Гарри Гаррисон - Миры Гарри Гаррисона. Том 15

Мой дед был рад, что они ушли, — это написано в вахтенном журнале. Средневековый бред — так он называл их культуру, считая, что она далеко уступает величественной римской цивилизации. Те, кто остался с ним, обосновались на этом краю плато и долгое время процветали в здешнем благодатном климате. В вахтенном журнале есть еще одна неразборчивая запись, где говорится о третьей группе, о тех, кто ехал палубными пассажирами. Они не захотели иметь дела ни с теми, ни с другими, отправились на Бартрумианское плато, и с тех пор никто никогда о них не слыхал.

Вот так и шло дело на протяжении веков. Капитан Гиббонс знал, что простому аграрному обществу ни к чему всякие научно-технические хитрости, поэтому он удалился сюда, чтобы присматривать за своими подопечными. Был построен храм Марса, втайне установлено оборудование, и с тех давних пор ничего не менялось. Римские легионы делают свое дело, Артур и его авалонцы — свое, а Марс бдительно следит за всеми и поддерживает порядок.

…

Зог Гиббонс закончил свою историю, и наступило молчание — все переваривали его рассказ ( а заодно и бренди ). Первым заговорил Мерлин:

— Спасибо за урок истории. Но ты отнюдь не заслужил благодарности за то, что поддерживал войну. Зачем?

— Зачем? Вы спрашиваете — зачем?

— Да! — хором ответили все.

Зог попытался встать со стула, но ему не дали. Выхода не было. Он тяжело вздохнул и заговорил:

— Ради того, чтобы выжить, наверное, и ради легкой жизни. И еще ради того, чтобы поиграть в бога. Это захватывающая игра — швыряться молниями и раздавать налево и направо приказы. Куда лучше, чем работать ради собственного пропитания. Мне подносят самое лучшее вино, жареные бараньи ребрышки, мышей, замаринованных в меду, и еще много чего. Мне это нравится. И поддерживать войну мне тоже нравится. Если бы не это, какой-нибудь умник мог бы догадаться, что происходит. Тогда наступил бы мир и всеобщее процветание. И прогресс. О, как я ненавижу это слово! Во всех бедах человечества виноват прогресс. Мой предок капитан Гиббонс твердо на этом стоял. Я читал его записи и согласен с каждым словом. Прогресс — это политиканы, это прогрессивный подоходный налог, рекламные агентства, феминистки, загрязнение среды и все остальное, что делает современную жизнь столь невыносимой. Золотой век Рима куда лучше! Только величие, и никакого падения!

— Я начинаю думать, что он свихнулся, — сказал Практис.

— Не скажите, по-моему, отличная афера, — заметил Ки. Указав на толстый кабель, шедший вдоль стены, он спросил старика: — А это твое электропитание?

Зог кивнул.

— Самое драгоценное, что у меня есть, хотя напряжение понемногу падает и падает. После того как я метнул эти две молнии, придется заряжать аккумуляторы не меньше месяца. А все вы виноваты — нечего было совать нос не в свое дело.

— Пока мы еще не совсем размякли, — проворчал Мерлин, — давайте-ка не будем забывать, кто тут больше всего совал нос не в свое дело.

— А меня больше интересует другое, — сказал Билл. — Откуда берется электричество — и куда идет этот кабель?

— Вот-вот, я тоже хотел спросить, — поддержал его Ки.

Зог с трудом поднялся на ноги.

— Следуйте за мной, — сказал он, — и вы все узнаете.

Он двинулся к выходу из храма. Практис, волоча ноги, двинулся за ним, на всякий случай придерживая его за шиворот, чтобы он ненароком не уволок ноги подальше. Кабель поднимался по стене к массивным изоляторам, вбитым в скалу. Потом он тянулся к выходу из храма и уходил куда-то вверх по ущелью. Они шли вдоль него, пока ущелье не закончилось обрывом. Кабель был перекинут через край обрыва и терялся из виду. Все осторожно подошли и заглянули через край. Здесь плато кончалось — каменная стена внизу упиралась в песок, в бескрайнее бездорожье пустыни. Но здесь оно было нарушено. Рядом с тем местом, где они стояли, в скале была вырублена лестница, которая вела вниз, а от ее подножья по бездорожью пустыни шла тропинка. Она упиралась в открытый шлюз космолета.

— «Зог» — он еще здесь! — ахнул Билл.

— Конечно, здесь, — буркнул Практис. — А где ему еще быть, по-вашему?

— Первый, кто двинется с места, получит между глаз, — раздался сзади голос. — Бросьте мечи и повернитесь, только медленно.

Они положили на землю мечи, медленно повернулись и увидели какого-то молодого человека, стоявшего на скале над ними. На лице у него была злобная гримаса, а в руке пистолет.

— Это ионный пистолет, — сказал он. — Он стреляет смертоносным ионным лучом. А если вас еще ни разу не ионизировали, значит, вы не знаете, что такое настоящая боль, от которой вопят, корчатся и жалеют, что еще не умерли.

Он злорадно усмехнулся и провел языком по губам.

— Это еще кто? — спросил Практис.

— Это мой сын, Зог-младший, — сказал Зог-старший. — Наследник храма, будущий Марс. — Впрочем, он произнес это без особой радости.

— Хрен тебе, а не будущий, — крикнул Зог-младший. — Тут, чего доброго, и помрешь, не дождавшись, пока ты соберешься на пенсию. И между прочим, папаша, обрати внимание, что ты тоже под прицелом. Это же надо — угодить в плен! Нет, больше ты в Марсы не годишься. Старый Марс умер — да здравствует новый Марс! — выкрикнул он, брызгая слюной.

Зог-старший покачал поникшей головой.

— Ты для этой работы не годишься, мальчик. Теперь я могу это признать. Вот почему я так тянул с выходом в отставку. Ты слишком упрям, опрометчив…

— Ну да, как бы не так! — крикнул Зог-младший и, нажав на спуск, ионизировал камень, лежавший у края обрыва. — Ладно, ребята. Если кто из вас верующий, можете быстренько помолиться своему богу или богам. А потом начнется ионизация.

— Ох, сейчас упаду в обморок от ужаса! — сказала Мита, закрывая глаза и шумно падая в обморок от ужаса.

— Мой мальчик, не говори так! Ты же не станешь убивать этих ни в чем не повинных людей!

— Еще как стану, папаша! И тебя заодно. Так что прощайтесь и приготовьтесь отправиться к своим предкам.

Он сделал шаг вперед, поднял пистолет и прицелился. Но не успел он нажать на спуск, как Мита, троекратный чемпион ВМФ по дзюдо, продемонстрировала свое мастерство, вцепившись ему в лодыжку. Он охнул, почувствовав, что земля уходит у него из-под ног, выронил пистолет, получив рубящий удар по руке, и покатился на землю сам, получив рубящий удар под челюсть.

— Спасибо, Мита, — от всего сердца сказал Билл.

— Кто-то должен же был что-нибудь сделать, пока вы стояли столбом, а этот маньяк вот-вот собирался нас ионизировать.

— Бедный мальчик, никто его не понимает, — сказал Зог, шатаясь подошел и склонился над сыном.

— Псих он, — заявил Практис. — Свяжите его, пока не очухался и не взялся за свое. Я пока это подержу, — и он поднял с земли ионный пистолет. — А больше ненормальных тут поблизости нет, Зог? Только на этот раз говори правду.