Екатерина Вильмонт - За дверью – тайна…

– Да, наверное…

– Ну и дела. Надо же, Кощей Бессмертный… Нет, ни фига, я его смерть найду, будь она в семи утках и десяти зайцах спрятана… – бормотал Леха, волоча под руку обессилевшую Маню.

– Леха, ты что несешь? – скривился Гошка.

– Неважно, главное – разобраться… А для этого надо домой попасть… Ну ни фига себе история закрутилась… жуть с ружьем…

– Леха, пусти, я сама пойду! – взмолилась Маня.

– Очухалась?

– Немножко.

– Но ты все же опирайся на меня, Малыга. Вот черт, надо же, стоило только сюда припереться, как…

– Но это здорово, что мы приперлись, – заговорил Гошка, – потому что если менты все-таки обвинят Умарова, то мы сможем… ой, а он ведь даже еще ничего не знает… постой, Леха, у тебя жетончик телефонный есть? Нельзя терять ни минуты, а пока мы до дому доберемся, он может уже дров наломать, он ведь ничего не знает…

– У меня есть жетон, – слабым голосом проговорила Маня. – Возьми…

Гошка ринулся к автомату:

– Алло! Алексей Михайлович, это вы?

– Георгий, это ты, брат? – довольно сонным голосом ответил Умаров. После вчерашнего вечера с соседями он с трудом продрал глаза. – Что стряслось?

– Много. У вас угнали машину и на ней сбили человека, – быстро доложил Гошка.

– Что? – ахнул Умаров. – Это такие шуточки с утра?

– Какие шуточки, что вы… мы с Лехой видели, как угнали машину, а Маня видела, как на ней сбили человека… девушку…

– Господи, ничего не понимаю… Погоди… Я посмотрю в окно. Да вон же она стоит… Ты с утра рехнулся, брат? Что ты тут намолол?

– Значит, ее вернули… – растерялся Гошка. – Но мы видели своими глазами, а Маня…

– Интересно знать, – немного пришел в себя Умаров, – а что вы тут вообще делали? Мы же вроде договорились…

– Алексей Михайлович, вы можете нам не верить, можете ругаться, но все было именно так. Они нарочно сбили девушку, ту самую, которая вчера села к вам в машину в переулке. Если вам интересны подробности, позвоните мне минут через сорок, нам надо Маню домой отвезти, ей плохо после того, что она видела.

И не успел Умаров ему ответить, как Гошка положил трубку. Он был страшно сердит.

– Ну чего? – спросил Леха.

– Он машину вернул. Она под окнами стоит.

– Ошизеть! Хотя, в общем-то, все нормально… наверняка были какие-то свидетели, которые заметили номер… а если даже и не было, они сами могут ментов навести… И пойди докажи, что ты не верблюд. Да, Умарову теперь хреново придется, а уж если менты спросят, как он попал в квартиру тети Люси…

– Это его счастье, что мы тут были и многое видели, – сказала Маня, – в случае чего дадим показания…

Через полчаса они уже входили в Гошкину квартиру. И буквально сразу раздался звонок в дверь.

– Кто там? – на всякий случай спросил Гошка.

– Умаров!

Гошка распахнул дверь.

– Прости, брат, я осмотрел машину…

– А вы думали, я такой кретин, что с утра решил вас так разыграть, да?

– Ну, прости, прости. Маня, как ты себя чувствуешь?

– Да ничего, уже лучше…

– Ну, вы можете еще раз спокойно и со всеми подробностями рассказать, как было дело?

– Спокойно вряд ли получится, – хмыкнул Гошка. Он все еще был сердит на Умарова.

– Давай, Георгий, обижаться будем, когда дело закончится, а оно, кажется, только все расползается… И кстати, откуда вам известно про девушку, про то, что вчера она села ко мне в машину?

И они все ему рассказали.

– Бедолага… несчастная девчонка… дура, конечно, но… Говорите, она жива?

– Была жива…

– Этот Кощей чего-то нес, что она навела кого-то на квартиру тети Люси… – припомнил Леха.

– Да, я так и понял… Дело в том, что она пришла ко мне в надежде встретить Людмилу Викторовну и, вероятно, все ей рассказать, облегчить душу, поначалу даже собралась сгоряча рассказать все мне, правда, боялась, что квартира прослушивается. Тогда я пригласил ее пообедать со мной в ресторане, но, когда она села в машину, порыв, видимо, прошел, или она чего-то дополнительно испугалась, не знаю, но только она ровным счетом ничего мне не рассказала, только какие-то пустяки. Она обожает Людмилу Викторовну, знает с детства, ее мама портниха, шила Людмиле Викторовне. А та частенько дарила что-нибудь девочке, давала билеты в Дом кино, даже помогала сочинения писать и все в таком роде, а вот тайны своей Лена не выдала.

– Ее Леной звать? – спросил Леха.

– Да. Лена Мартынова.

– Тогда понятно, почему ее этот Кощей Мартышкой звал…

– Алексей Михайлович, я про все это много думала, – не очень решительно начала Маня, – вы только не смейтесь, можно я скажу?

– Конечно, говори. Почему это я должен смеяться?

– Мне кажется, дело было так… Она ходила к тете Люсе, знала, что та надолго уезжает, и кому-то проболталась, не исключено, что тому же Кощею, а они взяли и устроили в квартире склад наркоты… Она, кстати, Лена эта, похожа на наркоманку… И ключи, вполне возможно, у нее были, или, во всяком случае, она запросто могла копию сделать, а потом… когда тетя Люся должна была вернуться, они оттуда свалили, а ей совестно стало… Или же она узнала, что тете Люсе кто-то хочет причинить вред… Ну я не знаю…

– Да, Маня, ты просто умница! – воскликнул Умаров. – Я тоже приблизительно так думал…

– А вот что новые соседи в квартире ищут, я ума не приложу… просто, видно, такая несчастная квартира…

– Да, как у Булгакова, «нехорошая квартира», – почесал в затылке Умаров. – Впрочем, вы еще не читали…

– «Мастера и Маргариту»? Я, например, читала!

– Да что ты говоришь? – поразился Умаров. – Хотя что я удивляюсь… С такой головой.

– Алексей Михалыч, это все, конечно, здорово, – прервал его восторги Леха, – а что теперь делать-то? И что будет с вашей машиной? На ней ведь человека сбили…

– Не беспокойся, тезка. Я позвонил одному своему товарищу, он большой милицейский чин, и все рассказал, так что проблем не будет, потом позвоню еще, расскажу про Кощея, пусть займутся…

– А зачем же они это сделали? – спросил Гошка.

– Зачем сбили Лену? Очевидно, видели, как ко мне в машину села, выяснили, что я живу в той самой квартире, и испугались…

– Или же им эта квартира опять понадобилась, – предположил Гошка.

– Вряд ли. Но так или иначе, а вы – неслыханные молодцы! Я в вас не очень-то верил, а теперь… Если бы не вы, все это черт-те чем могло кончиться, конечно, в результате разобрались бы, но… но времени было бы потеряно немало, ох, немало…

– Алексей Михайлович, а вы тоже считаете, что соседи ваши с наркотиками никак не связаны?

– Конечно, тут что-то совсем другое… я вчера с ними весь вечер провел. Странные они люди… а в чем странность, еще не разобрался. Если бы не история с Женькой, я вообще сказал бы, что это вполне добропорядочная провинциальная чета… Однако Женькин случай со счетов-то не скинешь. Вчера они вели себя так, что комар носа не подточит. Только Нелли Ивановна очень почему-то меня не любит, ох как не любит… хоть и скрывает это, всеми силами старается скрыть, но не больно-то получается.