Дэвид Бишоф - Миры Гарри Гаррисона. Том 17

— Давайте сюда! — крикнул он, перепрыгнул через перевернутый аэрокар и присел на корточки, дожидаясь приятелей.

Сиду с Сэмом не хватало сноровки. По счастью, имперские звездолеты вели бомбардировку на удивление вяло. Охранники без единой царапины добрались до машины и собрались было перевести дыхание, но Билл не дал им такой возможности. Ведомые Героем Галактики вырви-глазнийцы преодолели последние несколько метров, которые отделяли их от подъезда одного из немногих уцелевших зданий; внутри того помещался бар.

Сид с Сэмом тут же повалились на стулья. Билл решительно направился к стойке.

— Три супербургера, три двойных пива, и поживее, — распорядился он, а затем повернулся к своим спутникам: — Ребята, что вам заказать?

На улице прогрохотал очередной взрыв, от которого задребезжали стекла; девушка за стойкой упала на пол. Когда она поднялась, Билл прибавил, будто ничего и не произошло:

— Порцию чили, тарелку сосисок и бутылку колы.

Он поставил все, что получил, на поднос и возвратился к охранникам.

— Ёлки-палки, Билл, нам повезло.

— Точно. Кто бы мог подумать, что бар открыт! Я не пробовал бургера с… с… пожалуй, вообще никогда. Разве что видел в рекламных роликах. — Билл одним махом проглотил первый бургер и промыл пищевод первой бутылкой пива.

Девушка за стойкой включила головизор. Над стойкой возник миниатюрный президент Гротски, который, как показалось Биллу, слегка похудел со времени их встречи и сильнее прежнего смахивал на Сида, Сэма и прочую компанию.

— События развиваются так, как мы и предполагали, — заявил Гротски. — Обе стороны несут серьезные потери, с неба падает всякая дрянь — бомбы, ракеты, шрапнель, обломки самолетов и звездолетов. Я настоятельно рекомендую всем оставаться дома. Если же вам необходимо куда-либо отправиться, воспользуйтесь метрополитеном, к станциям которого ведут подземные ходы. Что касается меня, я намерен отсидеться в своем бункере.

— Ёлки-палки, Сид, сдается мне, старик Миллард подрастерялся.

— Нет, Сэм, ты ошибаешься. Просто у него хлопот полон рот.

— Что ж, по крайней мере, ему нечего беспокоиться о своем желудке после порции сосисок в забегаловке. — Сэм потыкал вилкой одну сосиску. — По-моему, мясом тут и не пахнет.

— Ишь чего захотел, — буркнул Билл, к подбородку которого прилипли крошки эрзац-бургеров. — Знаешь, приятель, тебе не мешало бы послужить в имперской армии. Там кормежка похлеще здешней.

— Теперь понятно, почему вы так агрессивны, — проговорил Сид.

— Г-р-р-р! — прорычал Билл, проглатывая последний кусок. — Хорошо! Куда едем?

— На нейтронную шахту. Уж в ней-то мы наверняка будем в безопасности. Все тамошние сооружения находятся под землей, даже барак для почетных гостей. Откровенно говоря, я ночью почти не спал: бомбы падали слишком близко.

— Ерунда! Разве за квартал от гостиницы — это близко? — В результате недельного путешествия по местностям, которые пострадали от налетов, Билл практически перестал обращать внимание на бомбежки. Лично по нему никто не стрелял, вследствие чего жизнь на поверхности планеты рисовалась Биллу в более розовых тонах, нежели пребывание на борту «Мира на небеси». Впрочем, в глубине души он уже предвкушал тот миг, когда очутится в толще земли, где можно будет не опасаться ничего на свете.

Сэм собрал подносы и отнес их туда, где стоял рециркулятор, который перерабатывал остатки пищи и грязную посуду в хваленые супербургеры. Между тем по головизору начали передавать последнюю пресс-конференцию генерала Мудрозада.

— А вот и Уорми! — воскликнул некий младший офицер.

Военный оркестр заиграл генеральский марш, репортеры разразились аплодисментами, а на подиуме, выйдя из-за кулис, появился неустрашимый Уормвуд Мудрозад. Некоторое время он благосклонно внимал восторженной овации, затем произнес: «Спасибо, спасибо». Шум в зале постепенно стих.

— Сколько вырви-глазнийцев поместится в электрической лампочке? — справился генерал у корреспондентов.

— Сколько? — гаркнули те в унисон.

— Двое, и то, если будут совсем маленькими.

Журналисты старательно захохотали. Мудрозад мановением руки призвал к тишине.

— За минувшие двадцать четыре часа имперские войска выпустили по планете Вырви-глаз свыше двенадцати миллионов ракет; общее же количество выпущенных реактивных снарядов и бомб приближается к ста пятидесяти миллионам. Оборона мятежников, я разумею — в целом, была практически подавлена еще пять дней тому назад, однако сегодня бунтовщики выстрелили по нашим кораблям шестью ракетами. Что касается бомбовых ударов, мы наносили их по предприятиям оборонной промышленности. Я захватил с собой пленку, отобранную наугад и ни в коем случае не смонтированную, чтобы показать вам последствия одной из наших атак.

На том месте, где только что стоял генерал, появилось изображение, которое Билл и охранники уже имели возможность лицезреть раньше. Ракета, охарактеризованная на сей раз как реактивный снаряд с дистанционным управлением, неотвратимо сближалась с красным крестиком. На здании, которое ей предстояло поразить, было написано: «Ракетная фабрика — легитимная военная цель».

— Мы получили сообщение, которое пока не подтвердилось, о том, что пострадала девочка-подросток. Она получила незначительные ушибы по причине выброса мусора с борта одного из наших бомбардировщиков. Если это так, общее количество жертв мирного населения с момента начала кампании составит два человека. Все прочие цифры — вражеская пропаганда. Стрелок имперского крейсера «Бим-бом» натер мозоль на пальце, которым нажимал на спусковой крючок. Таким образом, потери наших доблестных войск составляют семь человек. Корабли же целы все без исключения. Все прочие сведения — вражеская пропаганда. Кампания разворачивается в полном соответствии с планами командования. Всякие слухи — вражеская пропаганда.

Сэм кинулся вдогонку Сиду и Биллу, которые направились к двери.

— Подожди, — сказал Билл и ткнул пальцем в небо, откуда этаким диковинным градом валились на землю отстрелянные гильзы и многочисленные обломки. Где-то высоко над головами прогремел взрыв. — Истребитель, — пробормотал Билл и уточнил: — Ваш. — Мгновение спустя взрыв повторился. — Снова ваш. — Наметанный глаз Билла различал в затянутом клубами дыма небе черных мошек, которые на деле были самолетами. Сид и Сэм благоразумно помалкивали, ибо понимали, что в боевом опыте им с Биллом не тягаться. Звуки, которые доносились снаружи, воспринимались как нечто вроде музыкального сопровождения: «Тра-та-та! Ба-бах! Бах-ба-бах! Бам! Тюк! Тюк!» Наконец раздался взрыв громче предыдущих. — Эсминец, — произнес Билл, — имперский. Теперь можно идти.