Сато Цутому - Волнения в древней столице (Часть 2)

— Итидзё Масаки-кун, да? Наконец мы можем представиться друг другу. Я Саэгуса Маюми, — вместо того чтобы вести себя как обычно перед Тацуей — словом, на грани приличия — она представилась как дочь семьи Саэгуса из Десяти главных кланов.

— Я помню твоё лицо. Я Итидзё Масаки, — немного напряжённо ответил Масаки.

Как и было сказано, они уже встречались. Впрочем, с того раза прошло уже четыре года, и сегодня они виделись лишь во второй раз. Оба были осведомлены о своей известности в магическом мире, иначе не узнали бы друг друга.

— Извини, Итидзё-кун… Тацуя-кун, подойди на секундочку. — Маюми, сверкнув притворной улыбкой, отошла от Масаки и без каких-либо романтических намерений ухватила Тацую за руку. Оттащив его на пару метров, она шепотом начала допрос:

— Тацуя-кун, почему ты не упомянул, что Миюки-сан тоже придёт?

Тацуя, естественно, удивился:

— Потому что не думал, что это необходимо. Разве ты не ожидала, что я приду вместе с Миюки?

Маюми попыталась придумать, как это опровергнуть, но в конце концов сдалась:

— Верно… Невозможно, чтобы Миюки-сан отпустила Тацую-куна одного, точно, — она раздосадованно покачала головой, затем снова посерьёзнела, переведя взгляд на Масаки. — Тогда почему пришёл Итидзё-кун?

— Это вышло случайно. Вчера Йошида, который проводил предварительное обследование местности для Конкурса диссертаций, встретил Итидзё, приехавшего с той же целью. Поскольку он бродил по городу в поисках подозрительных личностей, я взял его на место телохранителя.

— Так Йошида-кун и остальные тоже здесь… Ах, конечно, он ведь теперь Глава дисциплинарного комитета.

— Ты хорошо осведомлена.

Не упоминая своих истинных намерений, Тацуя пытался сказать, что она много знает несмотря на то, что уже окончила школу. Маюми бросила на него взгляд, которым словно говорила: «Ты меня не проведёшь». Похоже, она знала, что у Тацуи есть привычка искать что-то, что можно использовать против неё.

— Тогда Итидзё-кун знает о моих обстоятельствах?

— Я не получал от тебя разрешения, сэмпай.

Появившееся в глазах Маюми подозрение начало усиливаться. Тацуя заметил это, но не стал беспокоиться.

— Неужели, сэмпай, ты правда не хочешь всё ему объяснить? Думаю, на него можно положиться, — Тацуя фальшиво улыбнулся.

Маюми тяжело вздохнула.

— Мудро ли… использовать единственного сына Итидзё в своих целях?

— Я не использую его. Он ведь не настолько милый парень, — разочарованно ответил Тацуя. Маюми хихикнула:

— Ладно, тогда я с удовольствием приму его помощь.

Он наконец победил, Маюми посчитала именно так. Тем не менее её настроение снова улучшилось, и она позволила Тацуе объяснить всё Масаки.

Когда они пришли в полицию, дежурный детектив привёл их в комнату, где хранились вещественные доказательства.

Масаки, услышав всю историю, с неожиданным энтузиазмом поддержал желание Маюми найти убийцу Накуры. Похоже, ему понравилась мысль расследовать смерть телохранителя. Масаки, будущий глава одного из Десяти главных кланов, со всей душой отнёсся к мысли, что нельзя просто использовать и выбросить подчинённых словно вещь (как он это понял).

Обычно не очень хорошо распыляться на лишние цели. Как говорится с древних времён: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. Однако у Тацуи появилось предчувствие. Это был голос не логики, а интуиции, на которую он решил положиться.

«Именно Чжоу Гунцзинь убил Накуру Сабуро», — предполагал Тацуя. Вот почему когда Масаки загорелся стать рыцарем и найти убийцу, Тацуя ничего не сказал, ведь это не противоречило его основной цели — найти Чжоу Гунцзиня. Поэтому он не чувствовал никакого неудобства. Пока он обо всём этом думал, детектив вернулся с вещами Накуры и положил их на стол.

— Здесь одежда, которая была надета на господине Накуре в день смерти. К сожалению, его CAD…

— Понимаю, большое спасибо.

CAD Накуры, очевидно, забрал Коити. Устройство расчёта полезно не только для тех, кто знает, как его настроить, но и как удивительный исследовательский материал, проанализировав который можно многое узнать о магии владельца. Поэтому в магическом обществе было обычным делом оберегать такой важный секрет от посторонних.

Однако Маюми вспомнила, каким виноватым выглядел Коити, когда получал CAD Накуры. На самом деле, обследовав CAD, можно до определённой степени проанализировать ход битвы, а в некоторых случаях даже понять, какие раны получил враг. Затем можно сузить список подозреваемых, узнав, не поступали ли в последнее время в больницы пациенты с тяжёлыми травмами. И хотя волшебники нечасто отдавали CAD, Коити, наверное, просто не слишком рвался сотрудничать с полицией, вернее полностью отказывался от этого.

— Извините, господин детектив. Чья это кровь?

Детектив печально ответил:

— К сожалению, вся кровь принадлежит жертве.

Хотя изучить все пятна крови на одежде не так-то и легко, это стало возможным благодаря современным методам судебно-медицинской экспертизы. Проверить все жидкости на теле жертвы — обязательная процедура в каждом расследовании убийства.

— Живот Накуре-сану проткнули со спины, грудные мускулы взорвались изнутри, и сердце тоже разорвано.

Вот почему труп считался необычным. Однако в газетах не было таких подробностей. Тацуя узнал их от Маюми.

— Взорвался изнутри? — с большим сомнением спросил Масаки.

— Да, словно его разорвало.

— Нет, Шиба! Семья Итидзё непричастна! — Масаки заволновался и отреагировал слишком бурно.

Услышав столь громкий голос в небольшой комнатке, Маюми чуть приподняла брови.

Впрочем, Тацуя не думал, что семья Итидзё замешана.

— Из-за чего тогда грудь может взорваться изнутри? По естественным причинам это невозможно. А иной магии, с помощью которой можно контролировать жидкости человека, тем более волшебника, ещё и с такой точностью управлять направлением взрыва, я представить не могу.

Он заговорил об этом лишь для того, чтобы упорядочить информацию.

— Это…

…слишком резко.

— «Разрыв» семьи Итидзё не так прост, верно?

— Конечно! Но всё же…

— Успокойся. Я лишь сказал, что это выглядит, словно его «разорвало». Я не вкладывал никакого особого смысла в слово «разрыв», я не сомневаюсь, что семья Итидзё не замешана.

Масаки чуть покраснел, осознав, что слишком распалился, и, наверное, от неловкости из-за резких слов Тацуи. Тацуя подумал: «Этот парень показывает слабости характера в довольно неожиданных обстоятельствах».

— Магию, которая вмешивается в тело другого человека, трудно применять. Однако совсем другое дело, если это твоё собственное тело. Например, довольно популярна магия самоускорения.