Марина Андреева - Отражение миров [СИ]

«Что меня ждет? На что надеяться? Дима? Обещал вернуться при расставании, и я поверила. И что? Нелепый телефонный разговор. Обещание перезвонить. В результате, неизвестно сколько времени нахожусь здесь. Во мне растёт его ребёнок, а он ни сном, ни духом. Да и что теперь родится, после пережитых нервных срывов, переохлаждений, голода и вообще физического и эмоционального истощения? Хотя… в блокаду у людей состояние не лучше было, и рожали же!» — тут же одёрнула она себя.

— Аля, — послышался сквозь сон знакомый голос.

Девушка открыла глаза и уставилась на сидящую рядом на матраце подругу.

— Ты? — недоверчиво потирая глаза, спросила она.

Оля выглядела замучено: сальные волосы сбились спутанными прядями, она сильно исхудала, под глазами залегли тени. «Да уж, наверное, я смотрюсь не менее живописно», — пронеслась мысль. И тут же почувствовался собственный, неприятный запах грязных волос и давно немытого тела, к которому за последнее время уже привыкла и не замечала.

— Не знала, что и ты здесь, — произнесла гостья. — Давно?

Алина в ответ лишь неопределённо пожала плечами. На этот вопрос она уже давненько не могла ответить. День и ночь слились воедино, за неимением часов или хотя бы окон в помещении о времени можно было только догадываться. В итоге, она даже примерно не могла предположить сроки своего пребывания здесь.

— Прости, наверное, это моя вина, — добавила Оля, отводя взгляд.

— Какая теперь разница? — безразлично отозвалась девушка, — Что есть, то есть, этого не изменить. Это мне расплата. Если бы ты знала, как всё оказалось сложно.

Слова лились рекой, не ясно, откуда и силы взялись. Алина хотела говорить, говорить, чтобы никогда этот момент не заканчивался, и подруга навсегда осталась рядом. Она ловила себя на том, что это эгоизм, но Олино присутствие придало смысл дальнейшему существованию.

— Я… я так виновата перед Милой. Это точно расплата за всё мною содеянное. Только ты-то в чём провинилась?

— Что ты несёшь? Какая ещё расплата? Они интересуются Димой и в том, что мы с ним по стечению обстоятельств оказались знакомы, нет твоей вины. Ни твоей, ни моей, — отчитала подругу Ольга. — Меня забрали на следующий день после нашего с тобой разговора. И кажется… я здесь уже вечность.

— На мне оказалось гораздо больше грехов Оль, чем я сама могла предположить.

— Да брось ты! Грешны те, кто запрятал нас сюда. А ты… О каких грехах вообще может идти речь? — не понимала подруга. — Видать у тебя здесь совсем ум за разум зашёл, коли такую ерунду говоришь.

— Ох, Оль. Как бы я хотела думать так же, как и ты, — горько вздохнула Алина. — Дело в том… помнишь историю с Милкой?

— Ну, такое не забудешь… и что?

— Да то! Мало того, что Рем и Коннект оказался одним и тем же лицом.

— Слушай, может, хватит вспоминать? Ты же в этом не виновата! Ну и психанула она, а в дальнейшем тоже твоей вины нет! Это она тебя толкнула, а не ты её! И под колеса она сама себя по глупости зашвырнула! — не выдержала подруга.

— Да стой ты, — оборвала её Алина. — Дело в том, что тогда в мае, когда к Серому ездила, попутчик мой это…

— Твой нынешний Димочка, — прервала вновь Оля. — Это давно понятно и что? Совпадения случаются.

— Да блин! Оль, дай договорить, а? — вспылила Алина. — Тот самый Димочка и есть Коннект, он же Рем.

В помещении на какое-то время повисла тишина. Алине больше нечего было добавить, она смотрела на округлившую глаза подругу, пытающуюся подобрать слова.

— Не может быть… — наконец-то выдавила она, но увидев уверенность в глазах рассказчицы, прошептала: — Охренеть… Вот это уже точно судьба, как ни крути.

— М-да уж, я ношу ребёнка от того, из-за кого погибла Мила, — прошептала Алина. — В общем ладно. Как-то так вот. Недели через две после тебя, меня загребли из собственной квартиры, — поведала она и, поймав непонимающий взгляд подруги, ещё не пришедшей до конца в себя после первой новости, пояснила: — Они так сказали, — девушка кивком указала на дверь. — Кстати Дима… он тебя искал, — добавила она и поразилась, как буднично это прозвучало, ни ревности — ничего.

— Ты ему так и не сказала? — предположила подруга. — Молчи, не молчи и так ясно. Ты бы здесь не торчала, если бы он знал.

— Мы с ним не общались со дня возвращения, — призналась Алина.

— Ты определись: общаетесь или нет? То меня искал, то вы не общаетесь.

— Позвонил за час до прихода этих, — девушка опять кивнула в сторону двери. — Мы как-то скомкано поговорили. Его интересовала только ты.

— Странно. Макс звонил-звонил, а потом забил. И вот ты говоришь, будто бы Дима меня искал… — задумчиво произнесла подруга.

— Ну… он сказал, что по просьбе твоего, но… — запнулась, не договорив Алина.

— В последний раз с «моим» как ты выразилась, разговор, тоже скомканный получился, и он тоже больше о тебе выспрашивал. Так что давай обойдёмся без циклической ревности? Кстати, как ты себя чувствуешь? — сменила тему Ольга.

— Не знаю. На днях немного кровило, но прошло. Кого я теперь рожу? И кому? Им? — девушка кивнула неопределённо куда-то в сторону.

— Не им Аль, себе, это только твоё. Между прочим, это твои слова! Всё наладится, я… хочу в это верить, — шептала Оля. — Ты совсем бледная, тебе бы поспать спокойно, — она положила голову подруги себе на колени, гладя по волосам.

— Всё равно снов не вижу, — уже задрёмывая под ласковыми прикосновениями, пробормотала Алина, разговор с подругой отнял слишком много сил.

— А ты специально не жди, просто отдыхай и когда-нибудь увидишь всё, что захочешь…

Алина уплывала в сонный туман, пытаясь что-то сказать в ответ, но чувствовала лишь лёгкое головокружение и слабость.

Снов так и не было, но открыв глаза, девушка ощутила себя на удивление отдохнувшей и… одинокой. Окинула внимательным взглядом помещение — ничто не напоминало о визите подруги. «Может, показалось? Хотя это и неважно, надо беречь себя…» — подумала она и потянулась к стоящему неподалёку подносу с едой.

Находясь в плену, трудно угождать нехитрым запросам организма: появляющейся один раз в день пищи явно не хватало, спокойно поспать не удавалось из-за допросов. Алина каждый раз недоумевала: «Что нового они надеются от меня услышать?»

Однажды её разбудил лязг замков и мужские голоса, что собственно случалось нередко. Иногда допрос проводили тут же — в камере, порой куда-то выводили, предварительно завязывая глаза. Чего-то подобного она ждала и в этот раз, но вместо этого почувствовала укол и отметила, что вместе с уплывающим сознанием, начинает отпускать и ставшая в последнее время привычной боль внизу живота. «Хоть за это спасибо», — вяло подумала она и отключилась.

Пробуждение было странным. Алина уже и забыла, как это: проснуться не по чьей-то воле, а просто из-за того, что организм больше не может спать. Самочувствие улучшилось, по помещению разливалось приятное тепло, что-то шелковистое, нежное окутывало тело, и… пахло деревом.