Николай Марчук - Закрытый сектор. Вторая часть [СИ]

Долго засиживаться не стали, около десяти вечера, гости разошлись по домам, я помог Вере убрать со стола и все улеглись спать, мы с Верой в спальне, а Витек в гостиной на диване.

Проснулся в шесть утра, приготовил на всех завтрак, вскипятил чаю, который залил в два термоса, один для себя, второй для Сиротина младшего. Для себя и Вити приготовил в дорогу простенький продуктовый набор: бутерброды с мясом, сало, варенный яйца, зелень, огурцы и помидоры.

Проснулась Вера, вместе с ней и Витьком мы позавтракали, я вкратце, рассказал план сегодняшнего дня, ответил на все вопросы, заверив, что всё запланированное, напрочь обыденное и не опасное для жизни, выслушал порцию женских переживаний и напутствий.

В 7.30 мы с Витьком выдвинулись из дома и поехали к КПП. Возле главных транспортных ворот Сосновска царило оживление и шумиха, в центре внимания был открытый тягач, на котором стоял закутанный в брезент автомобиль. Из-под брезента были видны большие, шипстые колеса и морда, на которой красовалась плохо срытая аббревиатура 'Ц С Н'. Зеваки фотографировали броневик, а особо наглые еще и чего-то выспрашивали у водителя тягача.

- Ё...твой в рот!- заорал я, выскакивая из машины. - Чего ты лыбишься? - мой рык мгновенно стер улыбку с лица водителя тягача. - Спрятать машину под брезент! Расстреляю на фиг! Кто старший колонны? Где Кожанов? Какого фуя здесь происходи? - кричал я громко, со вкусом, маты и угрозы были слышны на другом конце городка.

Брезент натянули на капот 'Фалькауста', надежно закрепив его, чтобы скрыть от любопытных глаз 'супер-секретную вундерваффлю'. Мои крики, маты и угрозы возымели действие, и колонны через тридцать минут выехала за ворота КПП и длинной змеей покатила на юг, в сторону Сиротинска. Среди зевак я заметил Ряшкина, который, горячо чего-то рассказывал кому-то по телефону, судя по подобострастной физиономии, разговаривал он с начальством. Надеюсь, что он сейчас Климентьеву докладывал о наличии у нас 'ФээСБешного' бронеавтомобиля.

Помимо матов, криков и вселенских угроз, я успел перекинуться парой фраз с Дедом, Семеном и ВэВэ, который теперь был старшим у бывших 'рубчиков', поставил перед всеми задачи и выслушал доклады.

Утром было уже зябко и холодно, набегавшись и накричавшись, я продрог и немного замерз, поэтому забравшись в салон 'бусика' первым делом налил себе горячего чаю из термоса.

Выкатившись за пределы Сосновска, колонна остановилась на большой площадке, и стрелки принялись срывать пластиковые контрольные пломбы с автоматического оружия. На станки и вертлюги тут же установили ПКМы, 'Утесы' и АГСы. Я извлек из оружейной сумки свой АК-74М с подствольным гранатометом, планшет с ВОГами и магазины с патронами, все это разместил в подсумках разгрузки и приготовился к дороге. Дядька, сидевший за рулем лишь пренебрежительно хмыкнул, видя, как мы с Беней распаковываем оружейные сумки и вытащил из тайника, сделанного в торпеде машины свой ПП-2000, который тут же закрепил в специальном фиксаторе рядом с собой.

- ДядкУ, тебя когда-нибудь повяжут Сосновские копы за ношение автоматического оружия, - проворчал я.

- Вязалка у них еще не выросла, - тут же отозвался ветеран ФСО.

Когда все оружие было распаковано и установлено на своих местах, а машины расставлены согласно регламенту и порядку движения, колонна двинулась вперед.

Первым шел дозорный 'Тигр', метров через двести, следом двигался бронированный 'КамАЗ', на котором были установлены два крупнокалиберных 'Утеса', тридцати миллиметровый автоматический станковый гранатомет АГС-17 и пара ПКМов. Потом тянулась колонна разномастных грузовиков, которые тащили грузы для Сиротинска, три автобуса и несколько дюжин легковых машин.

Я ехал в бронеавтомобиле 'Солен' - машина, созданная на базе ГАЗовского 'Соболя', бронированная по третьему классу защиты, то есть держала пули ПС из автомата АКМ калибра 7,62 мм и АК-74 калибра 5,45 мм. Этот 'бусик' был копией машины за рулем которой я впервые увидел жену Ивана Сиротина, единственное различие, что наш броневичок был поновее и некоторыми изменениями в салоне. Внутри кузова было несколько удобных кресел, которые можно было разложить в полноценное спальное место, откидной столик, мощная радиостанция, которая вполне могла работать на дистанции до двухсот километров, а если пристегнуть выносную антенну, то и в два раза больше.

Беня распаковал ПКМ и пристегнул его к станку, который был установлен возле амбразуры, потом он нацепил горловину гильзауловителя и принялся внимательно вглядываться в проносящиеся мимо пейзажи.

Беня - высокий, здоровый бугай, лучший друг Лошкина, который тоже в свободное от службы время промышлял боями без правил, в которых добился определенных успехов и высот. Беня попал в этот мир, после того, как у его мамы диагностировали рак и он как любящий сын, решил, что надо вылечить мать любым способом, пусть даже и, переместившись в мир из которого обратно уже не выбраться. В миру Беню звали - Вениамин Вайштейн, мама его растила музыкальным мальчиком, мечтая, что он станет знаменитым музыкантом, но в шестнадцать лет, судьба распорядилась по иному и Веничка, получил свою первую условную судимость, чтобы не получить вторую судимость, родственники дали взятку и Веня попал в армию, после года службы, он записался на контракт, потом на второй, а потом с мамой случилась беда и Беня и оказался в этом мире.

Напротив меня, на втором кресле сидел радист - Жора Кент, причем Кент - это не прозвище, а самая настоящая фамилия из паспорта. Жора гонял эфир, слушая его, выискивая посторонние шумы и переговоры. Периодически он подтверждал, что у нас все нормально и в порядке.

Каждый занят своим делом.

Колонна прошла всего двадцать километров, когда случилось первое происшествие и пришлось остановить движение:

Водитель темно - зеленого 'Садко' с тентовым кузовом, не справился с управлением и влетел в задницу серебристого 'Патрика'. В 'УАЗе' никто не пострадал, в 'ГАЗоне' тем более, но 'Патриот' дальше никак не смог бы двигаться своим ходом.

По странному стечению обстоятельств в пострадавшем 'Патриоте' ехал Шмутко, которого, тут в знак уважения, пересадили в комфортабельный кунг командирского 'КамАЗа', а смятый внедорожник затянули в кузов свободного грузовика. Все заняло считанные минуты, и колонна вновь продолжила движение.

- Первый, притормози на обочине, мы подберем тебя, - через тридцать минут отозвалась рация голосом Кожанова.

- Принял, - увидев мой кивок, подтвердил ответ Жора.

'Солен' притормозил у обочины и я подхватив свой автомат выпрыгнул наружу. Мимо меня проезжали грузовики и легковушки, и наконец, подкатил огромный трехосный 'КамАЗ' с кунгом - вахтовкой. Открылась боковая дверь, я вскарабкался по короткой лестнице внутрь.