Екатерина Белецкая - Фрактал. Земля Node

— Сам? Тебя? Сейчас? Ты охренел?.. Я не самоубийца. И мне мой организм, прости, нужен в целом виде. Так что только зонды, никак иначе. По крайней мере, пока. Потом — по обстоятельствам. Учти, первые три часа будут, по всей видимости, очень неприятными. Считай, что это твое наказание за то, что ты не пожелал нормально трахаться, а решил поиграть в высокую мораль. Высокая мораль чревата весьма болезненным ударом мордой об тривиальную физиологию. А теперь ложись на бок, и постарайся дышать по моей команде. Можешь одеяло погрызть, если хочешь. Но мой тебе совет — лучше ори. Когда орешь, боль меньше. Тут, правда, не боль, но всё равно.

— Знаю. Саб, но хоть за руку тебя можно держать?

— Не получится, руки заняты. Зачем это тебе?

— Фон, — объяснил Ит. — Ты… черт, трудно говорить про это… ты для меня приятно пахнешь, и мне кажется, что это…

— Приятно? — переспросил Саб. — По тестам мы великолепно совпадаем. И с тобой я совпал, и с рыжим. Я еще когда вас присмотрел, первым делом проверил совместимость. «Приятно», — передразнил он. — Ладно, на тебе руку. Так уж и быть. Сейчас — несколько глубоких вздохов, и поехали.

«Эри, — думал Ит. — Берта. Дети. Фэб. Кир. Джесс. Ри. Мотыльки. Все, кого я знаю. Я это делаю ради них. Ради них я должен остаться на этой планете, в этом мире, я должен понять, что тут затевается, я должен узнать, что можно изменить, ради того, чтобы спасти и вызволить Эри, чтобы понять, что же такое фрактал, чтобы идти дальше, я должен, должен, должен… Ведь это не больно, нет, просто надо как-то сделать, чтобы… чтобы тело было отдельно. Отдельно от головы. Ааа… что за чушь, боже, какая чушь, да отруби ты мне голову, Саб, не могу, не удержусь, пусть оно умрет, то, что меня держит, пусть оно умрет во мне, иначе я сам умру, не могу, не понимаю, что это, зачем…»

— Дыши медленнее, — такое ощущение, что голос Саба доносится с верхушки огромной горы, он приглушенный, словно бы смазанный огромным расстоянием. — И отпусти мою руку, придурок!..

Что-то взрывается в голове, и не только в голове, и на секунду дышать становится легко-легко, а голос Саба и вовсе куда-то пропадает, но потом снова появляется, всё в той же дали, всё с той же горы.

— Рыжий, дай новый зонд.

— Рефрактор есть?

— Три-пять минут. Он тут первые два часа всю вашу семью помянул, и не по одному разу. Кто такая Эри?

— Подруга, — в голосе Скрипача чувствуется недоумение. — Он имена называл, что ли?

— Ну да. А Берта — это кто?

— Наша жена.

— Дети?

— Наши дочери.

— Фэб — я уже понял, кто. Кир?

— Мой бывший.

— Джесс? Ри?

— Лучшие друзья, из людей, муж с женой.

— Мотыльки?

— Тоже друзья, пилоты, мы работали вместе.

— С подругой, вы, видимо, спали, — смеется Саб. — Иначе она не была бы первой.

— Ну, спали, — признает очевидное рыжий. — И что с того?

— А то, что из Ита получается смешной поборник морали.

— Я ему про это сто раз говорил, — вздыхает Скрипач. — А толку… Саб, зонды снизу еще принести? Или этих трех хватит?

— Хватит, думаю. Если хочешь, ложись спать. Тут надолго.

— Посижу, почитаю. Саб, там на утро три вызова.

— Вот сам и слетаешь. Так, иди, опять рост пошел. Но уже лучше, почти семь минут. Еще часа за три вырастет до получаса, а то и больше. Вот только сердце я бы поддержал, и принеси со второго корабля мой чемодан, там есть концентратор. Мне не очень нравится, как он дышит. Хочу подстраховаться.

— Сам слетаю? — Скрипач удивился. — Отпустишь?

— А что делать? Отпущу, ничего другого не остается. Поэтому принеси, что я сказал, проверь облачение и чемодан, а потом иди спать. Завтра тебе понадобится свежая голова.

За окном — рассвет, самое начало осени, но рассвет уже более поздний, и какой-то блеклый, бледный. Кто убрал завесу? Саб? Наверное. Рассвет, и слышно, как шумит море — лениво, ритмично, размеренно. Лежать, оказывается, неудобно: левая рука затекла до полной потери чувствительности, а стол все-таки слишком жесткий. На кровати, наверное, было бы гораздо удобнее. Хорошо, что сознание прояснилось, уже нет той мути, которая была ночью. Но у этого прояснения есть и минусы: теперь стало понятно, что же все-таки хочется, и в каком виде хочется, и, что самое скверное, стало понятно, что на то, что хочется, сил не осталось совершенно.

И, постойте-ка, а где же моя мораль? Что-то не видать. Куда-то моя мораль этой ночью потерялась, и, видимо, придется приложить немало усилий, чтобы ее потом отыскать. Да и вообще, надо ли искать? Понадобится ли мораль в ближайшие месяцы?

Кое-как повернув голову, Ит увидел Саба, который стоял у подоконника, и, прищурившись, рассматривал зонд — судя по всему, зонд уже никуда не годился, его оставалось только выкинуть. Хорошие, кстати, зонды. Не травматичные, с каналами для заливки лекарств, тонкие. Разумеется, одноразовые. Тут, на планете, много рауф, и, разумеется, местные медики такие вещи используют постоянно. Понятное дело, что это не зивовский биощуп, но для четверки — более чем прилично.

Проблема в том, что зонд — больше не хочется. Зонд — это чистая механика. Он вводится вообще нечувствительно, с легкостью добирается до узла, и дает очень быструю и очень короткую разрядку. Сейчас, кстати, уже практически безболезненную. Три-четыре секунды пика, одна-две минуты отключки, которых как раз хватает, чтобы ввести через зонд очередную порцию лекарств и его извлечь. Саб не солгал. Тривиальная физиология в чистом виде. Как и было заявлено.

Но… что-то изменилось.

Зонд не хочется, хочется — эмоций.

Хочется что-то почувствовать.

По-настоящему.

Не это короткое механическое движение, а нечто совсем иное.

— Саб, он уже не годится, по-моему, — произнес Ит, с трудом вытаскивая из-под тела затекшую руку.

— Ага, истрепался весь, теперь только выкинуть, — согласился Саб. — Ты меня разоришь, всю коробку на тебя извел, двенадцать штук. Надо будет рыжему сказать, чтобы еще привез из Адмы. Они, между прочим, не дешевые.

— Ну купи из тех денег, которые ты мне оставил, — Ит попробовал согнуть руку, но рука пока что признаков жизни не подавала. — Это ведь я виноват.

— Разберусь, — отмахнулся Саб. — Сам-то как? Лучше?

— Да. Саб, я… я хотел попросить… — Ит замялся. — Может быть, ты… ну… ну, ты сам? Не зонд, а…

— Чего? — Саб аж поперхнулся. — А ну-ка повтори!

— Не сумею, — покачал головой Ит. Нет, все-таки мораль не потерялась. Она была где-то поблизости, поэтому слова не давались, язык не поворачивался их произносить.

— А сказать «да» сумеешь? — весело спросил Саб.

— Наверное.

— Так, хорошо. Значит, ты хочешь, чтобы я сделал это сам? Не зондом, а именно сам? Ты просил меня об этом? — уточнил Саб.

— Да, — кивнул Ит. — Может быть, хотя бы попробуем?