Виктор Маслов - Гора шаманов

Издевательств или допросов пока не последовало, нам даже устраивали ежедневную прогулку в тюремном дворике. Через несколько дней нам принесли газету. С фотографией Альты на первой странице и пространным репортажем о том, как брали закоренелую преступницу и ее подельников. Порезанный автобус полицейские позже догадались взорвать, чтобы скрыть применение неизвестного оружия. В конце поместили сообщение, что преступники погибли при попытке к бегству, подорвав себя ручной бомбой.

"Чисто сработано, - подумал я, - нет тела, нет дела". Меня беспокоила наша дальнейшая судьба. В том числе моего пока не рожденного сына. Надеюсь, власти понимают, что информацию и технологии будут получать только до тех пор, пока обе женщины живы и здоровы. У меня вообще нет желания им ничего рассказывать. Большинство знаний, так, или иначе, можно приспособить для получения оружия. И достижения превосходства над потенциальным противником. Вскоре на меня насели дознаватели. Один сразу пытался взять быка за рога, заявив, что я не был в Моме. Что хозяйка заведения, мамаша Туэй меня там не видела. Пришлось объяснять, что в выходной день в "Три косточки" набивается столько народу, что трудно потом кого-то вспомнить.

Другой дознаватель, худой мужчина с острым взглядом, предъявил бумагу с чертежом и спросил, что за деталь мне понадобилось изготовить на заводе специальных сплавов. Вообще-то, получив на этом заводе отказ, я все чертежи уничтожил. Видимо, этот чертеж мастер по памяти нарисовал. Пришлось выкручиваться, о лазерах я решил пока не распространяться. Нет у меня таких технологий, и баста! Я принялся втирать ему очки, что собирался сделать "вечную ручку". Врал я вдохновенно, но, кажется, он мне поверил. Писали здесь, конечно, не гусиными перьями, а обычными стальными. До вечных ручек, заполняемых чернилами, еще не додумались.

В дальнейшем я собирался пойти на хитрость, изготовить что-нибудь внешне безобидное, но чем в дальнейшем можно воспользоваться для побега. Например, плащ-невидимку, который изобрели тысячу лет назад. Кроме того, у меня до сих пор сохранилась способность принимать чужое обличье, о чем тюремные власти, естественно, не догадывались. Будь я один, без труда вышел бы на свободу. Но подругами и, тем более, будущим ребенком, рисковать не мог. Поэтому решил не торопиться и начать не с военных, а с чисто гражданских, бытовых изделий.

Для начала выдал схему магнетрона для микроволновой печи. Древность несусветная, к тому же очень вредная, но местные знатоки прыгали едва ли, не до потолка. Поначалу они пытались прибегнуть к шантажу, мол, гони новинки, иначе отселим женщин в другую камеру. Или вообще с ними что-нибудь может случиться. Я ответил, что в таком случае они вместо новых технологий получат мой труп. Проняло, отстали. Хотя исподволь на меня все равно давили, пришлось подсказать кое-что из области радиолокации. Все равно скоро кто-нибудь додумается. Устройство фазированной решетки, например. Инженеры от счастья едва не сошли с ума. Некоторые технологии я решил придержать до лучших времен. Например, аккумулятор, который питал мой лазер. Его ведь можно поставить в самолет, танк или подводную лодку. Не готовы они к таким опасным знаниям. По поводу лазера меня замучили требованиями. Я ответил, что получил его уже в готовом виде, и технологией изготовления не обладаю. Еще одной вещью, которая заинтересовала ученых, был комбинезон. Его сняли с Марны и притащили ко мне. Женщины теперь красовались в тюремной стандартной одежде. А у ученых появилась масса вопросов. Они пришли в восторг, обнаружив с внутренней стороны воротника маленькую панель с голографическим лейблом: "Земля. Космострой". Рекламные движущиеся картинки вогнали их в ступор. Меня спросили, что означает надпись, и как все это сделано, однако в архиве информация по швейному материаловедению и голографии отсутствовала. И толком объяснить, откуда взялась подобная вещь, я не мог. Сказать, что с другой планеты? Тогда придется отвечать еще на тысячи вопросов. Я сказал, что технология изготовления комбеза мне также неизвестна. И что там за надпись, понятия не имею. Как говорится: "Я не я, и лошадь не моя". Очень товарищи огорчились! То ли еще будет, когда, испытав материал на прочность, они поймут, что на вид такой тонкий и мягкий, он спокойно держит пулю из пистолета, выпущенную в упор.

Дни проходили, я терял терпение. Если не найду способ выбраться, нам всем придется сидеть здесь до скончания дней. Я просто обязан был что-нибудь придумать, но в голову ничего не приходило. Марна была уверена, что я их из этой ямы вытащу, что у меня в запасе целая куча гениальных планов. Но даже останься у меня лазер, это не помогло бы обрести свободу. В здании слишком много охраны и она так умело, организована, что шансов на побег нет. Не смогут задержать, изрешетят пулями, чтобы конкурентам не достался.

В один из таких бесконечных дней охранник сообщил, что ко мне пришли посетители.

"Кому я мог понадобиться?" - удивился я и отправился в комнату для переговоров. Думаете, кого я там увидел? Соседа нашего, тана Коура, его жену Ане и самого тана Борна при параде с серебряными нашивками высшего бурлета. Понятно, кто именно добился аудиенции.

- Как вам удалось? - спросил я.

- Я прекрасно осведомлен обо всем, что происходит в любой из наших тюрем, - с усмешкой ответил тан Борн. - К тому же, с нас взяли подписку о неразглашении.

- Я рад, что вы живы, тан Петер, - сказал Коур, - не верю я, что вы помогали террористке.

- Вас хорошо здесь кормят, может быть, вам что-то нужно? - спросила танна Ане.

- Свободы бы побольше, - ответил я. Женщина развела руками, давая понять, что это не в ее силах. И улыбнулась, показывая, что шутку оценила.

- Что вы такое проделали с полицейским автобусом? - спросил сосед. - Я все видел своими глазами, но, признаться, ничего не понял. Такое впечатление, что его распилили невидимой пилой.

- По договоренности с дирекцией, я не имею права говорить об этом никому, кроме прикрепленной к нам специальной бригады инженеров, - ответил я. - Я очень рад и тронут вашим визитом. Знайте, что я не бандит и не убийца. Хотя мог бы уничтожить не только автобус, но и весь отряд полиции, окруживший дом.

- Кто вы, инженер Петер? - спросила Ане.

- Пришелец, странник, заблудившийся в параллельных мирах. Неудачливый и несчастный.

Видно было, что она ничего не поняла, но, может быть, позже, до нее, все же, дойдет, что я имел в виду. Мы еще немного поговорили. Сосед сообщил, что дом разминировали и снесли. Теперь на его месте пустырь, не подлежащий застройке. За время, проведенное на этой планете, я так и не обрел собственный дом. За многочисленные потуги по спасению мира, в качестве благодарности получил в вечное пользование камеру секретной тюрьмы. Неожиданно меня поразила очень неприятная мысль: что, если в результате перемещений через "кривое зеркало", я представляю собой всего, лишь отражение себя, настоящего? Я прислушался к себе и решил, что мысли эти всего лишь извращения уставшего мозга. Слишком долго я бегал от властей, и слишком тяжелым и опасным оказался мой путь.