Лоис Буджолд - Братья по оружию

– Но это не делает эту штуку живой, – возразил Майлз.

– Уверяю вас, – ответил продавец, – это покрывало создано на основе тщательно подобранного набора генов «felis domesticus» – кошки домашней. У нас на складе также имеется белый перс и шоколадный сиамец колор-пойнт – натуральные окрасы; у меня есть образцы расцветок от дизайнеров, и их можно заказать в любых размерах.

– Эту штуку сделали из кошки ? – поперхнулся Майлз, а Элли обеими руками обхватила огромное бескостное существо.

– Погладьте его, – настойчиво посоветовал ей продавец.

Элли последовала совету и рассмеялась. – Оно мурлычет!

– Да. И еще оно запрограммировано на термотакисческую ориентацию – другими словами, прижимается и ластится.

Элли полностью закуталась в покрывало, так что черный мех спадал до самых ее пят, точно шлейф королевской мантии, и потерлась щекой о шелковистое мерцание. – Чего только не придумают! О боже. Хочется потереться о нее всей кожей…

– Хочешь?… – неуверенно пробормотал Майлз. Глаза у него расширились: он вообразил себе Элли, раскинувшуюся – всей своей прекрасной кожей – на этой мохнатой штуке… – Хочешь?! – повторил он уже совсем другим тоном. Он обнажил зубы в голодной ухмылке и повернулся к продавцу. – Мы ее берем.

Неловкий момент настал потом, когда он вытащил свою кредитную карточку и, уставившись на нее, понял, что не в состоянии ею воспользоваться: кредитка лейтенант Форкосигана, на которую хоть и была внушительная сумма его посольского жалования, зато она полностью скомпрометировала бы его нынешнее прикрытие. Когда он замешкался, Куинн, стоявшая рядом, глянула через плечо. Он показал ей полускрытую в ладони карточку, и их глаза встретились.

– О… нет, – согласилась Элли. – Нет-нет. – Она потянулась за собственным бумажником.

«Мне следовало сперва спросить цену», – подумал Майлз, когда они уже вышли из магазина, забрав с собой громоздкий сверток в элегантной упаковке из серебристого пластика. Продавцу под конец все же удалось убедить их, что в контейнере отверстия для воздуха не нужны. Ну что ж, мех доставил Элли удовольствие; нельзя было упускать такой шанс из простой нерасчетливости – или гордости – с его стороны. Он хотел сделать ей приятное. А деньги он потом отдаст.

Но прямо сейчас – где они могут испробовать эту штуку? Он попытался сообразить это, пока, выйдя из пассажа, они шли к ближайшему входу в подземку. Как хочется, чтобы ночь не кончалась! Он не знал, чего ему хочется… Нет, совершенно точно знал, просто не знал, как ему этого добиться.

Он подозревал, что Элли не знает, насколько он одержим этими мыслями. Небольшой роман на стороне – одно дело; но если она примет его гнусное предложение – хорошенький оборот речи! – это изменит ее карьеру и перевернет жизнь. Рожденная в космосе Элли, в легкомысленные минуты зовущая всех наземников грязеедами; Элли, у которой есть собственные планы на жизнь. Элли, ступающая по земле с опасливой неприязнью покинувшей воду русалки. Элли – независимое государство. Элли – остров. А он – идиот, и нельзя больше оставлять этот вопрос неразрешенным, не то он взорвется.

Майлз решил, что им стоило бы поглядеть на знаменитую земную луну – желательно, отраженную в виде. К несчастью, в этом секторе города бывшая река протекала теперь под землей, забранная в артерии трубопровода во времена строительного бума 23-го века: тогда часть территории, свободная от головокружительно высоких шпилей, была заключена под купол для сохранения исторической архитектуры. Трудно найти покойное, милое и уединенное местечко в городе, где болтаются миллионы народу.

«В могиле не опасен суд молвы, но там не обнимаются, увы.» Навязчивое роковое воспоминание о Дагуле за последние недели поблекло, но тут явилось к Майлзу непрошеным в обычном общественном лифте, ведущем к подземной маршрутке. Элли падает, вырванная из его онемевших рук жутким водоворотом – это конструктивный дефект в системе антигравов, – ее проглатывает тьма!…

– Майлз, эй! – запротестовала Элли. – А ну отпусти мою руку! В чем дело?

– Падаем, – задыхаясь, выговорил Майлз.

– Конечно, падаем – ведь эта шахта ведет вниз. Ты в порядке? Дай взглянуть на твои зрачки. – Она ухватилась за поручень и подтащила обоих к стенке шахты, за пределы центральной зоны с быстрым движением. Полуночные лондонцы скользили мимо них. Майлзу пришла в голову дикая мысль: ад модернизировали, и это река потерянных душ с журчание стекает вниз, в какой-то космический слив, все быстрее и быстрее.

Ее зрачки были темными и расширенными…

– А когда у тебя эта твоя ненормальная реакция на препараты, твои зрачки сужаются или расширяются? – с беспокойством спросила она. Ее лицо было в каких-то сантиметрах от его собственного.

– А что они сейчас делают?

– Пульсируют.

– Я в порядке. – Майлз сглотнул. – Врач дважды перепроверила все, прежде чем меня отпустить. Она предупреждала, что от лекарств может слегка кружиться голова. – Он так и не разжал хватки.

Внезапно он сообразил, что в лифтовой шахте их разница в росте не играет роли. Они повисли лицом к лицу, носки ботинок Майлза болтались где-то на уровне щиколоток Элли – не требуется даже ни искать ящик, чтобы на него взобраться, ни рисковать вывихнуть себе шею, – и повинуясь импульсу, он прильнул к ее губам. На долю секунды его мозг охватил вопль ужаса, точно как в то мгновение, когда он прыгнул с тридцатиметровой скалы в прозрачную, зеленую и ледяную – как он точно знал – воду; когда он уже отдался на волю тяготения, но последствия еще не настигли его.

Вода была теплой, теплой, теплой… Элли изумленно распахнула глаза. Он замешкался, теряя свой драгоценный момент инерции, и начал отодвигаться. Она раскрыла губы и обвила рукой его шею. Элли была прекрасно физически развита; ее захват хоть и не соответствовал уставу, зато эффективно обездвижил Майлза. В первый раз в жизни быть прижатым лопатками к борцовскому ковру значило победить . Он жадно впивался в ее губы, целовал щеки, веки, брови, нос, подбородок… а где же сладостный источник, ее рот? – а, вот и он…

Объемистая упаковка с живым мехом поплыла в сторону, ударившись ниже о стенку лифтовой шахты. Спускающаяся женщина толкнула их и нахмурилась; подросток, летевший вниз по центру шахты, присвистнул и сопроводил это однозначно непристойным жестом; из кармана Элли подал сигнал комм.

Чувствуя себя в дурацком положении, они подхватили мех, протиснулись к первому же подвернувшемуся выходу и покинули поле шахты через сводчатый проход, ведущий на платформу маршрутных капсул. Шатаясь, они выбрались наружу и уставились друг на друга, дрожа. Майлз осознал, что за одно сумасшедшее мгновение он перевернул вверх дном их тщательно отлаженные рабочие отношения; и в каком положении они теперь? Офицер и подчиненный? Мужчина и женщина? Друзья? Любовники? Ошибка может стать смертельной.