Марина Андреева - Отражение миров [СИ]

Сегодня я никак не мог уснуть. Уже под утро измученный, пнул босой ногой стоящее рядом ни в чем не повинное кресло и взвыл от боли:

— Мать вашу! Чтоб вас! Хочу к ней!!!

И очутился в какой-то комнате, слабый свет уличных фонарей пробивался сквозь приоткрытое окно, ветерок шевелил шторы. На кровати в шаге от меня кто-то шевельнулся и сел, сонно смотря в окно. Глаза наконец-то привыкли к полумраку комнаты. Не веря глазам, я протянул руку и легонько коснулся спины сидящий передо мной девушки. Дальнейшее не имело сравнения ни с чем из моего прошлого. Никогда прежде я не ощущал такой страсти.

Первые рассветные лучи солнца пробились в комнату к тому моменту, когда мы обессилено, упали на кровать. Алина, счастливо улыбнувшись, свернулась клубочком и заснула, забавно положив под щеку как-то по-кошачьи подвёрнутые руки. Я какое-то время умилялся представшей картиной, но донёсшийся из-за окна шум приближающейся машины и визг тормозов вернули меня в реальность.

— Чёрт, чёрт, чёрт! Мы в Основе! — выругался я и перенёсся в родительскую квартиру.

Родные некогда стены нарушали возникшую недавно гармонию души и тела. Да и та машина оказала эффект вылитого на голову ушата воды. Внезапно захотелось экстрима. Глупого, не обоснованного! Организм буквально требовал новой порции адреналина.

Натянув джинсы и футболку, я прыгнул в то место, где встречался накануне с братом. И понеслось…

Уже неделю ношусь по всему миру провоцируя погоню. Надеясь, что экстрим и адреналин выбьет из памяти ту ночь. И вот уже три часа сижу у барной стойки кафе в центре Москвы и никому не нужен. А мысли постоянно возвращались к тому моменту, когда… и как назло из динамиков полилось:

— Хватит! — пинаю ни в чём неповинную стойку и, бросив на столик купюру, сваливаю из кафешки под испуганными взглядами посетителей.

Наверное, надо с кем-то поговорить, и станет немного легче. Возможно сказать правду… если не всю, то хотя бы часть. С этими мыслями я включил видимость в скайпе и найдя в списке контактов брата, нажал вызов.

— Хай, я сегодня у вас в городе буду.

— О как! Уже не дома, а у вас! — откликнулся брат.

— Матери не говори, не хочу дома показываться. Времени мало, да и настроение — дерьмо. Хочу тупо надраться. Составишь компанию?

— Ну, я вроде как завязал… — заканючил Славка, который явно был не прочь, но побаивался проблем с женой.

— Скажешь, что в кои-то веки встретился с братом.

— Когда и где? — быстро сдался Слава.

Через пятнадцать минут я уже стоял у входа в один из самых дорогих ресторанов родного города, отличительной чертой этого заведения были отдельные апартаменты для посетителей, позволяющие спокойно беседовать без лишних свидетелей.

— Шикарненько, — окидывая взглядом отделанное в восточном стиле просторное помещение с покрытым изящной скатертью столиком на шесть персон и обилием подсвеченных ниш, в которых стояли многочисленные псевдо-старинные амфоры, произнёс брат. И просмотрев меню, добавил: — Чур, ты банкуешь.

— Да, не вопрос, — отозвался я и, вызвав официанта, сделал заказ.

— Что-то ты совсем варёный, с работой что?

— Если бы…

— Не уж-то личную жизнь решил наладить?! Это с твоим-то графиком!

Вошёл вышколенный официант, словно сошедший с картинки: белая накрахмаленная рубашка, черные брюки со стрелками, чёрная жилетка и неизменные бабочка и белоснежная салфетка, перекинутая через руку, волосы аккуратно зачёсаны назад, а на лице выражение заискивающей услужливости. На столе материализовался заказ и пепельница.

— Можешь быть свободен. И нас не беспокоить, мы здесь надолго, — произношу, засунув стодолларовую купюру в кармашек жилетки официанта. Тот слегка преклонил голову и покинул помещение, плотно притворив за собой дверь.

— Давай выпьем, а потом начну рассказывать. История длинная.

— Наливай. Я не спешу.

Закурили. Молчим. Он явно ждёт моего рассказа, я же слова пытаюсь подобрать.

— Не томи, — поторопил ход моих мыслей Славка.

— По дороге на раскопки я познакомился с девушкой… — начал я, так и не решив: «Что из всего стоит рассказать? Как же хочется высказать всё, чтобы хоть один человек знал обо мне правду!»

— И?

— Она ехала к мужу.

— Гы, — не удержался брат, но поймав на себе злой взгляд, осёкся. — Ну, ладно-ладно. И что? Только не говори мне, что ты три месяца забиваешь себе голову какой-то попутчицей? Или знакомство было не таким уж мимолётным, и ты жаждешь избавиться от конкурента? Или сама девица достала?

— Всё не так просто, погоди, — прерываю его тираду. — Ничего не было, мы провели в дороге несколько часов. Она вышла на полпути к археологическому лагерю. Дело не в этом. Приехав на место, я почти забыл о ней, и через пару недель вляпался в уму непостижимую историю.

— Не уж-то в разборки с какими-нибудь братками? — в глазах брата загорелся непривычный азарт. — Помню, тебя тогда крутые челы искали…

— Не совсем всё так, но… Слав, прошу: то, что услышишь, должно остаться между нами. Никто не должен знать, слышишь? Ни мать, ни жена. Никто! Это в первую очередь важно для твоей и их безопасности.

— Оу! Да не вопрос! Я превратился в одно большое ухо! — провозгласил брат, наливая по новой.

— Я откопал артефакт, за которым теперь охотятся какие-то нехило вооружённые структуры и однажды меня уже спеленали как мальчишку, пару дней пришлось помаяться на допросах, но как видишь, я всё же смылся.

— Это когда же? — воззрился на меня старший.

— Уже не суть. Кстати, в Питере, сразу после нашей встречи, меня опять попытались схватить. Тренировки даром не прошли, сам не надеялся, но отбился. А может амулет сил дал? Хз в общем.

— Ты ж не думаешь, что это я тебя сдал?.. Я же ни сном, ни духом, о том, что ты…

— Успокойся, я тебя ни в чём не обвиняю, — успокаиваю братца.

— Дорогая, наверное, штучка, коль заварилась такая каша… — задумчиво пробормотал он. — Как тебе удалось свалить?

— Бесценная. А сбежал я благодаря — ей.

— Девушке? — уточнил Слава.

— Нет! Вещице, — усмехаюсь.

— Отдай её и живи спокойно. Ни одна вещь, как и ни одна баба не стоят наших жизней, — произнёс разочаровано брат.

— Я же говорил — всё не так просто. Не могу я её отдать, нет её у меня.

— Жесть, ты просрал вещь, из-за которой тебя в любой момент могут прибить?

— Если бы. Не перебивай. В общем, пересказывать всё не стану. Три месяца долгий срок. Этот предмет после того как я одел его на цепочку стал частью меня — растворился.