Гарри Гаррисон - Миры Гарри Гаррисона. Том 06

— С НОВЫМ ГОДОМ! С НОВЫМ ГОДОМ! — закричали тысячи людей. — С НОВЫМ ВЕКОМ!

Трубы, колокольчики и трещотки присоединились к крикам, создавая невнятный гвалт.

Секундная стрелка сделала полный круг, новому веку уже была одна минута, и часы пропали, а на их месте появилась огромная голова президента. Он произносил речь, но из-за непрекращающегося крика и шума толпы ни одного слова из репродукторов слышно не было. Губы президента шевелились, что-то говоря, поднимался в знак предостережения указательный палец.

Энди едва расслышал полицейский свисток на Сорок второй улице. Он стал пробираться на этот звук, распихивая людей плечами и дубинкой. Кого-то толкали в тесном кругу людей. Еще один полицейский, зажав свисток зубами, пробирался с другой стороны, размахивая во все стороны дубинкой. Энди взмахнул своей дубинкой, и толпа перед ним расступилась. На мостовой лежал высокий мужчина, закрыв голову руками.

Лицо президента исчезло с экрана, и снова появилась бегущая строка.

Мужчина на земле был страшно худ и одет в какое-то тряпье. Энди помог ему подняться, и сквозь него взглянули полупрозрачные голубые глаза.

— «И отрет Бог всякую слезу с очей их, — сказал Питер. — И смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло. И сказал сидящий на престоле: се, творю все новое».

— Не сейчас, — сказал Энди, поддерживая его под руку. — Идите домой.

— Домой? — заморгал ошарашенный Питер, когда до него дошел смысл слов. — Нет уже дома, и нет света, ибо прошло тысячелетие, и нас всех будут судить. Закончилась тысяча лет, и Христос возвращается во славе на землю.

— Должно быть, вы ошиблись веком, — сказал Энди, поддерживая мужчину под локоть и ведя его сквозь толпу. — Полночь уже прошла, новое столетие началось, и ничего не изменилось.

— Ничего не изменилось?! — заорал Питер. — Это Армагеддон! Он должен начаться!

Он в испуге вырвался из рук Энди и побежал прочь, но, повернувшись, закричал искаженным голосом:

— Все должно кончиться! Может ли мир существовать вот так еще тысячу лет? ВОТ ТАК?!

Их разделили идущие люди, и он исчез из виду.

Вот так? — подумал Энди, устало бредя среди расходящейся толпы. Он помотал головой, чтобы избавиться от этой мысли и выпрямился: он на работе.

Теперь, когда всеобщий энтузиазм пропал, люди почувствовали холод, и толпа быстро рассыпалась. Они расходились, пряча лица от ледяного ветра с моря. За углом на Сорок четвертой улице у гостиницы «Астор» охранники освобождали место на мостовой, чтобы ко входу смогли подъехать велотакси с Восьмой авеню. Яркие огни над входом освещали это место, и Энди остановился на углу, когда появились первые гости. Меховые шубы и вечерние платья, смокинги под темными пальто с каракулевыми воротниками. Должно быть, здесь происходил грандиозный праздник. Появились еще гости вместе с охранниками, они стояли в ожидании на тротуаре. Слышались женские голоса, смех и возгласы, поздравления с новым годом.

Энди повернулся, чтобы преградить путь людям, идущим с площади на Сорок четвертую улицу, и увидел Ширли, стоявшую в ожидании велотакси и с кем-то беседовавшую.

Он не заметил, кто с ней был и что на ней было надето, — он видел лишь ее лицо и легкие волосы. Она смеялась, оживленно разговаривая с окружающими. Затем она села в такси, накрылась накидкой и исчезла.

Падал прекрасный белый снег, ветер нес его по тротуарам и по потрескавшейся мостовой Таймс-сквер. На улице остались одинокие прохожие, да и они шли по домам. Оставаться здесь Энди было больше незачем, дежурство закончилось, и он пошел домой. Покачивая дубинкой, висящей на ремешке, он отправился в сторону Седьмой авеню. Мерцающий экран отбрасывал свет на его пальто, на искрящийся снег, таявший на рукавах, пока Энди не прошел мимо здания гостиницы и не растворился в темноте.

Экран швырял бегущие буквы на пустую площадь.

СТАТИСТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ СООБЩАЕТ, ЧТО В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ ПОСЛЕДНИЙ ГОД ВЕКА СТАЛ ВЕЛИЧАЙШИМ.

В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ ЖИВЕТ 344 МИЛЛИОНА ЧЕЛОВЕК.

С НОВЫМ ВЕКОМ! С НОВЫМ ГОДОМ! С НОВЫМ СЧАСТЬЕМ!

Уж что действительно здорово удается Гарри Гаррисону, так это — отправить читателя вместе со своими героями в самые немыслимые, отчаянные фантастические путешествия. Давайте вместе окунемся в приключения молодых , умных и веселых ребят, которые благодаря шутке оказались втянутыми в опасные и веселые приключения финалом которых является спасение всей нашей галактики.

…

— Джерри! Где тебя черти носят? — послышался из сарая голос Чака. — Синхрофазотрон нагрелся и рвется в бой!

— Я тоже рвусь в бой, — шепнул Джерри на ушко прекрасной Салли Гудфеллау.

Та демонстративно отвернула головку, и Джерри, воспользовавшись случаем, поцеловал ее в шею, в щеку, в подбородок. Следующий поцелуй пришелся бы в манящие алые губы, но Салли стукнула Джерри тыльной стороной ладони в волевой подбородок.

— Глупенький, — проворковала она, рывком высвобождаясь из коварных объятий, — тебе же отлично известно, что вы оба, Чак и ты, нравитесь мне одинаково.

Она тряхнула головой, отчего длинные светлые волосы рассыпались по плечам, и удалилась, а Джерри, потирая опухшую челюсть, проводил ее печальным взглядом.

— Джерри! — опять закричал Чак. — Поторопись, аккумуляторы садятся.

— Иду, иду.

Войдя в сарай, Джерри плотно затворил дверь, задвинул засов и тщательно запер все три замка. Предосторожность не была излишней, ведь превращенный двумя приятелями в лабораторию сарай был битком набит чудесными открытиями и не запатентованными еще изобретениями, за обладание которыми боссы крупных компаний и корпораций продали бы свои грязные души дьяволу. Так уж вышло, что два приятеля, пока студенты непримечательного государственного колледжа в сонном городке Плисантвиль, обладали самыми выдающимися умами во всей стране, а может быть, и во всем мире.

Глядя на сложенного как греческий бог Джерри Кортени, не подумаешь, что перед тобой превосходный инженер, обладатель медалей и наград за работы во многих областях естественных наук. Скорее этот загорелый, темноволосый, широкоплечий парень с блуждающей на губах лукавой улыбкой выглядел пионером новых территорий, кем он, собственно, и был. Родился Джерри далеко за полярным кругом, на Аляске, вырос вместе с четырьмя братьями-богатырями там же. С молоком матери он впитал любовь к этому прекрасному суровому краю, к бескрайним ледяным просторам и шепоту деревьев. Была у Джерри еще одна страсть — тяга к знаниям. Как ни любил он север, но жажда знаний вела его от одного учебного заведения к другому, от школы к школе, пока наконец он не попал в Плисантвильский колледж.