Вячеслав Багров - Путь в бездне

— Это… — Фолк запнулся, продолжил с восхищением: — Немыслимо. Я его вижу!

Корабль, зависнув на секунды над вершиной холма, сел. Стих грохот двигателей. Ветер отгонял дым на север, очищая пространство для солнечного света.

— И все? — Фолк счастливо рассмеялся, покачал головой: — Я это видел! Видел!

Сергей возбужденно произнес:

— Это что? Вот «Странник»! Ты еще многое увидишь, Фолк.

Машина скатилась с дороги и, подпрыгивая на ухабах, врезалась в гладь ручья, зарылась корпусом в воду, подняв впереди себя водопад из искрящихся струй и брызг.

Мотор заглох.

Машина остановилась и стало тихо.

— Выходим, скорее! — приказал Фолк.

Мишка выбрался из машины, встал, щурясь от солнца, смотрел на возвышающийся над холмом корабль.

Вода хлынула в салон — ледяная, прозрачная.

Фолк подскочил к двери, из которой вылазил Сергей, крикнул:

— Пулемет!

Сергей отдал ему его.

— Кассеты давай! Не копайся.

Он вылез из машины, побрел по колено в воде за Фолком и Гориным.

Выйдя из ручья первым, Фолк приставил пулемет к заросшему мхом боку черного валуна, ждал пришельцев, поглядывая туда, откуда доносился усиливающийся звук приближающейся машины.

— Ну, будем прощаться, — просто сказал Фолк и улыбнулся.

Он уже успел закурить папиросу, стоял облокотившись о валун.

— Даже не думай. — Сергей схватил его за рукав грязного пиджака, потянул: — На корабль! Скорее.

Гудящая где-то машина еще не появилась.

Фолк спокойно оттолкнул руку Сенчина, сказал:

— Идите. Мне с вами нельзя, это ничего для меня не изменит. Надо остаться.

— Ты понял, — сказал Мишка, глядя в лицо Фолка.

— Я буду помнить о вас…, друзья.

— Нет, Фолк, брось это. — Сергей не уходил…

Они бежали вверх по склону, спотыкаясь, падая.

Сергей оглядывался назад к ручью, где коротко гремел пулемет.

До корабля оставалось метров двести, когда пулемет Фолка смолк и, Сергей невольно оглянувшись, остановился.

Там, у блестящего на солнце ручья, бежали в воде люди в коричневых мундирах и черных фуражках, держа в руках длинные винтовки. Темно-зеленый армейский грузовик с большой квадратной кабиной застыл у дороги. А рядом с валуном стояла одинокая фигура и, воздев к небу руки, человек, стоявший рядом с валяющимся пулеметом, кричал что-то в бездонную голубизну, не обращая внимания на приближение людей с винтовками.

Сергей видел, как люди в коричневых мундирах набежали на эту фигуру, повалили на землю, смяли. Били прикладами винтовок, остервенело. Часть из них, не останавливаясь, продолжила свой бег к холму, целились из винтовок, окутываясь серым дымом.

Трупов у ручья Сенчин не видел.

Пули врезались в землю совсем рядом с беглецами.

— Шевелись! — крикнул Мишке Сергей.

Вот он — корабль.

Подобно остроконечной стальной башне, планетолет возвышался над окружающим миром, отбрасывая длинную густую тень на обгоревший склон, стоял величественный, сверкающий.

Длинный белый трап уже коснулся земли, сиял поручнями.

С земли поднимался дым.

Пахло гарью.

Перед трапом Мишка вдруг осел, упал и застонал.

Сергей рывком, поставил его на ноги, потянул наверх к кораблю.

— Уже дошли!

Хватались за горячие поручни, лезли по трапу к маячившему на полированном боку планетолета, закрытому входному люку. Пули зыкали по металлу трапа, свистели над головами.

Гладкая поверхность обшивки корабля в конце трапа расступилась и, обозначившийся черной щелью входной люк, открылся, уйдя в сторону, и Сергей увидел Ганса Вульфа.

Тот улыбался.

Бородатое его лицо раздвинулось в улыбке, ветер шевелил длинные, давно не стриженные космы светлых волос.

В солнечном свете белый комбинезон сиял, как одеяние ангела.

Еще три, четыре метра!

Ганс Вульф торжественно поднял правую руку, помахал Сенчину и Горину.

— Я здесь, чтобы… — пространно начал говорить он, но Сергей уже кричал ему, задыхаясь:

— Назад, уйди!

Лицо Вульфа, излучающее благодушие ненормального, омрачилось на короткое мгновение, и в следующую секунду винтовочная пуля, ударив его в грудь, отбросила Ганса, как тряпичную куклу в глубину шлюзовой камеры.

Уже вваливаясь в проем люка, держа Горина под руку, Сергей почувствовал, как Мишка дернулся вперед и, упав на колени, искривил от боли лицо.

Сенчин грубо затащил Горина в шлюзовой отсек и, подскочив к люку, ударил рукой по зеленой квадратной клавише. С негромким жужжанием люк плавно встал на свое место, надежно разделив два мира.

Щелкнули стопора.

Все.

Ганс Вульф лежал на спине, раскинув в стороны руки, и его мертвые голубые глаза с удивлением смотрели куда-то мимо Сергея. Кровь уже растекалась под Гансом на рифленом металлическом полу, матово блестя в свете осветительной панели под потолком.

Сенчин присел рядом с Гориным, попытался его приподнять.

— Ос…. оставь. — Мишка закашлялся — мучительно, со стоном, кровь тонкой струйкой потекла из угла его рта, на покрытый щетиной, подбородок: — Все.

Пуля пробила Горина навылет, ударив в спину, вышла под правой грудью, кровь быстро намочила его рубашку, окрасила в красное, обильно текла на живот.

Сергей зажал его рану рукой, обхватил другой за плечи и замер потрясенный, еще не веря до конца в то, что произошло.

Он сидел рядом с Мишкой, в Мишкиной крови, и ему казалось, что нечто чудовищное подошло и встало над ними, чтобы не уйти никогда.

Мишка опять закашлялся.

— Мишаня…

— Я хотел, ч….чтобы так. Хотел…

— Я убью их всех.

— Д…. дурак. Не надо делать необратимых п…. поступков. Не простишь… себя потом. — Мишка смотрел перед собой в белый пластик обшивки отсека: — Тебе хуже, ты один. Эт, это плохо… С тобой тоже — все. Тупик. Но ты прими это. Может Вяземский прав… Ищи и надейся. Что тебе еще остается? И помни вот, что…

И не договорив, Мишка затих, расслабился, голова его упала на окровавленную грудь.

А Сергей, продолжая сидеть рядом с ним и, наполняясь гневом и отчаянием, тихо повторял одно и тоже:

— Всех убью. Всех!

Сергей решил похоронить тела Мишки и Ганса подальше от звезды, от проклятой Тверди.

Он шагал по пустым коридорам «Странника» и его отражение в глянцевых перламутровых стенах — искаженное, призрачное, шагало рядом. Он проходил мимо открытых дверей отсеков, и световые панели встречали его унылым сиянием. Здесь все было по-прежнему. Но теперь он один.

Навсегда.

«Инженерный отсек», «Штурманская», «Связь»…

Стены коридора уходили дальше, к лифтовой площадке.

Сергей приблизился к выпуклой бронированной двери с табличкой «Командный отсек», и дверь перед ним бесшумно ушла в стену, освобождая проход.