Мадлен Л’Энгл - Большие воды [litres]

– Эль разбирается в судостроении, – сказал Деннис. – Инструкции и замеры сопоставимы с основными пропорциями современных кораблей. Большой скорости ковчег не разовьет – ну так он и не для этого.

– Все это зверье… Ною придется выгребать кучу навоза.

– Готов поспорить, что тут никто не видал такой большой лодки. А может, они вообще никакой лодки не видали.

Сэнди отыскал Иалит. Ему казалось вероломством идти искать Иалит без Денниса, но он все равно пошел. Когда Сэнди предложил забрать Иалит с собой, Деннис отверг эту идею.

Сэнди ждал ее неподалеку от шатров, в той тишине, что предшествует рассвету. Увидел, как она идет, бледная, словно призрак, со стороны пустыни.

– Иалит!

Она остановилась, испуганно вскинула голову.

– Иалит, это я, Сэнди.

– А, близнец Сень! – В голосе ее прозвучало облегчение. – Что случилось?

Сэнди взял ее за руку:

– Иалит, что ты собираешься делать?

– Когда?

– Когда начнется потоп.

– Мы не знаем наверняка, что потоп придет, – тихо ответила она. – Это лишь отец так говорит.

– Да, но ты-то что думаешь? Ты веришь своему отцу?

– Да, – еле слышно ответила она.

– Тогда что ты собираешься делать?

– Ничего. Моим отцу и матери и так довольно горя. Мать не понимает, почему Эль не призвал меня в ковчег вместе с остальными.

– Я тоже этого не понимаю, – напрямик заявил Сэнди.

– Но звезды говорят мне, чтобы я не боялась.

– А ты веришь звездам?

– Да.

– Что ж, кто-то ошибается – или твой отец, или звезды.

– Я верю отцу. И верю звездам.

– Ладно. Кто-то должен что-то сделать. Я имею в виду, что мы не можем просто сесть сложа руки и дать тебе утонуть. Ты не против будешь отправиться с нами к нам домой?

Девушка испуганно взглянула на него:

– Но где ваш дом? По ту сторону гор?

– По ту сторону времени, – сказал Сэнди.

Ее пальцы в его руке напряглись.

– Вы с Денем уходите? – И она ответила на собственный вопрос: – Конечно. Вы должны уйти. Как только ковчег будет построен. Как только начнутся дожди.

– Ты пойдешь с нами?

– С вами обоими?

– Ну… да.

Сэнди охотно пошел бы на край света вместе с Иалит – только он и она. Но он знал, что не станет и пытаться покинуть этот мир без Денниса.

– А туда много дней пути?

– Мы попали сюда практически мгновенно. У меня есть одна идея насчет того, как нам вернуться домой, но сперва я хотел узнать, пойдешь ли ты с нами.

– Ох, близнец Сень! – Иалит тяжело вздохнула. – Все так странно! С тех пор как вы пришли, все изменилось. Дедушка Ламех умер. Строится ковчег. Я не хочу тонуть, но… там, откуда вы пришли, все по-другому?

– Все, – сознался Сэнди. – Там совсем не жарко, и у нас много воды, так что можно купаться и пить сколько хочешь. Чего бы я только не отдал за стакан холодной воды, когда мы трудимся над ковчегом! И одежда у нас другая.

Он посмотрел на миниатюрное, совершенное тело Иалит, едва прикрытое набедренной повязкой, и на миг ему представилось нелепое видение: Иалит в учебном кабинете местной старшей школы. Но ведь утонуть – это хуже всего, правда же?

– Ты ведь подумаешь над этим, правда? Про то, чтобы пойти с нами.

– Конечно, – серьезно ответила Иалит. – Мне очень трудно представить, как можно остаться без тебя с Денем. Вы – часть меня. Вы оба.

Сэнди пробрался обратно в шатер. Деннис не спал, ждал его.

– Где ты был?

– Я попросил Иалит, чтобы она отправилась с нами домой.

Воцарилось тяжелое молчание. Наконец Деннис сказал:

– Нет. Нет, Сэнди. Мы не можем забрать ее с собой. Я имею в виду, что, даже если бы мы могли, мы не можем.

– Почему?

– У нее нет иммунитета. Ты разве не заметил, что здесь нет никаких болезней? Помнишь, как местные жители на юге Южной Америки вымерли от краснухи, потому что у них не было иммунитета?

– А разве ей нельзя будет сделать прививки?

– Не от всего. Даже если она простудится, подхватит простенький насморк, это может убить ее. У нее совершенно нет защитных антител. Она не сможет приспособиться к нашему климату. Там слишком холодно и слишком сыро для нее. Пытаться забрать ее с собой – это убийство.

– Тогда как же быть?

– Я не знаю.

– Если она останется здесь, она утонет. Неужто из-за этого не стоит рискнуть и забрать ее с нами?

Деннис покачал головой.

– Как ты думаешь, она поладит с учениками в школе?

– Она не должна ходить в школу. Ей почти сто лет.

– А выглядит она не старше нас. Как мы подтвердим руководству школы ее возраст? А раз ей сто лет, что произойдет, когда мы доставим ее к себе? Вдруг она покроется морщинами, превратится в старуху и умрет от старости?

– Почему ты думаешь про всякие ужасы, которые могут случиться?

– Мы должны об этом думать. Если мы любим Иалит.

– Может, все обойдется!

– А может, не обойдется. Может, это нам следует остаться здесь вместе с Иалит и ждать потопа.

– Я не хочу так легко сдаваться!

– Это не легко.

– Но мы должны что-то сделать!

Может, на этот раз и не должны, подумал Деннис.

– Время еще есть, – сказал он. – Может, мы что-нибудь придумаем – но это должно быть что-то реальное.

– Слушай, я больше не уверен, что реально, а что нет, – хмыкнул Сэнди. – Я имею в виду нефилимов и серафимов.

– Я верю во многое, во что раньше не верил, – ответил Деннис. – Даже если нам не полагалось изменять историю, мы с тобой ее изменили.

– Это да, еще как изменили! Но как же быть с Иалит?

– Ждать, – сказал Деннис. Он не стал рассказывать Сэнди про свой разговор с Аларидом. И про то, что показал ему ветер. И что звезды велели ему набраться терпения и ждать. Ждать.

Молодая луна снова превратилась в полумесяц в небе. Созрела, округлилась. Пошла на убыль, сошла на нет. Родилась снова.

Ной отправил Иафета с Оливемой предупредить жителей оазиса о приближающемся потопе.

– А зачем? – спросил Хам. – Они и так все знают, что ты строишь большую лодку. Они знают, что ты ждешь дождь не по сезону.

Но Ной уперся:

– Они имеют право, чтобы их предупредили. Предостерегли. И кто знает, если они покаются, может, Эль не станет посылать потоп.

– А если никакого потопа не будет, – сказал Хам, – люди станут смеяться над нами еще сильнее, чем сейчас.

Ана забеспокоилась:

– Вряд ли люди из моего шатра покаются. Они очень злые.

– Им надо дать такую возможность, – сказал Ной.

Когда Иафет с Оливемой вернулись из своего путешествия по оазису, оказалось, что их осмеяли и заплевали. У Иафета появился синяк на щеке: в него со злости бросили камнем.

Даже старшие дочери Ноя и Матреды и их мужья встретили их с презрением. Они смеялись над искренним предупреждением Иафета и жаловались, что из-за глупости Ноя они тоже выглядят дураками. Сира швырнула в них миской с машем и закричала, чтобы Оливема оставила ее в покое.