Диана Гэблдон - Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти [litres]

– Тогда в постель, lass? – обеспокоенно спросил он. – Или сперва поешь?

Он выпустил меня из рук, чтобы взять ковригу хлеба. Мне пришлось опереться о стену – почему-то очень твердую.

Вновь накатывало ледяное оцепенение.

– В постель, – шевельнулись мои губы, холодные и бескровные. – С тобой. Сейчас.

Он обхватил мое лицо руками. Такими теплыми. Крепкими. Настоящими.

Да, прежде всего – настоящими.

– Точно, nighean? – с легким сомнением переспросил он. – У тебя такой вид, будто…

Я провела ладонью по его коже, опасаясь, что мои пальцы пройдут сквозь плоть.

– Точно, – прошептала я. – Возьми меня.

Стакан опустел, но в графине еще плескалось бренди. Я щедро наполнила стакан, стараясь не пролить. Хотелось забыться, пусть даже ненадолго.

Может, я уже умерла? Что, если душа отделилась от тела, просто оно еще не знает об этом?

Или уже знает?..

Я медленно, глоток за глотком, осушила стакан. Налила еще.

Должно быть, послышался какой-то звук, потому что я вдруг повернула голову. В дверях моей спальни стоял Джон Грей. Без шейного платка, в залитой вином рубахе, распахнутой и висящей на плечах. Волосы спутаны, а глаза такие же красные, как и у меня.

Я медленно, будто в толще воды, встала.

– Одному мне его сегодня не оплакать, – сказал Грей и захлопнул за нами дверь.

Как ни странно, утром я очнулась от глубокого сна. Такого я никак не ожидала и потому не сразу собралась с мыслями. Немного болела голова, и это поражало еще сильнее, нежели тот факт, что я до сих пор жива.

Однако все меркло по сравнению с тем, что рядом со мной в постели лежал мужчина.

– Простите за нескромный вопрос, но когда вы в последний раз спали с женщиной?

Грей, кажется, ничуть не возмутился моей бестактностью. Он сосредоточенно нахмурил брови и поскреб ногтями грудь.

– Хм-м-м… лет пятнадцать назад, наверное. Не меньше. – Он только сейчас взглянул на меня, и его лицо исказил страх. – О! Приношу свои извинения.

– Да неужели. И за что же?

Я подняла бровь. Можно было придумать сотни поводов для извинений, но он, скорее всего, подразумевал что-то свое.

– Боюсь, я вел себя… – Он замолк. – Не совсем по-джентльменски.

– Боюсь, что да, – язвительно подтвердила я. – Однако спешу уверить: и я сама была не самой благовоспитанной дамой.

Он воззрился на меня, явно собираясь что-то сказать, но потом тряхнул головой и промолчал.

– Кроме того, не обо мне вы думали в постели. О чем знаем мы оба.

Он удивленно распахнул голубые глаза. Потом по губам скользнула тень улыбки, и он опустил взгляд на стеганое покрывало.

– Да, – тихо согласился он. – И вы, думаю, тоже представляли не меня. Так ведь?

– Так, – сказала я. Боль потери, терзавшая ночью, отступила, но все равно никуда не делась. Голос прозвучал сипло, потому что горло вдруг перехватило.

Джон уселся, взял со стола бутылку, стоящую рядом с графином, наполнил стакан и вручил мне.

– Спасибо. – Я поднесла стакан к губам. – Ох, ничего себе! Это что, пиво?!

– Да, притом хорошее. – Он, полузакрыв глаза, сделал несколько больших глотков прямо из бутылки и с тихим довольным вздохом опустил ее. – Прочищает горло, освежает дыхание, улучшает пищеварение.

Я была удивлена – да что там, потрясена!

– Хотите сказать, что имеете привычку каждое утро перед завтраком пить пиво?

– Разумеется, нет. Я пью его вместо завтрака.

– Тогда странно, что у вас еще остались зубы, – сурово заметила я, но все-таки рискнула сделать маленький глоток. Пиво и впрямь было прекрасным: густое и сладкое, с легкой кислинкой.

Тут я заметила, как странно напряжен Грей. Вроде бы наш разговор был непринужденным… В чем дело, сообразила я далеко не сразу.

– О, если вам надо пукнуть, не стесняйтесь. Разрешаю.

Его настолько потрясли мои слова, что он невольно подчинился.

– Прошу прощения, мадам! – выдавил он, заливаясь краской до самых волос.

Я хотела сдержать смех, но меня выдала задрожавшая под нами кровать, и он покраснел еще больше.

– А вы смутились бы этого, будь на моем месте мужчина? – спросила я из чистого любопытства.

Он провел костяшками пальцев по губам. Румянец несколько поблек.

– Ну… это зависит от мужчины, наверное. Но в целом скорее нет.

От мужчины, значит. Знаю, кого он имел в виду. Джейми. У меня тоже на уме был только он один.

Грей понял, о чем я думаю.

– Он ведь предлагал мне себя однажды. Вы знали? – сухо спросил он.

– Я так понимаю, вы не приняли предложение.

Эту историю я уже слышала, но стоило узнать версию и другой стороны.

– Нет. Потому что мне хотелось от него не этого. То есть не совсем этого, – прямо заявил он. – Мне хотелось получить его всего… я был молод и слишком горд, чтобы довольствоваться малым. А он, конечно же, на такое не согласился бы.

Я затихла, обдумывая его слова. Окно спальни было открыто, и длинные муслиновые шторы колыхались на ветру.

– Жалеете теперь? – спросила я. – Что отказались?

– Каждую минуту, – заверил он, криво усмехнувшись. – И в то же время… отвергнуть его предложение требовало мое воспитание. Вы же знаете, это правда: самоотверженных всегда ждет награда, – добавил он. – Если бы я согласился, то навсегда разрушил бы любые наши дальнейшие отношения. Нам же, хоть и не без труда, удалось достигнуть некоторого взаимопонимания. И в конце концов я получил его дружбу. Так что, с одной стороны, меня мучило сиюминутное сожаление, но с другой – я остался в выигрыше. Именно его дружбу я ценю превыше всего.

Грей ненадолго замолк, потом поднял на меня глаза.

– Хотел вас попросить… Вам, наверное, это покажется странным…

– Ну, вы вообще немного странный, – с иронией ответила я. – Но я вас слушаю. В чем дело?

Он смерил меня взглядом, явно сомневаясь в том, кто из нас двоих тут более странный. Однако джентльменское воспитание не позволило ему отпустить на сей счет комментарий, как бы ни хотелось.

– Можно увидеть вас? Ну… голой?

Я закрыла один глаз и уставилась на него.

– Вы точно не впервые оказались в постели с женщиной?

Грей ведь был женат. Правда, насколько помню, большую часть времени он проводил вдали от супруги.

Он задумчиво, будто припоминая, поджал губы.

– Нет. Хотя добровольно, может, и впервые.

– О, я польщена!

Он смотрел на меня с легкой улыбкой.

– И не зря.

Я дожила до того возраста, когда уже… Хотя, с другой стороны, Грей не должен реагировать на женские прелести так же, как остальные мужчины. Поэтому возникает вопрос.

– Зачем?

Застенчивая улыбка тронула его губы, и он приподнялся, облокотившись на подушку.

– Я… кажется, и сам толком не знаю. Возможно, это просто попытка соотнести воспоминания о минувшей ночи со… скажем так, реальностью.