Братья Стругацкие - К вопросу о циклотации [сборник, litres]

Я заметил, что он становится всё печальнее и вздыхает всё чаще.

– Меня очень заинтересовал этот шофер, я подумал, что это, может быть, тоже флюктуация – вы сами понимаете, это возможно, – но потом оказалось, что он уже умер… Да, знаете ли…

Он задумался.

– А к врачу я все-таки пошел. Оказалось, что я человек физиологически совершенно нормальный, но нервная система сильно расшатана. Он послал меня сюда, на курорт… И я поехал, знаете ли… Себе на горе, – добавил он, помолчав.

– А может быть, – начал я, – именно в нервном состоянии и содержится разгадка…

– Нет. Я, знаете ли, думаю, что это от того, что жена разрешилась шестью…

– Как? – Я даже подскочил на месте.

– Да, знаете ли, шестью… Тоже весьма маловероятное событие…

Я не нашелся что ответить. Он долго молчал, а потом вдруг всхлипнул:

– Отец шестерых детей! Поделом мне! Поделом, знаете ли…

– А что такое?

Он нагнулся ко мне, и в голосе его вдруг зазвучала решимость, он даже перестал говорить «знаете ли».

– Час назад у меня улетела дама.

Я не понял.

– Мы прогуливались там наверху по парку. Ну, черт возьми, я же еще не старый человек! Мы познакомились в столовой и пошли прогуляться в парк. И она улетела.

– Куда?!! – возопил я.

– Не знаю. Мы шли рука об руку, вдруг она вскрикнула, ойкнула, оторвалась от земли и поднялась в воздух… Я опомниться не успел, только схватил ее за ногу и… вот…

Он ткнул мне в руку какой-то твердый предмет. Это была босоножка. Обыкновенная светлая босоножка, размер тридцать пять. Я повертел ее в руках и вернул несчастному феномену.

– Это возможная вещь, – бормотал феномен, – хаотическое движение молекул тела, броуновское движение частиц живого коллоида стало упорядоченным, ее оторвало от земли и унесло, знаете ли, черт знает куда… Очень, очень маловероятное… Вы мне теперь только скажите, должен я считать себя убийцей?

Не дождавшись ответа – я был слишком потрясен, – он продолжал:

– И дело, знаете ли, даже не в этом. Она, может быть, зацепилась где-нибудь за дерево – я не стал искать, побоялся, что не найду. Но, знаете ли… Раньше все эти чудеса касались только меня. Я не очень любил флюктуации, но, знаете ли, флюктуации очень любили меня, а теперь? Если этакие штуки начнут происходить и с моими знакомыми? Сегодня улетает дама, завтра взрывается жена, послезавтра… Или, знаете ли, вот вы. Вы ведь сейчас ни от чего не застрахованы…

Эта мысль осенила меня минутой раньше. Я встал. Ноги у меня подгибались. Я уже представил, как кровь начинает кипеть у меня в жилах и что я при этом ощущаю, кроме благородного сознания, что я являюсь носителем редчайшего нарушения второго закона термодинамики. Возможность скоропостижно умереть или выбить себе зубы языком представлялась мне совершенно реальной в присутствии этой «гигантской флюктуации».

Я не стал прощаться (честное слово, впервые в жизни!), я торопливо полез по откосу. Один раз мне показалось, что я взлетаю, я прижался к камням и ушиб ногу. Позади грозно ревело море. Поднявшись наверх, я все-таки оглянулся и до сих пор горжусь этим. Было очень темно, но мне показалось, что я вижу «средоточие чудес» – маленькую фигурку на фоне чуть фосфоресцирующих волн. И еще мне показалось, что он размахнулся и бросил в волны что-то белое. Я думаю – это была босоножка. Я повернулся и побежал. Бежал до самого дома.

Я не смог бы узнать его в толпе. Разве что случилось бы какое-нибудь чудо. Но чудес, по-моему, все-таки не бывает. Я не слыхал больше ни о нем, ни о чем-либо невероятном, что имело место в то лето на морском побережье. Может быть, он всё придумал. Может быть, его дама все-таки зацепилась за сук и не улетела, и потом он уговорил ее помалкивать – это было и в ее, и в его интересах. Не знаю. Во всяком случае, я надолго запомню этот хмурый поздний вечер, грустное покашливание сквозь шум волн и оранжевые искры над пустынным пляжем.

А если когда-нибудь, пожимая руку новому знакомому, вы почувствуете вдруг, что у вас ногти начали стремительно расти внутрь (явление маловероятное, но возможное), и вдобавок заметите, что новый знакомый много курит и часто покашливает (эдак «кхым-кхум»), значит, это, знаете ли, он – «феномен», «средоточие чудес», «гигантская флюктуация»…

За завтраком Виктор Борисович сказал жене:

– В последнее время мы совсем не следим за Гришей. Это может окончиться плохо для мальчика.

– Что-нибудь серьезное, милый? – осведомилась жена, разливая чай.

– Собственно… – Виктор Борисович нахмурился и поднес к губам салфетку. – Собственно, мне не нравится его чтение.

– Чтение?

– Да. У нас сейчас аврал, и я не имею возможности поговорить с Гришей так, как хотелось бы. Может быть, ты?..

Жена сказала:

– Хорошо, милый.

Она откусила кусочек бутерброда с ветчиной, задумчиво взглянула на мужа и спросила:

– Что-нибудь действительно серьезное? «Декамерон»? Петроний Арбитр?

– Этого еще не хватало! В его возрасте мальчишки не читают таких книг. Нет. Вчера вечером я обнаружил на его столе один из этих ужасных журналов… «Приключения и фантастика», так он, кажется, называется?

– Возможно. В его возрасте все мальчишки читают приключения и фантастику.

– И очень плохо! – Виктор Борисович сердито смял салфетку. – И очень плохо, Лена! Дикие, необузданные идеи! Нельзя разрешать детям читать эту белиберду. «Приключения и фантастика»! Детское государственное издательство! Безобразие. Как мы можем после этого требовать от детей… Нет, как только немного освобожусь, непременно выступлю с протестом.

– Неужели это так скверно?

– Это ужасно! Я просмотрел этот журнал и был потрясен.

Забивать головы детей такой беспардонной чушью… Путешествия в другие галактики через четвертое, видишь ли, измерение, машины времени, телекинетика, психодинамика… черт, дьявол… превращение времени в энергию… Глупо, дико! Ни на грамм материализма. Кого воспитывает такое чтение? Фантазеров? Пустоголовых мечтателей?

Жена сказала:

– Хорошо, милый. Сегодня после работы я просмотрю этот журнал и подумаю.

– Спасибо, Леночка.

Он взглянул на часы, торопливо встал и поцеловал жене руку.

– Я пошел. Вернусь, вероятно, опять поздно. Перелистай этот журнальчик и постарайся отвлечь мальчугана. Пусть читает детскую энциклопедию… или исторические романы.

Нельзя позволить отравить его ум бредовыми измышлениями. Ведь он принимает все это всерьез!

Виктор Борисович выбежал из дома и прыгнул в атомокар.

Он настроил кибернетическую схему атомокара на проспект Первых Межпланетников, 12, Управление Глубоких Работ. Атомокар плавно выкатился на шоссе, и Виктор Борисович включил стереовизор. Он хотел узнать, как идут работы по созданию искусственной атмосферы на Марсе. Но по главной программе передавали урок электроники для учеников шестых классов. Он вспомнил о сыне, нахмурился и покачал головой. У Виктора Борисовича был на редкость трезвый холодный ум. Он был одним из лучших инженеров большого строительства на дне Тихого океана.