Кристофер Прист - Машина пространства [litres]

Мы быстро покончили с приготовлениями и были готовы выступить в поход едва рассвело.

Должен признаться, я изрядно сомневался в успехе нашего грандиозного предприятия, да и мистер Уэллс, мне кажется, отчасти разделял мои опасения. По-видимому, одна лишь Амелия не ведала сомнений, напротив, она даже вызвалась метать гранаты. Надо ли говорить, что об этом я не пожелал и слышать, но факт остается фактом: в то утро из нас троих одна Амелия излучала оптимизм и веру в победу. Встала она раньше всех и наготовила впрок сандвичей, чтобы можно было не возвращаться к обеду, и вдобавок оборудовала машину пространства пристежными поясами, которые смастерила из брючных ремней.

Мы уже собирались тронуться в путь, когда Амелия неожиданно вышла из лаборатории, предоставив нам с мистером Уэллсом недоуменно взирать друг на друга. Впрочем, она тут же вернулась с саквояжем в руке.

Я не без интереса взглянул на саквояж, но не сразу признал в нем свою собственность. Амелия поставила саквояж на пол и расстегнула замок. Внутри, бережно завернутые в упаковочную бумагу, лежали три пары автомобильных очков – те самые, что я привез сюда в день, когда приехал по приглашению сэра Уильяма!

С едва приметной улыбкой Амелия протянула мне одну пару. Мистер Уэллс тоже не заставил себя просить.

– Превосходная мысль, мисс Фицгиббон, – произнес он. – В полете следует защитить глаза от ветра и пыли.

Я помог Амелии экипироваться, проследив, чтобы застежка не запуталась в волосах, как когда-то. Амелия залихватски вздернула очки на лоб.

– Ну вот, сегодня мы оснащены для прогулки получше, – сказала она и направилась к машине пространства.

Я последовал за Амелией, держа очки в руке и стараясь не предаваться воспоминаниям.

В тот день рейс удался на славу. Не провели мы над Темзой и нескольких минут, как Амелия в волнении указала на запад. Там, по улицам Твикенхэма, не торопясь вышагивала марсианская боевая машина. Свесив металлические щупальца, она переходила от дома к дому и, очевидно, выискивала уцелевших жителей. Если судить по пустой сети, притороченной позади платформы, «улов» у марсианина был небогатый. Представлялось просто невероятным, чтобы в этих городах, разоренных дотла, уцелела хоть одна живая душа. С другой стороны, мы-то сами в добром здравии, и точно так же, вполне возможно, какая-то горстка людей цепляется за жизнь, прячась по подвалам и погребам…

Соблюдая всемерную осторожность, мы сделали несколько кругов над зловредной машиной; нами вновь овладело то же самое чувство беспокойства, что и накануне.

– Пожалуйста, поднимите машину повыше, – обратилась Амелия к мистеру Уэллсу. – Надо выбрать самый выгодный курс сближения.

Я извлек из ящика очередную гранату и держал ее наготове. Треножник остановился у какого-то дома и полез одним из длинных членистых щупалец в окно на верхнем этаже.

Мистер Уэллс затормозил машину пространства футах в пятидесяти над платформой. Амелия надвинула очки на глаза и посоветовала нам сделать то же. Мы послушались. Марсианин по-прежнему не шевелился, лишь слегка подрагивали щупальца.

– Все готово, сэр, – сказал я и выдернул чеку.

– Хорошо, – отозвался мистер Уэллс. – Отключаю поле… Огонь!

Не успел он договорить, как мы испытали пренеприятное ощущение, будто рама под нами опрокинулась, а желудок вывернулся наизнанку. В ушах засвистел воздух – под действием силы тяжести мы пикировали на треножник. И тут я – была не была – метнул в марсианина гранатой.

– Отбомбились! – прокричал я, и в то же мгновение нас тряхнуло снова, и падение прекратилось.

Мистер Уэллс поколдовал над рычагами – и мы взмыли вверх, одновременно погружаясь в сверхъестественную тишину. Обернувшись и затаив дыхание, мы ждали взрыва – и дождались. Гранату я бросил метко: на крыше платформы в безмолвии расцвел пышный огненный цветок.

Чудовище, хоть и было застигнуто врасплох, отреагировало на нападение с поразительной резвостью. Башня отшатнулась от окна, и из недр платформы в мгновение ока вынырнул ствол теплового орудия. Колпак над платформой описал полный круг – чудовище искало своего обидчика. Когда рассеялась окутавшая крышу в момент взрыва мглистая пелена, мы увидели рваную дыру. Вероятно, взрывом повредило и находящийся внутри двигатель: боевая машина утратила былую плавность и быстроту хода, откуда-то повалил плотный зеленый дым.

Вспыхнул и беспорядочно заметался из стороны в сторону тепловой луч. Треножник сделал три шага вперед, помедлил и качнулся, словно пьяный. Луч скользнул по близлежащим домам, отчего они сразу же превратились в горящие факелы.

И тут вражескую машину вдруг заволокло вихрем ослепительно-зеленого пламени, и она взорвалась. По-видимому, граната все же задела сердце тепловой установки.

В тишине и безопасности четвертого измерения мы восприняли гибель марсианина как событие беззвучное и загадочное. От машины, только что сеявшей смерть и разрушение, во все стороны брызнули осколки, одна из ног-опор оторвалась и, кувыркаясь, отлетела прочь, а сама платформа рассыпалась сотнями кусков по крышам Твикенхэма. И, да не покажется это странным, подобное зрелище меня ничуть не окрылило. То же могу с уверенностью сказать и о своих спутниках: Амелия спокойно созерцала искореженный металл, минуту назад бывший орудием войны, а мистер Уэллс ограничился словами:

– Вижу новую цель.

Еще одна боевая машина размашисто шагала на юг, по направлению к Моулси. Мистер Уэллс переключил рычаги, и мы понеслись навстречу следующей мишени.

К полудню на нашем боевом счету было в общей сложности четыре марсианина: трое в треножниках и один в кабине многоногого экипажа. Четырежды мы проводили атаку без опасности для себя, застигая намеченное к уничтожению чудовище врасплох. И все же наши подвиги не прошли незамеченными: многоногий экипаж мы обнаружили в ту минуту, когда он мчался к треножнику, взорванному в Твикенхэме. Отсюда мы сделали вывод, что между марсианами, по-видимому, налажена хитроумная система сигнализации (мистер Уэллс предположил, что это телепатическая связь, но мы с Амелией, насмотревшись на достижения марсианской науки, допускали возможность использования какого-то технического устройства). Во всяком случае, после наших вылазок марсиане порядком засуетились. Летая взад-вперед над долиной, мы заметили, что к нам со стороны Лондона приближается сразу несколько треножников, и поняли, что в этот день не испытаем недостатка в мишенях.

Однако после того, как мы разделались с четвертым марсианином, Амелия предложила передохнуть и отведать прихваченных с собой сандвичей.