно избежать плена и доставить информацию домой. Можно, правда, насобирать кучу подробностей о потенциальном противнике, которые пригодятся Земле. Где находится материнская планета? Когда они начали завоёвывать космос, насколько продвинулись? Каковы их ресурсы в кораблях и людях? Подчинили ли они уже другие расы? К какой форме жизни те относятся, где их родина, способны ли они восстать?

Нет, всё это потом. Земля пошлёт десять, сто, тысячу разведчиков, они раскопают эту информацию. Но Картер должен вернуться домой, и тогда Земля получит надёжные сведения о конкурентах; противнику же останутся смутные подозрения. И если Земля узнает, пусть даже неточно, где находится база противника, то у последнего не будет ни малейшего представления, где искать Землю.

Остаётся лишь испытать телепатическую мощь противника и тогда можно отправляться восвояси.

Пользуясь темнотой, он двинулся на север, к джунглям. Днём идти гораздо опаснее. Шпиону путешествовать лучше всего тогда, когда чужие глаза видят плохо, а чужой разум спит. Каждый шаг на ярд приближал его к кораблю, к полной свободе.

Внезапно его пронзила мысль, что он может навеки увязнуть на этой планете, что пока он бегает, как крыса в лабиринте, его корабль обнаружен и захвачен. Он остановился, достал радиокомпас и сверил курс. Прибор по-прежнему работал исправно, и Картер перевёл Дух.

Выбранный маршрут пролегал вдоль той окраины города, где он ещё не был.

Знание местности приносилось в жертву, но задача того стоила: а вдруг он узнает что-нибудь ещё? Вдобавок на юге его могли продолжать искать, а здесь риск был меньше. Хитрая лиса никогда не возвращается по своим следам в руки охотнику.

Когда рассвело, двигаться стало опасно. Он был вынужден красться, словно беглый преступник, прижимаясь к заборам, спускаясь в канавы, прячась в кусты и перелески, подальше от тех, кто мог случайно обнаружить его телепатически или увидеть издалека. Дважды он забирался в укрытия и там мучился сомнениями, идти дальше при дневном свете или залечь в каком-нибудь укромном месте и дождаться ночи. Но оба раза нетерпение заставляло его продолжать путь.

Счастье ещё, думал он, что ему попалась периферийная планета. Её неоспоримый плюс — малочисленность населения.

На материнской планете, переполненной любопытными телепатами, он не остался бы на свободе и пяти минут. Его мгновенно схватили бы за шиворот и без труда вытряхнули бы из мозгов всё, что там есть.

Обойдя одинокую ферму, вокруг которой расхаживало несколько человек, Картер перебежал дорогу, поднялся на поросший деревьями холм и сверился по радиокомпасу. Прибор показывал на противоположную сторону долины. Спустившись вниз, он обнаружил ещё одну дорогу, а за ней, в долине — большой посёлок.

Его внимание сразу привлекло здание, стоявшее не дальше трёх четвертей мили. Это была школа с площадкой для игр, по которой носились сотни две детей.

Что-нибудь в этом роде ему и требовалось; хватало и укрытий, позволявших незаметно подойти ближе. Раньше рисковать было опасно, но теперь под рукой находились две сотни подопытных кроликов, и ни один не представлял ни малейшей опасности.

Перебегая от дерева к дереву, от куста к кусту, он остановился там, где его не могли обнаружить с дороги. У него не было возможности следить за теми, кто мог подойти сзади, и одновременно проводить свой эксперимент. Но Картер всё же решил рискнуть.